Красный Петух - Ян Гийу

Аппельтофт догадывался, что это, очевидно, означало: "фирма" действительно обращалась к правительству с просьбой уволить самых известных в стране журналистов радио и телевидения с мотивировкой, что они были тайно внедренной коммунистической группой.

Нетрудно было догадаться, что это предложение натолкнулось на сопротивление политиков, стоявших как утес.

О трех журналистах имелись особые отчеты и докладные записки, но очень уж куцые. Тот из них, кто был шефом редакции "Факт" на ТВ-1, имел контакты с различными западногерманскими террористами. Здесь имелись "доказательства", в том числе различные фотографии будущего работника телевидения на митингах солидарности в Стокгольме против жестокого обращения западногерманского государства с захваченными западногерманскими "террористами". Многие из людей, запечатленных на этих фотографиях, были осуждены как террористы или застрелены в момент захвата и т. п.

Два других журналиста, на которых были составлены специальные справки, - Эрик Понти и один из шефов международной программы новостей "Раппорт". В 60-е годы они выступали и как редакторы газеты "Палестинский фронт". Они хорошо знали друг друга и три или четыре раза вместе ездили на Ближний Восток. Так что двое из бывших активистов пропалестинского движения добились решающего влияния на внешнеполитические передачи по радио и телевидению. Человек из "Раппорта" был, кроме того, что особо подчеркивалось, евреем и бегло говорил на иврите.

Аппельтофт отложил все, кроме того, что касалось Эрика Понти.

Отчет о curriculum vitae[30] выглядел вроде бы совершенно нормально.

Студент Высшей торговой школы, в 1967 году перешедший в Высшую школу журналистов. В том же году он участвует в образовании пропалестинских групп и начинает издание газеты "Палестинский фронт". Затем обычные поездки в Ливан и Иорданию; наконец, сведения о получении спецподготовки в лагерях нерегулярных войск.

Аппельтофт усомнился в пункте о спецподготовке, который всегда почти автоматически приписывалась всем. Часть девушек в этих группах вынуждена была ползать под проволочными заграждениями и даже делать несколько выстрелов из пистолетов-автоматов во время посещения лагерей - это бесспорно входило в modus operandi раннего палестинского движения.

Но во время службы в армии Понти прошел курсы снайперов и младших офицеров. Учили этому довольно основательно. Понти получил лицензию на четыре охотничьих ружья - вот это куда интереснее! - два дробовика, один с опорой, калибр 12, и одна двустволка, калибр 16.

"Косули, зайцы и птицы, - подумал Аппельтофт. - А дальше?"

Одно на оленя - "Винчестер-308". При этом настойчиво подчеркивалось, что патроны к нему такие же, какие в шведской армии используются для автоматов-карабинов АК-4. Хорошо, но какое это имеет значение, если их свободно мог купить кто угодно? Хотя, возможно, последнее оружие в перечне интереснее. Револьвер, калибр 22, занесенный в лицензию как оружие, используемое для пристрела подбитого животного, попавшего в капкан.

Неплохой подбор оружия, как и у любого охотника, к тому же за плечами безупречная служба в армии. Но "левых экстремистов" на повторный курс в армию по возможности не призывали.

А дальше еще интереснее. Понти считали "шефом безопасности" в пропалестинском движении. В течение целого ряда лет, с 1969 по 1975 год, именно Понти разоблачал одного провокатора за другим в пропалестинском движении, и были основательные подозрения, что Понти приложил руку к атакам газеты "Фолькет и бильд/Культурфронт" на информаторов министерства обороны в различных левых организациях. Считалось также, что именно Понти нашел человека из IB в руководстве пропалестинских групп, но он почему-то предпочел остаться в тени.

Более того, были явные доказательства тому, что именно Понти вычислил одного шведа, которого израильтяне ввели в пропалестинские группы, чтобы начать какие-то вооруженные акции (надеясь, естественно, что в последний момент все будет разоблачено и это свяжет руки проарабским экстремистам, а, стало быть, это не только изолирует их и затруднит вербовку, но и сузит возможность для актов насилия).

Трудности захвата пропалестинских активистов в конце концов заставили израильскую разведслужбу заслать в одну из их групп профессионально обученного агента. Эта операция была превосходно подготовлена.

Сначала через нескольких шведских свободных фотографов израильтяне распространили сведения об одном американском солдате, отказавшемся воевать против Вьетнама и бежавшем из Сайгона, чтобы присоединиться к "Аль-Фатх" в Бейруте. Он был схвачен как единственный выживший участник палестинского рейда через границу между Ливаном и Израилем. По дальнейшей легенде этот американец должен был быть размещен в тюрьме Рамле в Израиле, но израильтяне не захотели отдать его под суд, поскольку он был американским гражданином. Вместо этого они намеревались отправить его в какую-нибудь европейскую страну, откуда его не могут выслать обратно в США, где вся эта история всплыла бы наружу.

Аппельтофт сидел с копией израильских проездных документов в руках - обычный израильский паспорт с текстом на французском и иврите, № 101375. Имя этого человека было Бен Тевел, а американское, как утверждалось, - Ричард Холмс, из небольшого городка в Индиане.

Израильтяне сумели распространить историю об американском палестинском герое среди датских пропалестинских активистов, и, следовательно, само внедрение прошло через Данию.

Израильскому агенту удалось сначала "бежать" в Данию и получить там защиту датчан. Но потом датчане, как и ожидалось, решили, что оставлять американского отказника, дезертира в стране, входящей в НАТО, слишком большой риск. Поэтому они обратились к своим товарищам в Стокгольме, уведомили о прибытии американца и попросили шведов позаботиться о нем. До этого момента операция прошла отлично.

А затем все лопнуло в несколько часов. На Центральном вокзале в Стокгольме этого человека встретил не кто иной, как Эрик Понти.

Продолжение истории было описано в извлечении из письменного отчета самых израильтян. Сначала Понти устроил израильтянину допрос, когда, где и почему, какая тюрьма и так далее. Это тоже было предусмотрено израильтянами, и их человек не был "любителем".

Не ясно, возникли ли у Понти подозрения уже тогда. Но через какой-то час он привел израильтянина в большую квартиру рядом с площадью Норра Банторьет, в своего рода "семью-общину" левого толка. Поначалу все как будто шло нормально. Но потом Понти попросил одного "неизвестного" палестинца продолжить допрос в комнате поменьше. Допрос касался почти исключительно условий в тюрьме Рамле, кто там сидел и в каком коридоре, как выглядел и так далее. По мнению израильтянина, пока в его рассказе все еще не было ошибок.

Затем палестинец и Понти пошептались о чем-то, и Понти заявил, что пора уходить, спустился с израильским агентом к стоянке такси, как раз под окнами квартиры. Пока они ждали такси, Понти спокойно, но не терпящим возражения тоном объяснил, что если попытка внедрения произошла в Бейруте, то путешествие на такси закончится смертью израильтянина. Понти попросил его передать привет своим хозяевам и сказать им, что следующий агент скорее исчезнет, чем вернется с дружескими приветами. Но перед тем как оставить израильтянина, Понти показал на оружие в кармане пиджака и потребовал, чтобы в течение десяти часов он исчез из Стокгольма. Иначе придется взять назад предложение о гарантии безопасности, что для последнего сводит на нет возможность живым отправиться в обратный путь.

Израильский разведчик принял угрозу всерьез и немедленно раскололся; он направился к ближайшему телефону-автомату и позвонил по номеру, которым имел право воспользоваться только в крайнем случае.

Израильтяне попросили шведскую полицию об охране своего человека до следующего утра, когда он улетит обратно в Израиль.

Три года спустя Понти оказался замешан в другом столь же запутанном деле. Израильтяне напали на след одного из курьеров "Черного сентября", Камаля Бенамане, который отправился в Стокгольм, чтобы вместе с одним из самых непримиримых палестинских террористов, Али Хассаном Саламом, подготовить убийство посла Израиля в Стокгольме Макса Барона.

Израильтяне сумели каким-то образом получить об этом превосходную информацию. Какого-либо повторного подтверждения не требовалось, поскольку они тут же отправили в Скандинавию группу специалистов, чтобы предупредить убийство.

След привел сначала к пропалестинским группам в Стокгольме, потом и к Понти. Затем два палестинца сделали некий маневр, заставивший израильтян через Осло пополнить свою группу и отправиться в Лиллехаммер, где израильтяне и застрелили не того человека; тем временем и Бенамане, и Салам сидели в Стокгольме и разговаривали с Понти у него на квартире. После убийства в Лиллехаммере оба палестинца бесследно исчезли.