Танец с герцогом - Тесса Дэр

— Вот как?! — с жаром воскликнул Беллами. — Только чистокровный дворянин поймет чистокровного скакуна, так?

Спенсер пожал плечами. Его собственное происхождение не имело никакого отношения к делу, но он действительно знал, что лучше для Осириса.

— Должный уход за таким конем, как этот, дело не из легких. Он с детства приучен к скачкам. И не просто к скачкам. Он рожден побеждать. Осириса избаловали и испортили лишним вниманием. Кроме того, он не кастрирован, и в нем слишком силен инстинкт продолжения рода. В отсутствие возможности гулять вволю и крыть кобыл в нем накопится отрицательная энергия. Он станет упрямым, агрессивным, несговорчивым и опасным.

Вопросительно вскинув бровь, Эшуорт посмотрел на Беллами.

— Мне кажется, или эта проникновенная речь действительно становится слишком личной?

— Я говорю не о себе, черт бы вас побрал! — вспылил Спенсер.

Внезапно Эшуорт округлил глаза, изобразив невинность.

— О, конечно, нет, ваша светлость, — произнес он и хитро добавил: — В противном случае я нашел бы для себя объяснение многим вещам.

— Вот именно, — поддакнул Беллами. — Например, вот этому. — Он указал на свой подбородок.

— Я тут подумал о столь спешной женитьбе его светлости, — продолжал Эшуорт. — Мы вправе ожидать, что его настроение заметно улучшится завтра утром.

— Достаточно. — Подбородок Спенсера побелел от еле сдерживаемого гнева. — Оставим разговоры о происхождении и тренировках. Этот конь нуждается в гораздо более комфортных условиях хотя бы на основании его ценности. Я бы не стал держать здесь даже гужевую лошадь, не говоря уж о бесценном скакуне. Риск слишком велик.

— Он содержится в наиболее безопасном стойле, — ответил Беллами. — Конюхи по очереди присматривают за ним, а ворота конюшни всегда заперты на замок.

— Замки — это лишь часть проблемы. Вы посмотрите на состояние конюшни. — Спенсер указал на затянутые паутиной стропила. — Повсюду пыль. На чердаке сухое сено. Это же настоящая западня, случись тут пожар. Достаточно одной искры, чтобы все здесь потонуло в огне, а все ваши замки и цепи не оставят коню ни единого шанса.

— В этом я с ним полностью согласен, — произнес Эшуорт, голос которого тотчас же утратил насмешливость. — Пожары в конюшнях — настоящее бедствие. — Он посмотрел на Спенсера. — Если вы двое захотите перевезти коня в другое место, я возражать не стану.

— А может, вы захотите продать свою долю? — спросил Спенсер. — Я не поскуплюсь.

Эшуорт замолчал, как если бы всерьез обдумывал это предложение. Прекрасно. Если он вынужден был продать свой чин, чтобы расплатиться с кредиторами, значит, он очень нуждается.

— Он не может продать свою долю, — запротестовал Беллами. — Жетоны можно выиграть или, наоборот, проиграть в азартной игре.

— Нечто подобное можно организовать, — сказал Спенсер. — Не желаете сыграть в карты, Эшуорт?

Эшуорт хотел уже что-то ответить, но Беллами прервал его истошным криком:

— Нет!

Конь мотнул головой, и Спенсеру пришлось крепче ухватиться за поводья и напевно и успокаивающе зашептать что-то ему на ухо.

— Я этого не позволю, — решительно произнес Беллами. — Лео основал клуб. Он же установил определенные правила, прописанные в уставе. А теперь он мертв. Меньшее, что вы можете сделать, чтобы почтить его память, — это соблюсти эти правила и не пытаться подорвать основы братства, заложенные Лео.

— Основы братства, — повторил Спенсер. — Не они ли дали вам право врываться в чужой дом во время венчания, чтобы оскорбить меня необоснованными обвинениями? Послушайте, вы оба. Я не стану более проявлять интереса к оставшимся жетонам лишь при одном условии: Осирис будет содержаться в моей конюшне в Кембридже.

Беллами решительно замотал головой.

— А вы меня дослушайте, — продолжал Спенсер. — Правила останутся прежними. Любой член клуба может присылать своих кобыл…

— В Кембридж? — фыркнул Беллами.

— Мои конюшни — лучшие в стране. Они могут потягаться даже с королевскими. Просторные стойла. Обширные пастбища. Главный конюх и его помощники — настоящие мастера своего дела. Кроме того, у меня есть опытный ветеринар. В Брэкстон-Холле Осирис будет содержаться рядом с животными, равными ему по происхождению. Его будут кормить должным образом. Тренировать должным образом. Подбирать ему подходящих кобыл. — Спенсер погладил иссиня-черную гриву Осириса. — Мы с этим конем единое целое.

— Вы хотите сказать, что он принадлежит вам. — Не потрудившись повернуться, Беллами выплюнул соломинку, которую жевал до этого. — Вы считаете, что имеете на него право, как и на все остальное. Что делает вас лучше нас двоих? Титул? Или тот факт, что вас родила женщина благородного происхождения, а не одна из любимых служанок вашего отца?

О, как разозлился Спенсер. Каких бы стычек ни случалось между ними раньше, его отец всегда слыл честным и благородным человеком.

— Лишь потому, что вы ничего не знаете о своем отце, — угрожающе произнес Спенсер, — не претендуйте на то, что вам известно что-то о моем.

Во взгляде Беллами тотчас же вспыхнула ненависть.

— Это всего лишь везение. Простое глупое везение — вот и все отличие такого человека, как вы, от такого, как я. Лео понимал это. Он никогда не считал себя лучше кого бы то ни было. Поэтому и основал клуб, членство в котором зависело от удачи, обретенной человеком после его рождения, а не до этого. — Его взгляд перекочевал со Спенсера на Эшуорта. — И будь я проклят, если позволю одному из вас разрушить это. Я буду бороться до последнего вздоха, если вы попытаетесь увезти коня из Лондона.

— Вы проиграете. — Спенсер прищурился. — Помяните мое слово, со временем все жетоны окажутся у меня в руках. И если вы считаете, будто нас с вами отличает лишь простое глупое везение… — Спенсер презрительно тряхнул головой. — Интересно, почему вы тратите столько времени и усилий, ища расположения людей, которых так презираете?

Прежде чем Беллами успел оправиться от неожиданного нападения, Спенсер сменил тему разговора:

— Что нам известно о смерти Лео?

— По-моему, я должен задать этот вопрос вам.

В ответ на это Спенсер лишь пожал плечами.

— Проститутку уже нашли? А извозчика?

Беллами осторожно покачал головой.

— Всю ночь прочесывали этот наводненный вшами вертеп, именуемый Уайтчепелом. Я снова туда отправлюсь, когда мы закончим здесь. Ваша светлость не желает составить мне компанию?

— Я поступлю немного иначе. — Спенсер кивком подозвал грума и передал ему поводья. После этого он вытащил из кармана конверт, запечатанный личной печатью Морлендов, и протянул его Беллами.