Посредник - Фредерик Форсайт

Насколько я помню, он проработал у них десять лет — с семьдесят восьмого по восемьдесят восьмой год. Потом ушел на пенсию. За это время он лично провел в разных странах Европы более дюжины успешных переговоров по возвращению. Как вам известно, Европа — центр цивилизованного мира в смысле похищений. Кажется, он говорит на трех языках, кроме английского, и знает Великобританию и Европу как свои пять пальцев.

— Он сможет нам помочь? — спросил Оделл. — Возьмется он за дело ради Соединенных Штатов?

Вайнтрауб пожал плечами.

— Вы же спросили, кто лучший в мире, господин вице-президент, — ответил он. Сидящие вокруг стола с облегчением закивали.

— Где он сейчас? — спросил Оделл.

— По-моему, где-то на юге Испании, сэр. У нас в Лэнгли есть его досье.

— Доставьте его сюда, мистер Вайнтрауб, — проговорил Оделл, — Привезите нам этого мистера Куинна. Чего бы это ни стоило.

Переданные в 7.00 вечера телевизионные новости были подобны разорвавшейся бомбе. По испанскому телевидению многословный ведущий рассказал ошеломленным испанцам о событиях, происшедших утром в пригороде Оксфорда. В Алькантара-дель-Рио сидевшие в баре «Антонио» мужчины молча слушали. Антонио бесплатно принес высокому мужчине стаканчик домашнего вина.

— Mala cosa{Скверная история (исп.).}, — сочувственно проговорил он. Высокий мужчина не отрывал глаз от экрана.

— No es mi asunto, — загадочно ответил он. — Меня это не касается.

Дэвид Вайнтрауб в 10.00 утра по вашингтонскому времени вылетел с военно-воздушной базы Эндрюс близ Вашингтона на военной модификации самолета «Галфстрим-три». Самолет, летя на высоте 43 000 футов со скоростью 483 мили в час с попутным ветром, пересек Атлантику за семь с половиной часов.

Учитывая шестичасовую разницу во времени, было 11.30 вечера, когда заместитель директора ЦРУ приземлился на американской военно-морской авиабазе Рома, помещающейся в Андалузии на берегу Кадисской бухты. Там он без промедления пересел на поджидавший его вертолет «Си-спрайт», который взлетел и взял курс на восток так быстро, что Вайнтрауб не успел даже как следует усесться. На широкой и плоской части побережья, называемой Касарес, его уже ждали: молодой сотрудник приехал за ним на машине из мадридского филиала ЦРУ. Снид был порывистым, шустрым парнем, недавним выпускником школы ЦРУ в Кемп-Прее, штат Виргиния, и старался произвести хорошее впечатление на высокое начальство. Вайнтрауб вздохнул.

Не особенно торопясь, они проехали Манильву, причем агент Снид дважды справлялся о дороге, и отыскали Алькантара-дель-Рио вскоре после полуночи. Суровый с виду, но услужливый крестьянин указал им на беленый casita{Домик (исп.).}, стоявший несколько на отшибе.

Лимузин остановился, и Снид выключил зажигание. Они вышли, оглядели спящий дом. Снид подергал за ручку двери: она оказалась незапертой. Войдя, они сразу же попали в просторную, прохладную гостиную. Вайнтрауб оглядел залитую лунным светом комнату: кожаные половики на каменных плитках пола, легкие стулья, старинный трапезный стол из испанского дуба, книжные полки.

Снид начал шарить по стенам в поисках выключателя. Вайнтрауб увидел три керосиновые лампы и понял, что тот напрасно теряет время. Наверное, где-нибудь есть дизель-генератор, дающий электричество для кухни и ванной, который на закате выключается. Снид продолжал шумно двигаться по комнате. Вайнтрауб шагнул вперед. Однако тут же он почувствовал под мочкой правого уха укол ножа и замер. Хозяин дома спустился из спальни по каменным плиткам лестницы совершенно беззвучно.

— Много времени утекло со времен Сон-Тея, верно, Куинн? — тихо проговорил Вайнтрауб. Острие ножа отодвинулось от его яремной вены.

— В чем дело, сэр? — жизнерадостно поинтересовался Снид с другого конца комнаты. По плиткам пола скользнула тень, чиркнула спичка, и теплый свет стоявшей на столе лампы залил комнату. Снид подскочил. Он, безусловно, понравился бы майору Керкорьяну из Белграда.

— Утомительная поездка, — сказал Вайнтрауб. — Я присяду, если не возражаешь.

Куинн до пояса был завернут в кусок хлопчатобумажной материи, что напоминало восточный саронг. Обнаженный до пояса, поджарый, посуровевший от тяжелой работы. У Снида отвисла челюсть.

— Я отошел от этих дел, Дэвид, — проговорил Куинн и сел за трапезный стол напротив заместителя начальника ЦРУ. — Я на пенсии.

Он пододвинул к Вайнтраубу высокий стакан и глиняный кувшин с вином. Тот налил, выпил и одобрительно кивнул. Терпкое красное вино. Его никогда не будет на столах у богатых. Вино крестьян и солдат.

— Прошу тебя, Куинн.

Снид удивился. Руководители ЦРУ не просят. Они приказывают.

— Не поеду, — отозвался Куинн. Снид вдвинулся в круг света, полы его пиджака болтались. Он позволил им разойтись, чтобы была видна рукоятка пистолета, который он носил в кобуре у пояса. Куинн даже не взглянул на него. Он смотрел на Вайнтрауба.

— А это еще что за прыщ? — мягко поинтересовался он.

— Снид, — твердо проговорил Вайнтрауб, — пойдите проверьте колеса.

Снид вышел. Вайнтрауб вздохнул.

— Куинн, этот случай в Таормине. Девочка. Мы знаем. Ты не виноват.

— Неужели ты не понимаешь? Я бросил эти дела. Все. Хватит. Ты зря приехал. Поищи кого-нибудь другого.

— Другого нет. У англичан есть люди, неплохие люди. Вашингтон считает, что нужен американец. А у нас нет никого вроде тебя, тем более что речь идет о Европе.

— Вашингтон хочет прикрыть задницу, — бросил Куинн. — Это на них похоже. Если что-то пойдет не так, им нужен мальчик для битья.

— Да, пожалуй, — согласился Вайнтрауб. — Но, Куинн, в последний раз. Не ради Вашингтона, не ради государства, даже не ради парня. Ради родителей. Им это нужнее всего. Я сказал комитету, что ты — тот, кто нам нужен.

Куинн оглядел комнату, рассматривая ее скромную обстановку так, словно мог ее больше никогда не увидеть.

— У меня есть цена, — вымолвил он наконец.

— Назови ее, — просто ответил Вайнтрауб.

— Собери мне виноград. Мой урожай.

Через десять минут они вышли из дома; Куинн, одетый в темные брюки, рубаху и теннисные туфли на босу ногу, нес на плече дерюжный мешок. Снид отворил дверцу машины. Куинн сел впереди, на пассажирское место, Вайнтрауб — за руль.

— Вы остаетесь здесь, — сообщил он Сниду. — Будете собирать виноград.

— Что?! — Снид от изумления открыл рот.

— Я же сказал: утром пойдете в деревню, наймете людей и с их помощью соберете человеку виноград. Я скажу директору мадридского филиала, что все в порядке.

С помощью миниатюрной рации Вайнтрауб вызвал вертолет, круживший над берегом подле Касареса, когда они туда приехали. Спутники забрались в него и полетели сквозь бархатную ночь к Роте и Вашингтону.

Глава 5

Дэвид Вайнтрауб отсутствовал в Вашингтоне ровно двадцать часов. На восьмичасовом перелете из Роты до базы Эндрюс он пересек в обратном направлении шесть часовых поясов и приземлился в 4.00 утра в расположении 89-й Мэрилендской авиабригады. Тем временем правительства в Вашингтоне и Лондоне подверглись настоящей осаде.

Нет на свете ничего более впечатляющего, нежели объединенные силы средств массовой информации, потерявшие какие бы то ни было сдерживающие начала. Их аппетиты неутолимы, их методы вопиющи.

Самолеты, совершавшие рейс на Лондон или какой-либо другой аэропорт Великобритании, были забиты до отказа, так как все сколько-нибудь стоящие американские средства массовой информации направили в английскую столицу своих представителей. Сразу же по прибытии те приходили в неистовство, повсюду наталкиваясь на стену молчания. Лондон договорился с Белым домом придерживаться первоначального краткого заявления. А сказано в нем было крайне мало.

Репортеры и телевизионные бригады дежурили перед уединенным домом на Вудсток-роуд, словно в его дверях вот-вот должен был появиться пропавший молодой человек. Но двери оставались плотно закрытыми: по приказу Крайтона Бербанка сотрудники Секретной службы собирали вещи, готовясь уезжать.

Оксфордский городской коронер, используя право, данное ему разделом 20 поправки к Закону о коронерах, разрешил забрать из больницы тела двух погибших агентов Секретной службы, как только патологоанатом министерства внутренних дел закончит их осмотр. Согласно протоколу, они были отданы послу Алоизиусу Фэруэзеру, на самом же деле один из младших сотрудников посольства отвез их на военно-воздушную базу США в Хейфорде. Там в присутствии почетного караула их погрузили на транспортный самолет, отправлявшийся на базу Эндрюс вместе с остальными десятью агентами, у которых журналисты чуть ли не силой пытались вырвать заявления, когда те покидали дом в Саммертауне.