Младшая сестренка - Венди Дулиган

Едва сдерживаясь, чтобы не броситься между дерущимися, Джулия подумала, что ее желание исполнилось: муж защищал ее. Но теперь пришло и понимание того, что это им дорого обойдется. Эдвард значительно сильнее Ника, и перевес был явно на его стороне. Работники плотным кольцом окружили дерущихся и поддерживали Эдварда. На шум сбежались все надсмотрщики.

– Я тебя знаю! Борец за права иммигрантов! – воскликнул один из них, указывая на Гонсалеса. – Я видел тебя по телевидению. Помните? Он устроил пикетирование завода в Кастровилле!

Обменявшись взглядами, только что прибывшие надсмотрщики оттащили Эдварда от Ника. Избитый управляющий поднялся, потрогал свои зубы и со зловещей улыбкой сказал:

– А теперь моя очередь!

– Нет! – вскричала Джулия, ногтями вцепившись в руку Ника. – Ты первый начал! Я упрячу тебя за решетку, если ты дотронешься до него!

Отмахнувшись от нее, как от надоедливого насекомого, Ник нанес беззащитному Эдварду, которого держали за обе руки, удар в лицо.

– Тебе не надо смотреть на это, – по-испански прошептала какая-то женщина Джулии. – И оставаться тебе здесь тоже нельзя. Хочешь, чтобы Ник изнасиловал тебя? Он проделывал это с другими. Пусть твой мужчина сам постоит за себя.

Надзиратели продолжали держать Эдварда, пока Ник избивал его. Женщина, которую звали Мария, тем временем увела Джулию.

С места драки раздался жуткий крик, и Джулии стало плохо. А что, если Эда убили!

Буквально затолкав Джулию в свой фургон, где жила с мужем и пятью детьми, Мария заставила ее выпить травяной настой и залезть наверх двухэтажной кровати.

– Мой сын обычно в это время работает, но сегодня ему нездоровится, – объяснила Мария, представив Джулии невысокого мускулистого подростка, слушавшего радио. – Он присмотрит за тобой. Не бойся, он ненавидит Ника и не выдаст тебя.

Несмотря на страх за мужа, Джулия почувствовала сонливость. Очевидно, от действия травяного настоя. Она прислушалась, но не уловила никаких звуков с улицы. Драка, наверное, закончилась. Отвезли ее мужа в больницу или, может, просто бросили в канаву с сотрясением мозга и сломанными костями?

Дважды она хотела пойти искать Эдварда, но каждый раз сдерживала себя, вспоминая о Джонни. Наверняка Ник объявил на нее охоту. Если Джонни потеряет и Эдварда и ее, то у него не останется никого.

После работы вернулась Мария со своим мужем и сообщила:

– Твоего мужа жестоко избили и выкинули с плантации.

Пряча глаза, муж Марии извинился за то, что не помог Эдварду.

– Мы хотели бы помочь, – сказал он, – но нам приходится думать о наших семьях.

Напуганная сообщением об Эдварде, Джулия уже не слушала его. Она принялась лихорадочно надевать туфли, чтобы, несмотря ни на что, бежать к мужу. – Тебе нельзя никуда идти, – сказала, останавливая Джулию, Мария. – Ты не сможешь покинуть плантацию. Ник и его дружки ищут тебя. Если они поймают тебя, то будут использовать как заложницу, чтобы заставить замолчать твоего мужа.

Тут Джулия поняла, что она может никогда больше не увидеть Эдварда и Джонни.

Мария потрепала ее по плечу.

– Останься с нами, – предложила она, – пока твой муж не вернется за тобой. Будешь спать на одной из детских постелей.

Выброшенный Ником и его помощниками в сточную канаву в пятистах ярдах от плантации, Эдвард наконец-то пришел в себя и обследовал повреждение. Лицо его было в крови, глаза заплыли от ударов, голова гудела, шея ныла, ребра болели, но, несмотря ни на что, он считал свою миссию выполненной, а жизнь вне опасности.

Но произошло самое худшее. Джулия оказалась запертой на плантации, а Ника переполняет желание отомстить. Надо что-то срочно предпринимать. Придется собрать все силы и выбираться на дорогу.

Он решил попытаться встать на ноги. Путь до дороги занял у него, казалось, вечность, поскольку он часто останавливался передохнуть.

Наконец чернокожий фермер остановил запыленный пикап около с трудом бредущего путника и направил на него электрический фонарик.

– Ты ужасно выглядишь, – заключил он. – Что с тобой случилось?

Гонсалес коротко рассказал о происшедшем.

Фермер скривился и покачал головой.

– У этого места плохая репутация, и теперь я понимаю почему. Залезай в машину, я тебя подвезу.

Из дома фермера Эдвард позвонил Фернандо. Примчавшийся помощник срочно доставил его в больницу.

На плантации работники и их семьи заканчивали ужинать. Хотя некоторые и вышли посидеть у фургонов, большинство оставалось дома, помня события, произошедшие днем. Ник не появлялся, очевидно, боясь вызвать смех подчиненных своими синяками.

Сердце Джулии ныло, когда она думала, где сейчас Эдвард. Вдруг по трейлерам разнеслось сообщение о том, что помощники шерифа округа прибыли на плантацию.

Довольно скоро полицейские, с которыми был Фернандо, отыскали Джулию.

– Слава Богу, ты в порядке, – сказал, перекрестившись, Руис.

Джулия бросилась обнимать избавителя и спросила:

– Где Эдвард? С ним все в порядке? Если нет, то…

Фернандо рассказал, что босс сейчас в больнице с парой сломанных ребер и легким сотрясением мозга, без серьезных повреждений и угрозы для жизни.

– Пожалуйста, – взмолилась Джулия, – отвезите меня к нему.

– Обязательно, не волнуйся, – пообещал Руис. – Но сначала помощники шерифа просят тебя опознать людей, избивших Гонсалеса.

Полицейские привели Ника.

– Это он избивал моего мужа, – сказала Джулия.

– А этот? – спросил Фернандо, кивая в сторону начальника Ника. – Он тоже участвовал в драке?

Она кивнула, а затем дала точное описание третьего участника потасовки. Поблагодарив Марию и ее мужа за помощь, Джулия проследовала за Руисом к машине.

– Гонсалес с ума сходит от беспокойства, – сообщил тот по дороге. – Он не поправится, пока не увидит тебя.

Когда они приехали в больницу, на часах было уже десять вечера. Репортеры с телевидения, к полному неудовольствию медсестры, брали у Гонсалеса интервью.

Вездесущая Лада Оруэлл вовсю флиртовала с Эдвардом, несмотря на его синяки и ссадины. Джулии сразу же стало неприятно.

Тут Эдвард заметил жену.

– Джул!.. Слава Богу! – воскликнул он, забинтованной рукой подзывая Джулию к себе.

Она так и предстала перед камерами: растрепанная, оборванная, грязная. Гонсалес обнял жену настолько крепко, насколько позволили его сломанные ребра, и представил ее всем с гордостью:

– Моя жена Джулия. Мы вместе с ней были в Ватерхаусе.

Не отпуская ее руки, он продолжал отвечать на вопросы журналистов. Очень скоро репортеры умчались прочь, их ждал вечерний выпуск новостей.

– Как ты? – спросил Эдвард жену. – Этот ублюдок не тронул тебя?