Ева и её братья - Елена Леоновна Барбаш

спецслужебных психологов имелись хитро составленные опросники на все случаи жизни. Но и Моше служил не первый год, не раз проходил такие тестирования, особенно когда ещё был оперативником и не так уж редко терял товарищей. Ему казалось, что он даже помнит некоторые вопросы. Однако на этот раз психолог была новенькой и вооружённой плодами научно-технического прогресса. Она посадила Моше перед ноутбуком, опутала его голову проводами и включила программу. Да, нужно было ответить на почти 800 вопросов. Но только Моше не знал, что интерактивная клавиатура отмечает силу нажатия клавиш, а провода не только измеряют пульс и давление, а ещё и снимают энцефалограмму и соотносят данные с вопросом, на который испытуемый отвечает.

Словом, Моше как мог пытался обойти систему, но система обошла его.

Психолог ласково выпроводила его из кабинета, села обрабатывать информацию и ужаснулась. Чувство тревоги, нетерпение, стремление избежать контроля извне, желание выйти из фрустрирующей ситуации любым путём и одновременно бессилие решить проблему – вот лишь малая часть выводов, которые легли на стол начальству, запустившему Моше к психологу.

Начальство призадумалось. Моше уже давно занимался этим направлением. Заменить его непосредственно сейчас было некем. С одной стороны, снять его с этой тематики после такого теста было бы самым разумным, с другой – отстранение могло его добить. А в-третьих, действовать надо быстро, пока совместное предприятие не успело развернуться, тем более что в результате действий Амира глава Моссада держал дело на контроле. И в-четвёртых, обезвреживание Конькова может стать тем недостающим звеном, которое обеспечит Даниэлю столь вожделенный пост главы организации после выхода на пенсию нынешнего.

Да в конце-то концов, даже если Моше выйдет за рамки и ликвидирует Конькова, ответственность за это будет нести только он. Если никто не увидит результатов тестирования. Но уж об этом он позаботится.

Даниэль вызвал психолога и приказал принести все результаты по Эттингеру.

Обезопасив себя таким образом, Даниэль поздравил Моше с прохождением проверки.

– Иди, работай, – сказал он, похлопав Моше по плечу. И добавил: – Да будет благословенна их память, да отмстится их кровь.

* * *

Через несколько дней план операции «Блудный сын» был готов.

Вкратце он был таков.

В 2005 году Франция уже во второй раз обрела очень и очень нетолерантного и консервативного министра внутренних дел. Он не давал спуска террористам из Северной Африки, несмотря на цвет их кожи. К тому же его мама хоть и была француженкой, но еврейского происхождения. Его даже называли агентом Моссада, но это, конечно, неправда, и книжку с таким названием в Бельгии издавать запретили. А вот французская спецслужба DGSE поддерживала очень тесные и дружеские контакты с израильскими спецслужбами.

Особенно эти контакты укрепились в 2005 году, когда во Франции начались массовые беспорядки, известные как La guerre de Banlieues (война предместий), – как реакция на гибель двух подростков североафриканского происхождения, пытавшихся скрыться от полиции. Погромы, поджоги и насилие над полицией продолжались с 28 октября по 15 ноября 2005 года. Моше неоднократно помогал французским коллегам информацией о местонахождении террористов, которые пытались оседлать волну этого возмущения. Французы чувствовали себя перед ним в некотором долгу. Однако Моше не хотел выступать просителем: ему нужна была помощь французов, но он собирался предложить им нечто существенное в обмен. Это существенное касалось французской военно-промышленной группы, выпускающей ракеты «воздух – земля».

Дело в том, что производители управляемых бомб и ракет «воздух – земля» являются непримиримыми конкурентами. Управляемые бомбы выпускал «Вулкан», а «Саржем Дефанс Секюрите» – навигационное оборудование для французских ракет.

Самые сладкие контракты на покупку военной техники сулила Индия. У неё в активе уже имелись и французские «Миражи», и русские СУ с МИГами, и ей надо было оснастить их однотипным вооружением.

А вот будут это ракеты или управляемые бомбы – большой вопрос. Французский многомиллионный контракт на поставку ракетного вооружения оказался под угрозой из-за российских управляемых бомб, потому что они были легче, дешевле и эффективнее. В общем, французы лелеяли хрустальную мечту ликвидировать конкурентов как класс. Так что у Моше имелось, что предложить коллегам.

Его план был прост. Создание совместного российско-французского предприятия по производству навигационных систем для авиационных ракет. В нём российский силовой замминистра получит свою хорошую долю акций в обмен на устранение Конькова, а лучше – на банкротство или закрытие «Вулкана». А от французских коллег и нужно всего ничего: на авиасалоне МАКС обеспечить ему легальную должность и место в делегации в качестве представителя «Саржема» вместо Жюльена Ламоре – заместителя генерального директора компании. DGSE должна была убедить совет директоров в том, что лучше решить вопрос с конкурирующей фирмой («Вулканом») и его управляемыми бомбами раз и навсегда и чужими руками.

Что же касается Конькова, то по обстоятельствам: либо нейтрализовать, отстранить от дел, но, может быть, перевербовать и при удачном стечении обстоятельств вывезти в Израиль или третью дружественную страну. Для Израиля, не последнего игрока на рынке оружия, этот конструктор мог бы быть чрезвычайно полезным кадром. Но в любом случае следовало убедиться, что замминистра честно выполняет взятые на себя обязательства, и проблема совместного российско-иорданского предприятия по производству гранатомётов закрыта.

К этому в качестве вишенки на торте добавлялся план по дискредитации Конькова в глазах иорданского короля Абдаллы, а заодно и нейтрализация международного афериста с впечатляющим сочетанием южноафриканского гражданства и незатейливой фамилии Кравченко, который ловко влез в это дело в качестве посредника и соучастника. Он, вероятно, будет путаться под ногами, но с ним можно разобраться и позже.

Моше пока представлял, как он будет дискредитировать СП с Иорданией, только в общих чертах. Стало очевидным, что нужно задействовать службу общей разведки Саудовской Аравии. Саудиты хоть и не афишировали свои связи с Моссадом, однако тайно дружили против Ирана. У Моше и здесь имелись должники. Идеально, конечно, было бы перенести это производство на территорию Саудовской Аравии и создать там совместное предприятие с Израилем по производству тех же гранатомётов – но это трудновыполнимая программа максимум. Ну а программа-минимум – имитировать переговоры с саудитами по поводу создания совместного предприятия, на что Иордания неминуемо обидится.

Моше уже понял, что Конькову нравится общаться с монаршими особами. Он отметил сияющее выражение его лица на фото вместе с королём Абдаллой на оружейной выставке в Абу-Даби. Тем лучше, подумал он, значит, вербовать и делать предложения, от которых трудно отказаться, будет очень важный шейх. Здесь и пригодится служба общей разведки Саудовской Аравии.

Поскольку Эттингер хотел подстраховаться со всех сторон, он не оставил без внимания и пассию Александра Конькова. С самого первого