Изумрудное золото. Тень (СИ) - Аманди-Джоан Стефнклэр

Арже. Голос определённо принадлежал ему. — Вскрыл жрицу. Толку теперь от неё? Что ни сделаешь, узнает! Убить — не вариант.

— Поэтому опутал её цепями беспамятства? — вторил ему старческий голос.

— Лучше пусть забудет о случившемся, чем ищеек на нас наведу.

— Одобряю. За моей жрицей тоже ниточек не тянется? Как ты её захватил? — спросил скрытый известняковой колонной.

— Нашёл слабость, — неприятно хохотнул Арже.

— Очередная влюблённая идиотка? — предположил его собеседник.

— Согласившись на сотрудничество, она дала мне лазейку. — Мороз по коже от самодовольства Гастинга Арже. — Нашёл, что искал? В ней наверняка немало богатств.

«В ней?» — Алия пыталась следить за нитью разговора, но мысли путались. Наверняка в этом месте установлены подавляющие заклинания.

Она не знала, как очнулась, но кажется лишь для того, чтобы увидеть, что Кларисс мертва. Из её груди торчал ритуальный кинжал, а пятно запёкшейся крови растеклось по красиво вышитой птице на лацкане дорожного платья. Брызги запятнали юбку Эпэлэ, чьи рваные магические перчатки валялись под ногами. Они в районе лодыжек были прикованы к жёрнову из исового дерева. Его часто использовали для обряда жертвоприношения.

«Эти перчатки…»

Поняв, что угодила в западню, Кларисс защищалась, как могла, пока её ладони не полоснули кинжалом, срезая вместе с плотью магический атрибут иллюзорных жриц… Она боролась даже прикованная, отбивалась от заклинаний иллюзорными посылами, пока не сшили рот и не вонзили в грудь ритуальный кинжал…

Ужасная участь за жажду любви…

Алия беззвучно заплакала.

Душой впитав витающую в пещере скорбь, она увидела полную картину произошедшего. Стала невольной участницей ужасного убийства, боли, агонии Хвори, из которой раз за разом пытались вырвать магическую суть… Сарж го Садох — теперь она знала его в лицо. И понимала, что именно он собеседник Гастинга Арже.

Старик как раз отвечал:

— Малое удалось изъять. Но начало положено. С таким сердцем наша Тень… — хрипло рассмеялся, предвкушая создание нового монстра.

— На кого нацелился? — поинтересовался Арже.

— Решаю. Может, Серго Вист?

«Серго⁈»

— Серго? — в унисон повторил Гастинг Арже. — Он ещё не дозрел. Калин, мерзавка, принимает все удары и не думает ответить. Многое я могу с нею сделать в отсутствии Виста, но открыто взлить, не привлекая внимание… — заминка. — Проблем не оберёмся, если наслежу, — закончил на удивление здраво.

— Дочь твоя в мать пошла, — добродушно заметил старик. — Кровь чёрных магов не прижилась. К отступникам не притянуть. Жаль. Заполучи я её девственность, был бы шанс переделать, но ты прав, что опасно связываться с главой Вистов. Пусть ветвь от Висталей отделилась, чуть-что архимаг лично явится. А нам ещё рано вступать в открытое противостояние. Значит, пока повременим с Серго.

— Кто тогда?

— Ди Ларк… — таинственно протянул старик и вышел из-за колонны.

Он оказался чуть горбый, лысоватый, на деревенского старшего похожий осанкой и лицом. Простой внешности противоречила одежда: богатая, заморская, с вшитой магией нескольких стихий. Такую и знать не каждая себе позволит. Мало купить, носить надо уметь. Неосторожный жест, слово, посыл — и поминай, как знали: хозяина или того, кто рядом.

Сглотнув ком в горле, Алия поспешно опустила голову и закрыла глаза. Она ощутила внимание старика, но вопреки ожиданию, ни он, ни Арже к ней не приблизились. Возможно, правда поверили, что подчистили память. Послышались удаляющиеся шаги и тихий разговор, где ни слов, ни тональности уже не разобрать.

На неё навалилась непомерная усталость, утянувшая в кромешную темноту. В волнующееся мглистое марево.

Когда оно рассеялось, вновь опалил зной пустыни.

— Дочь… — оглушил голос. Сплетённое из алых волокон существо возникло перед нею. Рвалось в разум его вкрадчивое увещевание, что въедливее клеща, опаснее горной змеёвки-айко, одним укусом парализующей магов. — Дочь… Прими… меня…

Опутала парализующая мерцающая паутина. Тонкие ниточки, извиваясь, стремились проникнуть вглубь, под слои энергии, из которой состояла сила недужной.

Магия тянулась к магии. Жизнь к жизни.

«Ментальная падаль…» — дёрнулась Алия.

Редкая разновидность нечестивых, что возникала по вине чёрных магов-отступников, принёсших жертву во зло. Высохнув, тёмная кровь годами впитывала негативные людские эмоции. А собрав достаточно, обретала подобие формы и искала тело-вместилище.

«Это не ментальная падаль», — странно хриплым голосом возразила Розалия. Она испугалась. Впервые её голос сильно дрожал, а дыхание сбивалось.

«Кто тогда?» — простонала Алия, чувствуя, как трещит под алой паутиной само её существование. Закричав, девушка с усилием освободила руку из плена и выставила перед собой ладонь.

— Нет!

«Я не хочу умирать!» — зашлась страхом.

Розалия задохнулась, ощутив ужас своего творения, к которому, вопреки логике, привязалась всей душой. В отличие от матери, она не пожертвует этим неожиданно появившимся в её жизни ребёнком, что уже унаследовал родительскую силу, судьбу, и в скором времени получит полноценную жизнь.

«Я с детства противостояла старшим, сражалась с несправедливостью, поступала вопреки, лишь бы отстоять право на свободу. Всё зря. Мать не переиграть…» — признала девушка, ощутив бесперспективность противостояния. У неё осталось два пути: бесславно пасть или умереть достойно. И она выбирала второе. Ведь увядание её личности происходило последние несколько лет, лишь недавно она это поняла. Бессмысленно биться о стену, когда собственное дитя так хочет жить.

«Алия… — обратилась она к своему творению. — Не бойся, Алия. К тебе взывает кровь предков. Офью — потомки мира Рэк и Сот: перерождённые и самосотворённые. Смешавшие своё наследие с достойными мужами, чтобы затеряться среди людей. Мой отец — Прядильщик нитей Нэйхан Рэб. Ещё одна правда, потонувшая во лжи „убит при странных обстоятельствах“. Не бойся крови, — наставляла она. — Прими связь и стань сильнее. Так ты сможешь жить, как человек…»

«Но книги…»

«Я не думала, что пробудится древняя кровь, — призналась Розалия, — поэтому искала для нас иное решение».

«Я же не Офью…» — встрепенулась девушка.

«Душа от души моей, — мягко произнесла сотворившая дитя, — этого достаточно…»

Кровавое существо вдруг застонало от боли и, осев текущей «глиной», растеклось по раскалённому песку. Поколебавшись и присев на корточки, девушка по настоянию Розалии тронула пышущую жаром поверхность. Вздрогнула, обжёгшись…

И резко снова очнулась в пещере, глядя в суровое лицо герцога.

— Как… я… — сипло выдавила пару слов сквозь пересохшее саднящее горло. До слёз болело, словно содрала безудержными криками.

— Позже, — отрезал Оло Вист.

Изумрудное пламя, объявшее его правую ладонь, обратилось тончайшим лезвием. Режущий по ушам звук распила. Магический сплав поддавался медленно, но в итоге проиграл точности и умению Виста. С противным скрежетом одно звено разошлось, потрескалось, и неравными кусочки звонко опало на пол.

Дробное эхо вертикальными волнами объяло появившегося за спиной герцога Эсмонда Рока. Прядильщик посмотрел в центр её груди, прямо в глаза, безмолвно напоминая о наставлении, им переданном через Калин Вист.

У Алии сжалось