Челюсти - Питер Бенчли

Езда утомила Эллен, она почувствовала себя совсем разбитой, ведь она не спала всю ночь. Вначале лежала на кровати, потом сидела у окна, обуреваемая самыми противоречивыми чувствами: пылкими эмоциями и укорами совести, желанием и раскаянием. Она помнила, как у нее возник этот безумный, рискованный план. Она, старалась гнать от себя эти мысли и в то же время постоянно думала об этом, с того самого дня, когда впервые увиделась с Хупером. Она убедила себя, что игра стоит свеч, хотя и не совсем понимала, чего она этим добьется. Она только знала, что в ее жизни что-то, хотя бы что-то должно измениться. Ей хотелось почувствовать, вновь почувствовать себя желанной.

Желанной не только своему мужу, здесь недостатка в эмоциях она не испытывала, но и кому-нибудь из тех, кого она считала ровней себе, кому-нибудь из того круга, к которому все еще себя причисляла. Она понимала, что ей нужна встряска, иначе что-то умрет в ней. Конечно, прошлого не воскресишь. Но что если вызвать его в памяти, ощутить его душой и телом? Ей страстно хотелось хотя бы на короткое время вернуться в прошлое, и помочь ей в этом мог только Мэт Хупер. Мысль о любви ни разу не пришла ей в голову. Не помышляла она ни о каких глубоких, прочных отношениях с Хупером. Она надеялась только, что осуществление ее плана возродит ее.

Эллен были довольна, что в больнице ей поручили работу, требовавшую от нее внимания и умения разговаривать с людьми, это отвлекало ее от своих мыслей. Она и еще одна женщина меняли постельное белье престарелым пациентам, для многих из них больница стала уже как бы домом, а для некоторых — последним пристанищем. Она старалась вспомнить имена их детей, живущих в отдаленных городах, придумывала разные обстоятельства, из-за которых те не могли написать своим родителям. Она делала вид, что помнит содержание телевизионных спектаклей, о которых они говорили, обсуждала с ними, почему какой-нибудь персонаж из телеспектакля оставил жену ради авантюристки, хотя было сразу видно, что она авантюристка.

В одиннадцать сорок пять Эллен сказала старшей в их группе, что она неважно себя чувствует. Ее щитовидка опять дает о себе знать, к тому же у нее начались месячные. Ей хотелось бы полежать немного в комнате отдыха для сотрудников. А если она не почувствует себя лучше, ей, вероятно, придется поехать домой. В общем, если она не вернется на работу к половине второго или около этого, значит, она уехала домой. После такого объяснения, надеялась она, никто не станет ее разыскивать.

Она вошла в комнату отдыха, сосчитала до двадцати и слегка приоткрыла дверь, посмотреть, нет ли кого в коридоре. В коридоре никого не было. Большинство сотрудников находилось в кафетерии в другом конце здания. Она выскользнула в коридор, тихонько закрыла за собой дверь, быстро свернула за угол и через боковой вход вышла из больницы, сразу на служебную автостоянку.

Уже подъезжая к Саг-Харбору, она остановилась у бензоколонки. Когда бак был наполнен и за бензин уплачено, она попросила разрешения воспользоваться дамским туалетом. Служащий дал ей ключ. Она объехала бензоколонку и остановилась рядом с дверью женского туалета. Открыла ее, но, прежде чем войти, вернула ключ служащему. Потом подошла к своей машине, взяла целлофановый пакет, вошла в туалет и заперла дверь.

Потом разделась и, уже стоя босиком на холодном полу и глядя в зеркало над умывальником, вдруг поняла, на какое рискованное предприятие она решилась. Она опрыскала дезодорантом подмышки, опрыскала ступни. Вынула трусики из целлофанового пакета и надела их. Натрясла немного пудры в каждую чашечку бюстгальтера и надела его. Достала платье из мешка, встряхнула его, расправила складки и натянула через голову. Посыпала пудру в каждую туфлю, вытерла ступни бумажным полотенцем и надела туфли. Затем почистила зубы и причесала волосы, сунула больничную форму в целлофановый пакет и открыла дверь. Огляделась по сторонам, увидела, что у бензоколонки никого нет, и только тогда вышла из туалета, бросила пакет на заднее сиденье и села за руль.

Отъезжая от бензоколонки, Эллен пригнулась: вдруг служащий заметит, что она переоделась.

В четверть первого она была у «Бэннера», ресторанчика на берегу Саг-Харбора, известного своими бифштексами и блюдами, приготовленными из даров моря. Стоянка для автомобилей находилась позади ресторана. И это обрадовало Эллен. Она не хотела, чтобы кто-нибудь из знакомых увидел ее машину.

Эллен выбрала «Бэннер», потому что он слыл модным ночным рестораном, где любили проводить время владельцы яхт и отдыхающие, а значит, днем его посещали немногие. К тому же ресторан был дорогой, и жители Эмити — служащие, хозяева мелких магазинов — вряд ли приезжали туда обедать. Эллен заглянула в кошелек. У нее было около пятидесяти долларов — деньги, которые они с Броди держали дома на всякий случай. Эллен постаралась запомнить: двадцать долларов, пять долларов, две бумажки по десять долларов и три — по доллару. Потом она положит точно такие же купюры в банку из-под кофе, хранящуюся в кухонном шкафу.

На стоянке Эллен заметила еще две машины — «шевро-ле-веш» и большой автомобиль бежевого цвета. Эллен вспомнила, что у Хупера машина зеленая и называется по имени какого-то животного. Она вышла из машины и направилась в ресторан; Эллен подняла руки над головой, пытаясь защитить волосы от моросящего дождя.

В помещении было довольно темно, но день выдался пасмурный, и глаза быстро привыкли к тусклому свету. В ресторанчике имелся один зал: справа от Эллен располагался бар, слева тянулись восемь кабинок, а в центре стояло около двадцати столиков. Стены темного дерева украшали плакаты, рекламирующие бои быков и кинофильмы.

Мужчина и женщина — лет тридцати, решила Эллен, — что-то пили за столиком у окна. Бармен, молодой человек с бородкой а-ля Ван Дейк, в застегнутой доверху рубашке, сидел за кассой и читал «Нью-Йорк Дейли Ньюс». Больше в зале никого не было. Эллен посмотрела на часы. Почти половина первого.

— Добрый день. Чего-нибудь желаете? — спросил бармен, взглянув на Эллен.

Она подошла к стойке.

— Да… да. Только чуть позже. Сначала я хотела бы… Скажите, пожалуйста, где женский туалет?

— За стойкой направо. Потом вниз по лестнице, первая дверь слева.

— Спасибо.

Эллен быстро миновала стойку, свернула направо и вошла в туалет.

Она остановилась перед зеркалом и вытянула правую руку. Рука подрагивала, и Эллен сжала пальцы в кулак. Успокойся, приказала она себе. Ты должна успокоиться, или незачем было сюда приезжать. Сколько усилий пропадет даром. Эллен почувствовала, что покрывается потом, она сунула руку под платье и пощупала подмышку, но там было сухо. Потом причесалась и внимательно осмотрела зубы. Она вспомнила, что один парень, придя на свидание, сказал ей: «Ничто не вызывает у меня такого отвращения, как остатки пищи в зубах у девушки». Она взглянула на часы: тридцать пять минут первого.

Эллен вернулась в ресторан и осмотрела зал. Все та же пара, тот же бармен и официантка — она стояла у стойки и свертывала салфетки.

— Добрый день. Чего-нибудь желаете? — спросила официантка, когда увидела Эллен. — Да. Я хотела бы столик, пожалуйста. И обед.

— Для одной?

— Нет. На двоих.

— Хорошо, — сказала официантка. Она положила салфетку, взяла блокнот и направилась с Эллен к столику посреди зала. — Этот подойдет?

— Нет. В общем-то здесь неплохо. Ноя бы предпочла сесть там, в угловой кабине, если не возражаете.

— Пожалуйста, — ответила официантка, — любое место, какое вам понравится. У нас не так уж много посетителей.

Она подвела Эллен к столику, и Эллен села спиной к двери. Хупер отыщет ее. Если придет.

— Чего-нибудь выпить?

— Да. Джин с тоником, пожалуйста.

Когда официантка ушла, Эллен улыбнулась. Впервые после свадьбы она пила днем.

Официантка принесла разбавленный джин, и Эллен выпила залпом полбокала, ей очень хотелось почувствовать расслабляющее тепло алкоголя. Эллен нетерпеливо поглядывала то на дверь, то на часы. Он не приедет, подумала она. Почти без четверти час. Струсил. Испугался Мартина. А может быть, и меня. Что же делать, если он не приедет? Пожалуй, пообедаю и вернусь на работу. Все-таки он должен приехать! Не может он так поступить со мной.

— Привет!

Эллен вздрогнула от неожиданности. Она подпрыгнула на месте и воскликнула:

— О!

— Совсем не хотел вас напугать, — сказал Хупер и сел напротив. — Извините, что опоздал. Кончился бензин, а у колонки, как назло, оказалось полно машин. Шоссе было забито. Но это не оправдание. Нужно было выехать раньше. Извините меня, ради бога. — Он заглянул ей в глаза и улыбнулся.

Она посмотрела на свой бокал.

— Не извиняйтесь. Я сама опоздала.

Подошла официантка.

— Чего-нибудь выпить? — спросила она Хупера.