Субстанция - Марат Александрович Чернов

– Без охоты на собственных друзей?

– Друзей? – Терецкий злобно усмехнулся. – Эта сучка заслуживала смерти. Я любил её, всем сердцем… и недавно узнал, что она изменяла мне со всеми подряд.

– Ну, допустим, – сказал Теневой. – Надеюсь, ты наоохотился, и я смело могу позвонить твоему отцу, чтобы рассказать о твоих выходках.

– Нет, – быстро ответил юноша. – Остался ещё Игорёк. Кстати, где он? – Терецкий осмотрелся по сторонам.

Теневой вспомнил о крепыше в спортивках, который, видимо, ещё отсыпался в комнате отдыха в полном неведении, что произошло за последние полчаса.

– А он тебе чем не угодил?

– Должник, – лаконично объяснил Михаил. – Должен кучу бабок. И не отдаст, точно знаю.

Неожиданно навстречу им со стороны столовой, словно услышав их слова, вышел тот самый крепыш, протирая заспанные глаза и громко зевая.

– Хеллоу, чуваки, – весело окликнул он их. – Где все? Почему никого не вижу?

Михаил наигранно заулыбался ему в ответ:

– Ты проспал самое интересное!

– Я слышал какой-то взрыв.

– Точно. Взрыв был сногсшибателен, мы испытывали новое орудие дальнего боя под названием «Бич огня». Он сбивает вертолёты одним выстрелом, как игрушечные.

– Серьёзно? – Игорь подозрительно посмотрел на Михаила. – А где Лена?

– Там же, где вертолёт.

Крепыш мгновение испытующе смотрел на Терецкого, затем сорвался с места, бросившись из здания наружу.

– Он её брат, – сказал Михаил. – Скоро обо всём догадается или ему расскажет наш трусливый генерал, и он примчится сюда. Давайте подождём его в столовой за чашечкой кофе.

У Теневого мелькнула мысль, что настала пора остановить весь этот спектакль, однако что-то помешало ему сделать то, что он был на первый взгляд обязан и, снова разыграв почти раболепскую покладистость, проследовал за юношей. За чашкой кофе им пришлось ждать недолго. Как и предсказывал Терецкий, его молодой спутник буквально ворвался в столовую, едва не сняв по пути дверь с петель. На его разрумяненном лице были написаны ярость и бешенство.

– Мне сказали, это сделал ты, – проговорил он, сжимая кулаки и быстро приближаясь к Терецкому, притихшему за столом с чашкой кофе в руке.

– Постой минуту, – спокойно произнёс Михаил. – Я предлагаю дуэль.

Игорь застыл на месте, видимо, введённый в ступор этим столь экстраординарным предложением.

– Дуэль, как в старые добрые пушкинские времена. С разрешения дяди Вадима я бы хотел, чтобы она прошла в хранилище боевых образцов. Там же выберем и пистолеты. Именно пистолеты, поскольку автоматы для этого случая совершенно не подходят.

– Идем, тварь! – рявкнул крепыш, накинув на голову капюшон толстовки. – Будет тебе дуэль!..

И снова Теневой разыграл из себя пассивного наблюдателя.

В хранилище молодые дуэлянты быстро прошлись вдоль рядов стеклянных стендов, выбирая себе оружие. Из пистолетов тут было всего несколько образцов. Терецкий выбрал пистолет с удлинённым стволом. Он вопросительно посмотрел на Теневого, и тот в нескольких словах рассказал о его характеристиках. Последняя модификация ПБ, бесшумного пистолета, разработанного Теневым. Из особенностей, всё та же электронная фишка в виде дисплея на рукояти. «Спортсмен» выбрал пистолет, который Вадим и Михаил уже держали сегодня в руках, но, разумеется, он не знал, что эта модель снабжена функцией ликвидации «чужой руки». Терецкий выразительно посмотрел на Вадима, и тот ничего не сказал. Хотя, быть может, и стоило. Он лишь отошёл в сторону на безопасное расстояние.

Отмерив тридцать шагов, Михаил остановился в дальнем конце прохода между стендами и крикнул крепышу:

– Предоставляю право первого выстрела тебе, как пострадавшей стороне.

Игорь, не снимая капюшона, быстро кивнул и прицелился.

– Сколько он был тебе должен? – неожиданно прервал тишину Вадим.

– Неважно! Много. Ты не зарабатываешь столько за год.

– Да, наверное, это внушительная сумма. Начинайте! – бросил Теневой, хитро прищурив один глаз.

Крепыш в толстовке помедлил несколько секунд и нажал на курок. Раздался громкий хлопок, будто взорвалась новогодняя хлопушка, и его мускулистая ладонь разлетелась на множество окровавленных кусков.

Терецкий разразился диким неистовым хохотом. Угомонившись, он подошёл к Игорю, скорчившемуся на полу от боли, и похлопал его по плечу со словами:

– Я прощаю тебе долг. В расчёте!

Он посмотрел на Вадима, кивнул ему, словно в благодарность, и вышел из хранилища, оставив Теневого наедине с подвывающим раненым парнем, видимо, в шоке шарящим по полу здоровой рукой в поисках оторванных пальцев. Правда, даже если бы он их нашёл, к чему их было пришивать?

***

– Ты не можешь мне всё это объяснить? – строго спросил генерал Кураев после того, как Игоря унесли на носилках в медчасть. – Что я пропустил?

– Ты меня вряд ли поймёшь.

– Мне что, пожаловаться на тебя в высшие инстанции?

– Как хочешь, – пожал плечами Теневой.

– Ладно, потом разберёмся. Сейчас надо решить, что будем делать с пацаном? Ну и, конечно, как мы объясним ситуацию с вертолётом, – Кураев пристально посмотрел на Вадима. – Случайное попадание из экспериментального образца – и всё это не где-нибудь, а на аэродроме, рядом с другой техникой. Мне кажется, нам сильно повезёт, если мы выпутаемся из этой истории.

– Я уже сказал, произошёл несчастный случай, – спокойно ответил Теневой.

– Такой же, как и с рукой того парня? Ты ведь был рядом, ты мог что-то сделать!

– Наверное, мог, – произнес Вадим. – Но не хотел.

– Не хотел?! Ты был обязан предотвратить это безумие! Это всего лишь сопляки!

– Мы были обязаны пресечь это с самого начала, но мы ведь не могли отказать «крёстному»… – инженер саркастически усмехнулся, увидев полную растерянность на лице генерала. Видимо, тот уже чувствовал, как с него снимают генеральские погоны.

– Где этот мерзавец? – с дрожью в голосе спросил Кураев.

– Кто его знает? Может, снова затеял с нами игру в прятки, как десять лет назад, и затаился сейчас в одном из кабинетов. А может, сидит в столовой и набивает брюхо, у молодых всегда зверский аппетит, тем более что он его уже хорошо нагулял.

– Всё, – сказал генерал. – Я иду звонить «крестному».

– И что ты ему скажешь?

Кураев с удивлением взглянул на Теневого.

– Расскажу ему всё о выходках его сыночка.

– Вот, что я тебе скажу, Егор, – произнёс инженер. – Нас попросту размажут по стенке. Пощады от «крёстного» не жди – всю свою ярость он обрушит в первую очередь на нас, поскольку и формально, и морально за всё, что здесь случилось отвечаем мы. На нас повесят всех собак, и всю ответственность. Не забудь и про двоих пострадавших детей олигарха. На нас обрушится гнев «богов», гром и молнии, и это будет конец всему!

– Что ты предлагаешь? – спросил Кураев, жалобно глядя на Теневого.

Несколько мгновений инженер молчал, словно сомневаясь, стоит ли ему делиться своими соображениями