Тафгай 5 - Владислав Викторович Порошин

Затем на экране замелькала заставка, и включили какой-то неуместный в такую тягостную минуту детский мультик про хоккеистов с красными носами.

— Засчитывать такие шайбы нельзя! — Выкрикнул сухонький невысокого роста фрезеровщик Трофим Данилыч. — Я протестую, у нас телевизор был не исправен!

— Телевизор-то тут причём? — Усмехнулся молодой нагловатый парень, который всей честной компании из шести человек, принимавшей самое непосредственное участие в организации хоккейного вечера, «упал на хвоста» бесплатно седьмым. — Ты ещё на деревню дедушке пожалуйся. Ха-ха-ха.

— Устаревшая точка зрения! — Данилыч грозно помахал сухоньким небольшим кулачком. — Через телевизор, я слышал, даже воду заряжать можно! А мысли свои команде передавать уж тем более! Вот сейчас мы включимся в игру, и пойдёт совсем другой хоккей! Потому что… потому что…

— Потому что рабочий класс — это сила! — Закончил за друга Казимир Петрович.

— Точно, — поддакнул физорг Самсонов, разделывая сухую рыбину, ведь хоккей хоккеем, а пиво с воблой ещё никто не отменял.

— Воду заряжать, — хмыкнул недоверчиво нагловатый парень. — Ещё скажи через телик водку зарядить можно, чтоб в ней было больше градусов. Ха-ха-ха.

* * *

В раздевалке после первого периода, спокойно посидеть выпить чай и подумать над ошибками, допущенными в игре, нам не дала «сладкая парочка» чиновников Виталий Смирнов и Валентин Сыч, которая ворвалась в помещение и устроила команде «разнос».

— Мы первыми запустили спутник! — Орал горластый Смирнов. — Гагарина послали в космос, откуда он благополучно приземлился.

— Трактор на Луну высадили, — подсказал Валентин Сыч коллеге по Спорткомитету.

— Мы выиграли войну! А вы каким-то чехам просираете, — закончил на минорной ноте пламенную речь Виталий Смирнов.

— Вы товарищ Смирнов слишком с войной хватили. — Я всё это время пока чиновники от спорта «учили нас жизни», делал новую обмотку на перо клюшки, так как старая вся растрепалась и откровенно подбешивала, после чего встал с лавки, отложил клюшку в сторону и продолжил. — Здесь большинство ребят, которых ещё в проекте не было, когда война закончилась. Выиграли войну наши отцы и деды. Пацаны, которые полуголодные у станков снаряды точили, бабы, которые пахали, запрягаясь сами вместо лошадей. Лично нашей заслуги в выигранной войне и в покорении космоса нет.

— Ты давай не заговаривайся, — ойкнул Смирнов.

— Согласен, — кивнул я. — Много лирики, перехожу к делу. Тупо мужики играем, прём на ворота, как бараны. Вошли в зону, сфинтили, пас с края на край и бросок в касание. И не забываем, что шайбы можно впихивать с мясом прямо с пятака!

— Это Тафгаев к тебе тоже относится, — усмехнулся Всеволод Бобров. — И главное, пошустрее работаем булочками, двигаем своими батонами нарезными. За нас вся страна болеет у телевизоров. Давайте парни на лёд! — Старший тренер несколько раз громко хлопнул в ладоши.

* * *

— Говорит и показывает Прага, говорит и показывает Прага. — Телекомментатор Николай Озеров так испереживался в перерыве, что по ошибке в начале второго периода повторил фразу, которая предполагала самое начало репортажа, а не его продолжение. — Счёт 2: 0, пока впереди наши чехословацкие друзья. Кстати в составе Советской сборной произошли небольшие изменения. Если первые две тройки нападения остались прежними, то в звено к Якушеву и Капустину, вместо неудачно сыгравшего Володи Викулова вышел молодой горьковский нападающий Александр Скворцов № 11. Мы все знаем, что Викулов прекрасный забивной форвард, но сегодня, к сожалению, несколько раз упустил «своего игрока» Богуслава Штясны, и последовали соответствующие выводы тренерского штаба. Напомню, что сборную возглавляет Всеволод Бобров, а помогает ему Борис Кулагин. А на льду, пока наши атаки вязнут в очень плотной и неприятной защите чехословаков. Внимание, опасный момент! Александр Мальцев красиво ворвался в зону хозяев льда, прокинул шайбу вдоль борта, чтобы она, пролетев по закруглениям, вынырнула на левом фланге атаки. Какой замечательный пас! Шайба у Александрова! Обманное движение, выход один на один. Давай Борис! Надо же забивать! Бросок и шайба отрикошетив от перекладины покидает пределы поля. Свисток, вбрасывание в зоне Чехословацкой сборной.

* * *

— Мазила, б…ь! — Выкрикнул, подскочив на стуле, нагловатый парень из цеха, которого уже все работяги, собравшиеся в профкоме завода около телевизора физорга Самсонова, тихо возненавидели. — Да из таких положений даже безрукий и слепой должен забивать!

— Ох, и надоел ты, паря! — Не выдержал Трофим Данилыч. — Не сбивай атакующий настрой наших орлов! Сейчас не забросили, через минуту забьют!

— В самом деле, заткнись а, — прошипел Казимир Петрович.

— Да ладно мужики, всё путем, сейчас забьём, — хохотнул наглец и вытащил для себя ещё одну «халявную» бутылку пива.

— Какой счёт?! — В кабинет профкома, из которого устроили что-то наподобие «ретро видеосалона», воровалась дочь физорга Светлана. — Ты, папа, опять телевизор сюда перенёс? А ничего, что я может быть, сейчас с семинара сбежала, чтобы посмотреть этот хоккей! А дома… Какой счёт?!

— Два ноль, — виновато улыбнулся физорг Олег Палыч. — Пока не в нашу пользу.

Светка, бешено сверкнув глазами, придвинула к телевизору ещё один стул и забрала с газетки, которую расстелили на журнальный столик, последнюю сушеную воблу оставив мужикам одни кости и рыбную кожуру.

— Женщина на корабле — не к добру, — только и успел заикнуться молодой наглец, как тут же получил подзатыльник от Казимира Петровича.

Однако как только дочь физорга появилась в кабинете, там за стеклом телевизионного приёмника наши хоккеисты устроили самый настоящий штурм ворот Иржи Холечека. Сергей Капустин, разыграв размашистую комбинацию с другим крайним игроком нападения Александром Скворцовым, убежал от своего опекуна и опасно прострелил вдоль ворот. А накатившему по центру Александру Якушеву оставалась только попасть по шайбе, что он и сделал, но Холечек каким-то чудом одним черенком вратарской клюшки непослушную шайбу вновь отбил.

— Эх, Александр Сергеевич, ну как же так, — сказал из телевизора Озеров, а затем что-то брякнуло и кроме гула зрителей на трибунах пражского дворца «Спортовни хала» больше никакого другого звука не осталось.

— Техническая неполадка, — крякнул Данилыч.

* * *

— Всё товарищ старший тренер, готовьте некролог! — Зло рыкнул я, выскакивая на лёд.

— В каком смысле?! — Гаркнул мне в спину Всеволод Бобров.

— Либо сейчас забью, либо сейчас кого-нибудь убью, — отмахнулся я и покатил на вбрасывание, которое за пять минут до конца второго периода назначили в левом круге в зоне чехословаков.

— Отставить Тафгаев, отставить! — Закричал мне вслед второй тренер Кулагин, стуча кулаком по хоккейному борту.

«Похеру», — подумал я, встав напротив нагло улыбающегося Вацлава Недомански.

— Яка настроженье? — Поинтересовался моим моральным самочувствием он.

— Второй период полёт нормальный, — пробубнил я, еле сдерживая свой гнев.

Шайба полетела вниз, удар крюком по её резиновому боку, толчок плечом в плечо Недомански, рывок на пятак. Удар клюшкой