Перевал - мир иллюзий - Александр Рибенек

Теперь этот монстр двигался на нас, наполняя сердца ужасом. Да можно ли вообще победить этого Демона?.. Мы начали стрелять, хотя мне стало казаться, что наши пули для него не будут серьезной преградой. Лишь один раз мне удалось попасть ему в глаз, и красный огонек выскочил из глазницы, оставив темный провал на своем месте. А чудовище все ползло и ползло, и чем ближе оно подползало, тем труднее становилось нажимать на спусковой крючок...

Не знаю, что было бы с нами, если бы не Микки. Скорее всего, я бы сейчас не болтал тут с вами... Маленький человечек посмотрел в сторону восхода и удовлетворенно кивнул. Потом он откуда-то извлек меч и кинулся навстречу монстру. Я хотел остановить его, но не успел. Маленький человечек Быстро достиг Демона, ловко поднырнул под его лапы и с криком вонзил оружие в чешуйчатое брюхо. Сверкнула яркая вспышка, и мы услышали дикий крик боли, исходящий от Демона. В припадке ярости монстр так ударил Микки, что тот отлетел далеко в сторону. И в этот миг из-за гор пробился первый лучик Солнца...

Я много думал об этом, безрассудном на первый взгляд, поступке Микки. Ведь маленький человечек знал и прекрасно понимал, что не сможет серьезно навредить Демону. И все-таки бросился с мечом на него... А я теперь понял, зачем он это сделал. Этого монстра надо было задержать до восхода Солнца!..

Демон издал дикий вопль ужаса и боли, оглушивший нас. Постепенно этот вопль перешел в визг. На наших Глазах монстр стал превращаться в камень (постепенно, от хвоста до самой макушки), пока не застыл статуей. Теперь точно все было кончено...

Остатки тварей поспешили укрыться в пещере, а я подбежал к Микки. Маленький человечек был еще жив, но очень плох. Когти монстра разорвали его живот снизу вверх, а падение на камень сломало ему позвоночник. Одежда пропиталась кровью, на губах пузырилась кровавая пена, но маленький человечек, которого я успел полюбить, улыбался! Представляете?

Увидев меня, он попытался что-то сказать. Губы его двигались, но пришлось наклониться к самому его лицу, чтобы услышать: - Вы спасены! Теперь я могу умереть со спокойной совестью! Я выполнил свой долг! - Ты не умрешь, Микки! - крикнул в отчаянии я. - Ты же умеешь лечить! Сделай что-нибудь! - Поздно! - ответил он. - Лучше не перебивай. Я должен успеть сказать тебе кое-что прежде, чем я...

Маленький человечек собрался с силами и продолжил: - Ты должен довести их до цели. Там их давно ждут... Ее ждут... - Кто ждет? - не понял я. - Не задерживайся, веди сразу же, - не ответил мне Микки. - Много мужчин моего народа погибли за вас - тебя и ее. Ты не знаешь, но каждый наш шаг прикрывали маленькие отважные люди. Благодаря им... Благодаря тому, что они сумели, пусть и ненадолго, задержать Демона, мы сумели выйти оттуда... Нет, я не жалею, что умираю. По крайней мере, я знаю, за что... Помни об этом... - Но почему? - воскликнул я. - К чему такие жертвы? Из-за четырех непутевых людей...

Глаза маленького человечка уставились прямо на меня, и он еще раз повторил: - Веди на Перевал... Там встреча... Там все поймешь...

Он ненадолго замолчал, тяжело дыша. В это время я, скинув куртку, свитер и разодрав свою рубаху, пытался остановить кровь при помощи Ольги, уже успевшей отойти от столбняка. Но это было все равно, что пытаться заткнуть пробоину в тонущем корабле тряпкой... - Не надо! - вяло запротестовал Микки. - Лучше возьми вот эту вещицу. Это мой прощальный подарок тебе...

Он протянул руку и вложил в мою ладонь меч. Насколько я помнил, оружие осталось в теле Демона. Как оно могло попасть к Микки, тогда для меня было загадкой.

Изделие все было инкрустировано серебром и красивыми драгоценными камнями. Меч был немного покороче тех, с которыми мне приходилось сталкиваться (я ведь в свое время занимался кен-до), но очень удобно лежал в руке и был сравнительно легким. Не знаю, из какого металла он был изготовлен, но явно не из стали. И от него исходила какая-то неведомая сила. - Спасибо! - поблагодарил я маленького человечка.

Глаза вдруг стали что-то неважно видеть. Словно туман какой-то застилал их. Нет-нет, я не плакал! Мужчины ведь не плачут. Мужчины огорчаются...

А Микки тем временем становилось все хуже и хуже. Тряпки, которыми мы пытались остановить кровотечение, мгновенно намокали. Мы и сами уже, словно мясники, были перемазаны кровью. Было очевидно, что он умирает... - Я ухожу вслед за своими погибшими соплеменниками... Я не боюсь смерти... Только дайте нам спокойно дожить... О, боги, как не хочется!..

При этих словах глаза его вдруг расширились, будто он что-то увидел. Маленький человечек вцепился рукой в мое плечо и попытался приподняться. - Ты только не расстраивайся сильно, мой мальчик, когда... Делай, что тебе предназначено... А она вернется, я знаю... Она вернется к тебе...

Его рука разжалась. Когда я посмотрел на него, он был уже мертв. Мое сердце будто в тисках зажали, к горлу подкатил горький комок. Да чего там мне стыдиться? Да, я заплакал! Не стесняясь присутствия девушек, я зарыдал, обхватив руками маленькое тело. Буквально на моих глазах его плоть превратилась в камень, стерев черты того человека, который за столь короткий промежуток времени стал мне другом и наставником. - Прости, Микки, что сомневался в тебе! Ты оказался настоящим другом, Спи спокойно!.. - сказал я, отпуская камень...

Что-то в горле у меня пересохло. Разволновался я, вспомнив пережитое тогда в каменных лабиринтах пещер. И бутылка пуста... Коля, дай-ка еще одну!..

Извините меня, но мне нужно немного передохнуть и промочить глотку. Тяжело вспоминать такое...

6.

...Ну вот, теперь я снова могу продолжить. На чем я остановился?.. Ах, да!..

Рука Ольги легла мне на плечо. Я оглянулся. Все они стояли вокруг меня, и их лица выражали сочувствие. Ольга протянула мне мою куртку и свитер. Теперь, когда опасность была позади, я почувствовал себя совсем разбитым. Ледяной ветер пронизывал их насквозь промокшую одежду, превращая ее в смерзшуюся скорлупу, трещавшую при каждом движении. На мне же ничего не было, и я поспешил одеться, хотя это мало помогло... После тепла пещер холод особенно сильно ощущался, так как в месте, где мы вышли, температура была достаточно низкой, а наша одежда еще не успела высохнуть. Мои спутники тоже почувствовали эту перемену. Губы их посинели, зубы выбивали чечетку, и им приходилось стучать одной ногой о другую, чтобы хоть немного согреться.

Я достал фляжку с горячительным, сделал несколько глотков и передал им. Пока они пили мой первач, я отошел в сторонку и огляделся. Самогон уже оказал свое действие, и по телу разливалось приятное тепло. Однако это ощущение было ошибочным. Необходимо было как можно скорее либо попасть в теплое местечко, либо переодеться в сухое белье. В противном случае воспаление легких было гарантировано - спиртное не спасало надолго от холода.