Перевал - мир иллюзий - Александр Рибенек

Дед не стал сотрудничать с Эдди и контрабандистами. Зато другие проводники не отказались от "левого" заработка. Только постепенно их количество все уменьшалось и уменьшалось. Почему?.. Перевал не стоит на месте. Я уже упоминал про кусок старой Дороги?.. Дело в том, что если смотреть снаружи на Перевал, ничего не увидишь. Нет пути... Поэтому его так долго и не могли найти. Но с тех пор, как его обнаружили, границы Перевала уже дважды сужались. Там, где он отступал, оставался его ландшафт, заменяя наш, земной. Дорога относится к Перевалу, то есть когда-то его граница проходила там, где мы вступили в лабиринт. Но если раньше эта черта не была заметна, то теперь она проявлялась достаточно четко. На всем протяжении Дороги присутствует чужой ландшафт, врезающийся в обычный. На противоположном конце начинался Перевал...

Сам Перевал тоже не поймешь. Глаза там не нужны... Почему?.. Потому что все, что видит человек на Перевале (по крайней мере, кроме центральной его части), на самом деле иллюзия. Однако иллюзия очень реальная...

Те проводники, которые связались с контрабандистами и боевиками, ради денег забыли о всякой осторожности. Кто-то пытался водить в тот период, когда подступы к Перевалу закрыты. Кто-то слишком многое позволял своим клиентам (да и себе, зачастую, тоже) в Зоне. За это и поплатились...

Но были и другие проводники. Такие, как мой дед... Они посвятили себя борьбе с теми, кто мешал другим нормально жить. Из-за этого возникали постоянные конфликты, как с бандитами, так и с Эдди. Но, несмотря на это, они продолжали охоту...

Потом опять пришла война. На этот раз, устав от междоусобиц, президент независимой в рамках нашего государства республики попросил у нашего президента военной помощи. Что из этого вышло, вы сами знаете. Нас в очередной раз побили, республика стала независимым государством, но уже с новым президентом. Дальше все пошло, как и прежде. А Перевал так и остался неразгаданной загадкой. Только теперь я оставался единственным проводником по эту сторону, поэтому имел эксклюзивное право снимать сливки со всех, кто хотел переправиться на ту сторону границы...

Ну вот, что-то вроде этого я и рассказал им. За это время девушки закончили штопку. Тепло, усталость и сытная еда сделали свое дело, и они задремали, лишь иногда с трудом разлепляя отяжелевшие веки. Разморило и меня, поэтому мне захотелось побыстрее выбраться из палатки. Усталость давала о себе знать теперь даже больше, чем раньше чувство голода, но мне еще необходимо было кое-что сделать...

Я переборол сонливость и полез к выходу, предупредив Леху: - Ты, сержант, не расслабляйся! Не забывай о том, что за вами идет охота! Может, они на время и потеряли нас из вида, но мы еще не на Перевале, чтобы чувствовать себя в безопасности. Если они застигнут нас здесь... В таком состоянии из нас не выйдет хороших бойцов. - Ага! - буркнул он себе под нос, а его голова при этом все ниже и ниже клонилась к сложенным на коленях рукам. - Эй! Я говорю, не спи, пока я не вернусь! - потрепал я его за плечо. - Ой! - вскрикнул Леха, сразу проснувшись. - Что такое? - удивился я. Он закусил до крови губу, его лицо побледнело, а на лбу проступили капельки пота. - Рука! - простонал он, обхватив ее здоровой рукой.

Этого еще не хватало! - Что, плохо? - спросил я, нахмурившись. - Хреново! - сознался Леха. - Пока были в пещерах, вроде все было нормально. А теперь вот дает о себе знать!

Я покачал головой и сказал: - Ладно, Леха. Вернусь, посмотрим, что там у тебя. А пока пусть девочки сделают тебе какой-нибудь укол.

Больше всего я боялся, как бы у него не началось воспаление раны. Во время беготни по этим каменным лабиринтам он не слишком-то берег свою руку, а в грязи этих катакомб в рану могло попасть все, что угодно... - А ты куда? - поинтересовался Леха. - Пойду, посмотрю, как там Перевал, - ответил я. - Может, удастся подстрелить барана, тогда у нас будет и жертва для Стражи Перевала, и жаркое для нас. А ты следи тут за обстановкой. И помни об опасности!

Леха кивнул и положил автомат на колени. Я опустился на карачки и выбрался из палатки. Но не успел я распрямиться, как почувствовал сильный удар по голове, все вокруг завертелось, и я ткнулся носом в холодный снег...

* * *

Вот такая ситуация возникла, скажу я вам! Сам столько твердил Лехе об осторожности, а попался, как глупый щенок! Удар прикладом по голове чуть не выбил мои мозги, когда я выползал из палатки. Хорошо еще, что голова была прикрыта меховым капюшоном. А то неизвестно, чем бы все это закончилось для моей бедной черепушки...

Очнулся я, лежа у входа в палатку, прямо на снегу. Голова немилосердно трещала, а по лбу стекало что-то горячее и липкое. Нетрудно было догадаться, что это. Любое движение головой отдавалось стреляющей болью. Они мне не оставили ничего - ни карабина, ни ножа. И даже отобрали то, чем можно было воспользоваться в качестве оружия. Например, солдатский ремень и альпеншток.

Леха с девушками стоял под дулами пяти автоматов. Пятеро головорезов из отряда Эдди охраняли их. Шестой (командир группы) разговаривал по передатчику. Видимо, с самим капитаном.

Увидев, что я очнулся, один из них направил на меня автомат и сказал: - Смотри-ка, Санек очухался! Ну и крепкая же у тебя башка, приятель! Я думал, ты никогда больше не встанешь... А ну-ка, присоединяйся к своим дружкам! - он указал автоматом на пленников. - Руки подними за голову. И чтобы никаких фокусов! Знаю я тебя!..

Далее последовала нецензурная брань. - Не стоило так беспокоиться о моей скромной персоне, - заметил я, выполняя его требование. - Мне и на снегу отдыхалось неплохо. - Заткни свою пасть! - рявкнул он. - Молчу, Лелик, молчу, - с наигранной поспешностью согласился я, назвав пограничника так, как он больше всего не любил. - Только вот не очень-то вежливо было с твоей стороны здороваться таким образом. Можно было придумать что-нибудь попроще. - Для тебя я - Алексей Владимирович Смирнов, паскуда! Благодари Бога, что остался жив! - сказал он, багровея от ярости. - Спасибо Вам, Алексей Владимирович! - попытался улыбнуться я. - Поверьте, я никогда не забуду этой услуги!

Дуло его автомата вдруг уперлось мне в живот, а глаза стали холодными, как лед. - Не думаю, что тебе удастся сделать это. Скоро с тобой разберутся. Не мы, так наш капитан... Он не очень-то любит таких скользких типов, как ты. Впрочем, я тоже... Ты ведь знаешь, что он делает с такими, как ты?

Мои мозги лихорадочно искали выход из сложившегося положения. Не думайте, что я от нечего делать развлекался разговорами с этим головорезом. Мне отлично было известно, что Эдди вряд ли простит мне то, что я "кинул" его. Он припомнит и проведенные без его ведома караваны, и убитых мною пограничников, и многое другое. Как минимум, мне грозило оказаться за решеткой. Но это было бы самым лучшим из того, что со мной мог сделать капитан. Да, могло случиться кое-что похуже... А что я мог сделать? При мне не было никакого оружия, а с голыми руками бросаться на этих молодчиков было равносильно попытке остановить мчащийся на полном ходу поезд, встав у него на пути. Вот если бы при мне был нож или хотя бы меч Микки...