Цена предательства - Александр Тамоников

— Смотри, не забыл! А что?

— Замуж хочешь, Алла?

— Чего?

— Замуж, спрашиваю, хочешь?

— Уж не за тебя ли, Эдик?

— Меня зовут Володей. А замуж действительно за меня. Пойдешь?

— Шутишь?

— Серьезно.

— А если пойду, то что?

— Иди за паспортом!

— Он у меня всегда с собой!

Владимир решительно встал.

— Поехали!

— Куда?

— В ЗАГС, конечно! Ну? Пока не передумал!

— Я готова!

— Ну и вперед!

Через три дня Володя расписался с проституткой, а по выпуске, так больше и не встретив Веру — на вручение погон и дипломов она не пришла или в общей толчее он ее не заметил, — увез Аллу в отдаленный гарнизон.

Алевтина сумела сыграть роль верной супруги недели две, потом загуляла. Видимо, блядство было у нее в крови. Через месяц они развелись, и Владимир подал рапорт о переводе его в 201-ю дивизию, дислоцирующуюся в Таджикистане. Там принял первое боевое крещение, водя колонны к заставам погранвойск, там же получил и первую свою награду — медаль «За боевые заслуги» — одновременно с двумя ранениями. Потом конфликт с замполитом и перевод сюда. В этот отдельный автомобильный батальон, обслуживающий боевые части войсковой группировки в Чечне. Так через семь лет службы судьба вновь свела его с Верой. И с ее законным мужем!

За эти годы Владимир имел немало женщин, но никогда и ни с кем не испытал того, что подарила ему Вера.

И она все время жила в его памяти, как первая непроходящая любовь.

А вот теперь они, Володя и Вера, встретились здесь, в штабе, когда Бережной прибыл представиться командиру по поводу своего нового назначения.

Вера была потрясена, увидев из окна идущего в штаб некогда полюбившегося ей курсанта, теперь капитана.

И вышла из комнаты секретариата.

Теперь наступила очередь опешить и крайне удивиться Володе. Увидев женщину, которая так и осталась навсегда в его памяти, он только и смог проговорить:

— Вера?! Ты?

— Володя! Не узнаешь? Я сильно изменилась?

— Нет! Но все так неожиданно, я просто в шоке. Ты?

И здесь? Так, значит, майор…

— Да, Володя, мой муж майор Крамаренко, начальник штаба батальона, ну а я при нем. И дома и на службе. Но ты-то как к нам, в эту глушь? Командировка?

— Нет, Вера. Назначен командиром первой роты.

— Господи! Что же будет?

— Подожди, Вера.

— Не говори ничего, Володя! Я очень рада тебя видеть, если не сказать большего, но обо всем потом, хорошо? Не надо, чтобы посторонние узнали о том, что мы знакомы.

— Хорошо! Как скажешь. Но знай, что и я счастлив тебя видеть. Счастлив, Вера. Не знаю, как и объяснить.

— Ничего не объясняй, занимайся службой. Я сама найду и время, и место, где сможем обо всем поговорить.

Иди! Да, медаль поправь, «За боевые заслуги»? Воевал уже, значит.

— Воевал!

— На войну и вернулся. Ну иди, иди, прошу тебя.

Владимир зашел в приемную, откуда к командиру части, который принял доклад офицера. Началась обычная в таких случаях ознакомительная беседа. Командир пригласил на нее начальника штаба. Заместитель по воспитательной работе находился в командировке, и познакомиться с ним Бережному предстояло позже. Замы по снабжению и вооружению были заняты на данный момент. Крамаренко же вошел сразу после вызова:

— Разрешите, товарищ подполковник!

Он был подтянут, нарочито строг, немного высокомерен, серьезен. Точно такой, каким Владимир запомнил его по училищу. Он, увидев Владимира и узнав его, виду, однако, никакого не подал, а действовал строго по Уставу:

— Товарищ подполковник, майор Крамаренко по вашему приказанию прибыл!

— Позволь, Геннадий Семенович, представить тебе нового командира первой роты, капитана Бережного.

— Мы знакомы, Дмитрий Михайлович!

— Вот как? — удивился командир. — И давно?

— Учились вместе. В одном училище. В одном батальоне.

— Значит, однокурсники бывшие, однополчане, так сказать? Замечательно. Смотри, капитан, сокурсник твой уже в майорах ходит! Так что равняйся на него. Он у нас в части пример исполнения служебного долга. Строг в меру, но справедлив, за дисциплиной следит, всем бы так! О том, что у тебя вышло с замполитом в части, откуда тебя перевели, забудем. Начнем все с нуля, и в этом, я уверен, тебе поможет майор Крамаренко.

Затем разговор перешел в стандартное русло, когда и за что награжден, женат или холост, ну и так далее. Закончилась беседа тем, что командир вызвал освободившегося к тому времени заместителя по материально-техническому обеспечению, приказав устроить вновь прибывшего офицера в общежитие. На пару с командиром второй роты, капитаном Сергеем Антоновым, который слыл в части заслуженным, одним из лучших боевых офицеров и в то же время отчаянным балагуром, разгильдяем, любителем «принять на грудь» будучи вне боевой обстановки. О его «шалостях» Бережной узнал в первый же день нахождения в батальоне. А вот лично познакомился вечером.

Владимир находился в номере, раскладывал вещи и думал о Вере. Встреча с ней всколыхнула душу. Осознание того, что она теперь будет постоянно рядом, заставляло сердце учащенно биться, а с другой стороны, он понял, что она подразумевала под вопросом, который невольно у нее вырвался: «Что же будет?» Действительно, что же будет в будущем? Она замужем, но любит его, он любит ее, они скоро будут вместе, в этом Владимир не сомневался. Образуется любовный треугольник, который предстоит разрубить. И разрубить ему, Владимиру! Иначе он. Бережной, жить не сможет. Черт! Ну зачем занесла его нелегкая именно в эту дивизию, в этот батальон, в подчинение того человека, чью жену он любит? Почему судьба не распорядилась по-иному?

Тут-то, прерывая сумбурные размышления Бережного, и появился после командировки его сосед и коллега, знаменитый в гарнизоне капитан Антонов.

И появился он весьма своеобразным образом, что, как узнал Бережной позже, было характерно для него.

Сначала в коридоре послышался громкий пьяный и веселый голос. Этот голос пел на всю общагу под Высоцкого:

…Траву кушаем, век на щавели,

скисли душами, опрыщавели…

Одновременно раздавались неуверенные, но громкие шаги мужчины. А следом звонкий голос дежурной по общежитию:

— Антон! Бард хренов! Перестань орать! Люди отдыхают, а ты…

— Лида?! Веди себя скромнее, — отвечал пьяный голос.

— Это мне вести себя скромнее? Ну ты даешь, Антон!

Слушай. А не зря от тебя жена сбежала. С таким жить — одна мука!

Шаги замерли почти у самой двери в комнату, но их обладатель оставался в коридоре, продолжая перепалку с неугомонной дежурной:

— А вот это ты, Лида, зря! Никому не говорил, тебе одной скажу, почему от меня ушла жена.

— И почему же?

— Лена ушла от меня не оттого, что я алкаш, хотя и это обстоятельство, безусловно, сыграло свою роль, но незначительную. Нет! Не выдержала бедная женщина моих сексуальных потребностей и притязаний. Измотал я ее в постели, вот и не выдержала, сбежала, поняла? Но откуда тебе понять? У тебя с этим самым, наверное, одни напряги, только обратного толка.

— Да пошел ты к черту!

— Вот, пожалуйста! Это единственное, что ты можешь сказать? А если не можешь большего, то вообще молчи.

По крайней мере, будешь хоть выглядеть умнее.

Женщина, видимо, не нашлась что ответить; поэтому продолжал офицер:

— А лучше, Лида, скажу я тебе одну вещь по секрету — заведи себе любовника. Тогда в тебе шарм появится, этакая загадочность, ведь ты станешь носительницей страшной и волнующей тайны. Что сразу скроет все твои недостатки, которые ты почему-то пытаешься выставить напоказ.

— А в любовники тебя, что ли, записать?

— Мысль неплохая и не лишена логики. Но это твое личное дело, хотя, если ты остановишь свой выбор на мне, слово офицера, обещаю подумать!

— Да пошел ты!

— Ну вот, опять! Обиделась? Зря! Я же только хорошего тебе желаю, как и всем меня окружающим людям.

А постоянно посылать человека непонятно куда — это плохой тон, Лида, очень плохой! Я вот у тебя, как у близкого в перспективе, можно сказать, человека, хочу совета попросить. Даже не совета, а как бы выразиться точнее, направления, что ли?

— Чего? Какого направления?

— Слушай внимательно. Может, поймешь! Итак:

… Я коней заморил, от волков ускакал,

Укажи же мне край, где светло от лампад…

— Чего? — спросила женщина, так ничего и не понявшая.

— Как чего? Вот ты, Лида, и покажи моему сердцу путь к свету этих лампад!

— Да пошел ты! — после некоторого раздумья повторила дежурная.

— Эх, не будет от тебя толку, Лида. И в роли любовника на меня не рассчитывай. Это какой уже раз ты послала меня?

Голос за дверью громко рассмеялся:

— Не обижайся, Лида, это я все шутя. Нормальная ты баба, с обычными бабьими заскоками, так что не переживай, все нормально. Ну ладно, пойдем с соседом знакомиться!