Сантехник 4 - Иннокентий Белов

С бароном и его Старшим по дружине прискакал десяток крепких воинов при двух арбалетах, все кого он успел собрать так быстро.

Мы бы с нашими десятью мощными машинками и десятком стражи тоже могли бы их достойно встретить и во всех требованиях непреклонно отказать. Пришлось бы тому точно отступить поначалу из-за нашего явного преимущества в стрелковом оружии.

Ведь всего один залп и у него половины людей уже нет, а остальные все ранены.

Только такие дорогие арбалеты в руках моих людей, которые точно пробьют любые местные доспехи, наоборот, привлекли бы еще больше внимания и азарта в погоне за имперским караваном одного наглого норра. После первой неудачи местный дворянин явно подтянет своих соседей за один день и тогда начнет обкладывать нас по кругу с явным уже преимуществом в живой силе. Арбалеты очень дорогие, и максимально далеко стреляющие, нам они в таком случае все равно хорошо помогут, но серьезные потери уже в моем караване тоже неизбежны, если не удастся сейчас договориться.

Поэтому я решил использовать свое умение на полную мощь, пусть и пойдут нехорошие слухи про таких заезжих гостей. Главное для меня отправить караван повозок в родной теперь Ксанф, а мы сами снова проедемся по этой дороге обратно так, что некому будет нагонять и мстить больше.

— Второй человек по метальной силе я здесь, во всем этом мире, или все же тварь дрожащая? — пересказал себе знаменитую фразу классика своими словами.

Позицию заняли такую, чтобы сзади нас не объехать было никак, там раскорячилось несколько косматых елок, теперь барон с сильно недовольным лицом оказался лицом прямо к нам, а его дружинники на лошадях толпятся полукругом за ним и его Старшим дружины позади.

Два арбалетчика барона тут же натянули свои слабенькие ручные машинки, да еще на меня с Тереком непосредственно так наставили, поэтому я себе все возможное воздействие на чужой разум сразу же разрешил на данную минуту.

— Нехорошее совсем дело, на нас болты направлять! Ваша милость! — говорит Терек сразу барону и его Старшему рядом со мной. — Это прямо объявление войны, господин барон! Вы же не хотите, чтобы кто-то пострадал?

Это он мой ответ с имперского перевел.

Звучит так сильно издевательски мое и теперь его предположение, провоцирую я барона с его войском откровенно на схватку.

Ну, или все же договоримся по-хорошему с ним, слишком хороший сейчас летний день, чтобы так беспощадно умирать кому-то.

— Ничего! С подлыми грабителями по-другому в моем владении не будет! — резко и вызывающе отвечает барон, видя свое явное численное преимущество, но потом все же нехотя называется:

— Барон Степанил! Хочу получить возмещение за ваши некрасивые поступки, как вас там…

Ага, оскорбляет прямо в лицо, и грабители мы подлые, и еще с издевкой так спрашивает мой титул!

— Норр Итригил из Империи! — очень гордо называюсь я своим подпольным именем.

Потом мы, то есть я через Терека, пытаемся договориться с бароном, объясняя, как сильно нас подвел его человек, но он слышать ничего не хочет. Раз у него такое численное преимущество оказалось, а мы уже совсем безнадежно прижаты к деревьям.

— Да, весьма безнадежно, если конечно именно для честного боя, — улыбаюсь я про себя.

— Напали, побили, ограбили — вам тут не Империя, господин норр! Совсем не Империя! Чтобы свое имперское высокомерие показывать! — отрезает он. — Здесь его скрывать требуется, если не хотите суровую трепку получить!

В основном он прав, конечно, и имперское высокомерие всех местных дворян здорово бесит, и палку я здорово перегнул на карьере, но побои простого мужика весьма недорого тут стоят, а я готов эту сумму возместить.

Внешне готов уладить дело миром и даже называю саму сумму.

Однако барон отказывается от этой скромной суммы, недоплаченной мной за глину, слишком наотрез отказывается.

— Хочет получить гораздо больше, — это я чувствую в его сознании определенно.

Конечно, имперцев тут не любят очень, но ведь своей упертостью подводит сам себя к неотвратимой погибели барон.

— У меня есть расписка вашего человека, где он обещает за два дня нагрузить все подводы товаром! — передаю я барону писульку управляющего, как самый серьезный аргумент. — А мы приехали на третий день и загружена только одна повозка! Пришлось принимать меры!

Если хоть немного приличный человек этот барон, то должен принять к сведению явный косяк своего деятеля.

Который там так торжествующе выглядывает из-за спин стражников.

— Ну, появился еще раз, теперь не жалуйся, — улыбаюсь я ему обещающе.

Барон знакомится с бумагой, секунду раздумывает и принимает в корне неправильное решение. Неприкрыто злорадно усмехается и тут же с наглым видом очень вызывающе рвет ее на части у нас на глазах.

— Что-то он решил про себя, конкретно такое нехорошее для нас с Тереком, — понимаю я.

— Не получится договориться, ваша милость, — сообщает мне мыслесвязью Терек. — Серьезно барон настроен наши доспехи и коней себе забрать, похоже. Ну и мечи обагрить в крови поганых имперцев — такому веселому приключению все местные всегда очень рады.

Да, кони у нас обоих козырные, по триста местных золотых стоят, да и кольчуги тоже с мечами из дорогих.

Это не тебе сорок золотых доплаты за глину и двадцать за нанесенные побои его человеку, как я ему еще очень мирно предложил в начале разговора. Еще и про моральное возмещение за такую погоню ничего не сказал, а наша видимая слабость против его отряда и непонятное одиночество очень провоцируют барона на быстрое решение вопроса.

Быстрое и для нас однозначное.

Оба основных командира, барон Степанил и его помощник, еще немного напирают на нас и скоро вообще протиснутся между нашими конями. Чтобы удобное было рубить и добивать, остальные воины — копейщики, мечники и арбалетчики нетерпеливо ждут сейчас условленного сигнала от барона, уже тоже отчетливо понимая, что заруба обязательно случится.

— Ладно, начинаю, — отвечаю я так же мысленно Тереку и пристально смотрю на первого арбалетчика мимо лица барона.

Он поднимает медленно арбалет и вдруг пускает болт в бок своему Старшему, второй стрелок в это время вскидывает свою машинку и болт оказывается уже в затылке барона, который ввиду явного численного преимущества так и не удосужился надеть шлем.

Шлем пристегнут у его колена к седлу, а вот теперь больше барону вообще не потребуется по жизни.

Ну,