Планета, с котоpой не возвpащаются - Пол Андерсон

— Нет, нет. Они случайно оказались здесь, когда прилетел «Хадсон». — Эйвери говорил сейчас так тихо, что его с трудом было слышно. — Их дом находится, я думаю, в десяти тысячах светолет от Солнца: это землеподобная планета, и их цивилизация находится в сфере технологии на том же уровне, что и наша. Они тоже ищут пригодные для цивилизации планеты. Эта экспедиция нашла Трою и стала исследовать ее, когда появились мы. Они обнаружили наш корабль, когда мы пересекали диск спутника.

Конечно, они встревожились. Они не знали, кто мы, чего хотим… ничего не знали. Они перевели свой собственный корабль на орбиту, перпендикулярную нашей и подальше от нее. Естественно, поскольку мы ничего подобного не ждали, то никто из нас не заметил их корабля. Они замаскировали свои шлюпки и свой лагерь и сделали это раньше, чем мы стали фотографировать поверхность планеты… Они следили из космоса, как мы высадились, устроили лагерь и стали работать. Нетрудно было догадаться, что у нас те же самые намерения, что и у них, но, конечно, они хотели быть уверены в этом и в то же время сообщить как можно меньше сведений о себе. Тогда они решили выдать себя за туземцев… Отряд, который привел нас сюда, был высажен в нескольких километрах от лагеря, после того, как в корабельных мастерских они изготовили для отряда оружие и все остальное.

— Отличная идея, — пробормотал Торнтон. — Прекрасная стратегия. Естественно, мы показали примитивным туземцам больше, чем космонавты с чужого корабля возможным врагам и конкурентам.

— Тем временем, — будто не слыша, продолжал Эйвери, — остальные строили этот подземный поселок. Героический труд, даже с их техникой и атомной энергией. Они решили создать видимость цивилизованных туземцев. Вы правильно угадали, Джон. И я угадал это, изучив их язык еще в лагере. Было несколько противоречий, я сопоставил их, для психолога этого достаточно… Я поставил Джугаса перед фактами и сказал, что хочу им помочь. С этого времени я действовал вместе с рорванцами.

— Но почему? — взорвался Джаммас-луджиль. — Почему, черт побери?

— Я не хотел, чтобы «Хадсон» разделил судьбу «Да Гамма».

Наступило молчание.

— Вы имеете в виду убийство? — изумился Торнтон.

— Нет-нет, позвольте объяснить. — И ровный усталый голос с новой силой зазвучал в тени под нависшей луной. — Вы знаете правило о том, что возвращающийся корабль, люди с которого высаживались на чужую планету, обязан предварительно сделать доклад Патрульной Службе на одной из ее баз: на Церере, Тритоне, Ганимеде или на Япете — той базе, которая окажется ближе. Там, на базе, он должен пройти карантин перед возвращением на Землю. Мы знали, что «Да Гамма» сделает доклад базе на Церере, и предполагали, что там будет сказано о пригодности Трои к колонизации. Мы позаботились, чтобы база на Церере была укомплектована нашими людьми. Когда корабль прилетел туда, экипаж перевели на другой корабль, никому не причинив вреда. Вы помните Новый Эдем? — прекрасную планету в системе Тау Кита, где живут цивилизованные туземцы? Мы заключили с ними соглашение. Люди с «Да Гамма» теперь там. Это не тюрьма, они вольны жить как хотят, мы даже доставили туда женщин. Но мы не хотим, чтобы они вернулись в Систему.

— У многих из них были семьи, — сказал Джаммас-луджиль…

— Некоторые очень легко перенесли разлуку с ними. А семьи получили хорошую пенсию… Поэтому я не хотел, чтобы вы разделили их судьбу. И мне пришлось бы… А у меня тоже есть жена и дети. Я был избран большинством быть психологом этой экспедиции, и я был готов никогда вновь не увидеть наш народ. Но у меня появился шанс, если бы мы вернулись домой и доложили о неудаче, Троя была бы забыта.

— Отлично, — сказал Лоренцен. — Итак, психократы хотят задержать людей от колонизации, после того, как межзвездные сообщения оказались невыгодными экономически, людей решили совсем отучить от звезд. Теперь объясните нам, почему?

Эйвери взглянул наверх. Его лицо было искажено мукой, но в голосе звучала слабая надежда.

— Это все к лучшему, — сказал он. — Я хочу, чтобы вы действовали со мной вместе, провели Гамильтона и остальных, когда мы вернемся. Вы можете рассказать им о несчастном недоразумении, о мятеже, о чем-нибудь еще, говорю вам, будущее нашей расы зависит от нас.

— Как?!

— Человек не готов к такому шагу, — спокойно сказал Эйвери. — Наши знания опередили нашу мудрость, и мы оказались в аду, длившемся два столетия, из которого только-только выбрались. Психодинамисты в правительстве выступают против самой идеи межзвездных путешествий. Остановить сейчас их уже поздно, но мы надеялись, что человечество откажется от них под влиянием разочарования. Через тысячу лет человек будет готов к этому. Но пока нет. Он еще недостаточно вырос.

— Это ваша теория! — выпалил Джаммас-луджиль. — Ваша бредовая теория!

— Это история и уравнения, которые интерпретируют, объясняют и предсказывают историю. Наука, наконец, достигла такой ступени, когда человек может управлять своим будущим, своим обществом; война, бедность, голод, смута — все, что ранее происходило бесконтрольно, как природные катастрофы, может быть остановлено. Но вначале человек, вся человеческая раса должна созреть. Каждый индивидуум должен стать нравственно здоровым, умеющим критически мыслить, способным к воздержанию. Невозможно быстро изменить общество. Потребуется тысяча лет тонкого, медленного, искусного, тайного руководства — пропаганда, образование, открытое взаимодействие религии, экономики и технологии, чтобы добиться такого состояния культуры, какого мы хотим. Это будет нечто новое, не похожее ни на что предыдущее. Человек не должен быть слепым, жадным, напористым, безжалостным животным; у него должно быть самообладание, чувство собственного достоинства и удовлетворенность — должна быть мысль, все должны мыслить так же естественно, как и дышать. Только тогда мы сможем выйти в Галактику.

— Долго же придется ждать, — пробормотал Джаммас-луджиль.

— Это необходимо, говорю я вам! Или вы хотите, чтобы наша раса навсегда осталась звериной? Физически мы сильно развились, теперь пришло время развиваться умственно, духовно, если хотите. У нас… у психократов… есть правильное представление о дороге, которой нужно идти, о медленной управляемой эволюции общества. У нас достаточно данных, и мы уже создали начальные условия для строительства Утопии. Совсем немного, и в Англии будет основан университет, и еще через два столетия Европа вновь станет членом цивилизованного общества; экономическое равновесие постепенно проникнет в Азию, Индия становится ведущим членом Союза, созерцательная индийская философия должна смягчить агрессивность людей запада… Мы планируем все это, говорю я вам, не в деталях, но мы знаем, куда мы идем.