Сталкер на каникулы - Анна Кейв

Выскочив на улицу, она глубоко вдохнула весну — запах талого снега и сырой земли. Василина любила это время года. Оно вдохновляло ее, придавало сил и энергии. По весне она начинала заниматься спортом — включала видео-тренировки на ноутбуке у себя в комнате и расправляла на полу фитнес-коврик, который больше полугода пылился на шкафу. По весне у нее обязательно появлялось какое-нибудь мимолетное хобби — в этот раз Василина занялась свечеварением. По весне все ее чувства обострялись на максимум. Поэтому и любовь к Роберту стала еще ярче. Если бы можно было провести параллель между любовью и кофе, Василина точно сказала, что ее чувства сравни самому крепкому насыщенному эспрессо из зерен робуста.

Только подумав о кофе, Василина уловила фантомные ароматы сырного латте. Возвращаться прямо сейчас домой ей совершенно не хотелось. Там ее ждала нелюбимая уха и еще более нелюбимое печеночное суфле. Мама тоже не любила ни то, ни другое, но готовила ради папы.

Недолго думая, Василина сменила курс и направилась в кофейню. На подходе к ней ароматы латте перестали быть фантомными, превратившись в абсолютно реальные. Настроение чуточку приподнялось вместе с Василиной, которая взбежала по ступенькам на крыльцо.

Взявшись за ручку, она брезгливо поморщилась, когда из соседней двери вышел мужчина неряшливого вида. Одно ей не нравилось в своей любимой кофейне — соседство с непрезентабельным пабом «Свиная рулька и кальмар в кляре». Репутация у него была такая же плохая, как и название.

Встав в очередь, состоящую сплошь из студентов, Василина окинула взглядом витрину с выпечкой и десертами. Желудок тихо заурчал, оповещая хозяйку, что ссора ссорой, а подкрепиться было бы неплохо. Да и аппетит вернулся — ароматы, витающие вокруг, вскружили Василине голову. Заказав сырный латте и два круассана — с моцареллой и шоколадной пастой — она устроилась за столиком у окна.

Правда, настроение, которое начало улучшаться, быстро пропало, когда Василина обожгла кончик языка расплавленным сыром. А после этого ее подвел и сладкий круассан — горячая шоколадная паста начала вытекать со всех со сторон. Василина измазала ею и губы, и подбородок, и пальцы… В этот момент она наверняка была похожа на себя двухлетнюю с фотографии в семейном альбоме. На ней она гордо восседала на горшке, перемазанная чем-то коричневым. И Василина очень надеялась, что это был шоколад.

Кое-как оттерев начавшую застывать пасту, она чуть не плача уставилась на горку салфеток. Ей казалось, что каждый в кофейне — будь то гость или бариста — смотрел на нее, посмеиваясь. День не задался — это уж точно. Решив не оставаться, она подхватила стаканчик и вышла на улицу. Пройтись с любимым латте, освежить голову, собраться с мыслями и придумать, как поговорить с Женькой — возможно, именно это ей было нужно.

Не успела она сбежать с крыльца, как ее кто-то схватил за локоть. Да так резко и цепко, что от неожиданности Василина сжала стаканчик. Крышечка моментально отлетела, а латте, смачно плеснувшись, испачкал рукав бежевого тренча и пролился на ступеньки.

— Девушка, вы к нам из другого мира? — противно улыбнулся завсегдатай «Свиной рульки и кальмара в кляре». Василина часто видела, как этот небритый мужчина в старой дубленке ошивался возле паба.

— Из школы, — буркнула Василина, надеясь, что это поможет отвадить нежелательного поклонника.

— Из школы фей? — не унимался мужчина, потянув ее за локоть к пабу. — А не хотите составить мне компанию и посетить культурное заведение? Я вас угощу тортиком.

Испугавшись, Василина запротестовала:

— Нет, спасибо, мне еще домой уроки делать. И вообще, мама и папа учили меня не брать сладкое у незнакомцев.

— Та делов-то? Давайте познакомимся! Я Валерий.

С опаской кинув взгляд на дверь, которую уже начал открывать мужчина, Василина уперлась каблуками и принялась вырывать локоть. Можно было понадеяться на то, что в заведении окажутся более приятные личности — хотя бы из числа сотрудников, — которые смогут за нее заступиться и помочь, но… Но что, если в пабе все были, как этот настырный неприятный тип? Эта мысль ужаснула Василину, и она немедля вылила остатки латте на Валерия.

— Ах ты… — прошипел он, отпустив Василину.

Она рванула вниз, но не успела преодолеть и пары ступенек, как мужчина схватил ее за ворот многострадального тренча. Василине показалось, что она услышала треск ниток. Она нервно хихикнула, подумав о том, что в этот момент о тренче ей следовало бы беспокоиться меньше всего.

Василина пожалела, что не юркнула в кофейню — в ней бы она могла найти защиту. Прохожих, как назло, не было. Зажмурившись, она сжалась в комок, соображая на пределе своих возможностей, как действовать дальше. Неожиданно она почувствовала, как кто-то крепко вцепился ей в плечи и рванул вперед. Василина, споткнувшись, кубарем покатилась с крыльца прямо в лужу.

Тренч был окончательно испорчен.

— Найди себе спутницу по возрасту, — прорычал с крыльца знакомый голос.

Вскинув голову, Василина с удивлением проследила за тем, как Роберт запихнул Валерия, в миг растерявшего свою самоуверенность, обратно в паб. Ей даже показалось, что он дал навязчивому ухажеру пинок под зад. Или же у нее просто разыгралось воображение от пережитого стресса.

Роберт, хмурясь, спустился с крыльца и уставился сверху вниз на Василину. Только тогда она поняла, что все еще сидела в луже. И в отнюдь не фотогеничной позе. Стушевавшись, она заелозила, пытаясь подняться, но на каблуках в пятнадцать сантиметров это было непросто. Точнее — невозможно. Такой беспомощной она себя ощущала только в десять лет, когда родители взяли ей напрокат ролики в парке. Упав, она никак не могла встать, проклиная того, кто придумал приделать колесики к ботинкам. Сейчас она мысленно осыпала проклятиями гения, который ввел в моду каблуки, назвав их символом женственности.

Роберт, насмешливо наблюдавший за комичными попытками Василины, наконец, сжалился и подхватил ее за подмышки. Он в один рывок поставил ее на ноги и критично осмотрел.

— Тебе бы в химчистку, — посоветовал он.

— Без тебя знаю, — огрызнулась Василина.

Нет, ей, конечно, было до безумия приятно, что Роберт ей помог. Да что там помог — спас! Но то, что она предстала перед ним в глупой позе, сидя в луже, а затем стояла грязная и мокрая с ног до головы, как голубь после дождя, ее совсем не прельщало. План «Дама в беде» должен был переплетаться с ныне действующим «Красота спасет мир». А выходило все так, что новый план начал реализовываться досрочно, а в прежний она не