Русские сказки в ранних записях и публикациях (XVI—XVIII века) - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец пришли они в столицу. Ходя по городу для примечания, где бы можно что сорвать, узнали, где лежит королевская казна, при коей весьма слабый караул находился, как-то обыкновенно случается в государствах, где парламент строго следует похищения и не находит покраденного. «Вот! — сказал Фомка с радостию, — тут-то можем мы понагреть ру́ки!» По наступлении глубокого ночного времени пришли они для осады кладовой и долго спорили, кому из них идти на приступ. Дядя то предпринять очень боялся, однако Фомка, быв его проворнее и отважнее, взял сей труд на себя. Влез туды, сломавши в окне решетку с стороны, где часового не было, и взял столько денег, сколько мог поднять. Они ушли, и никто им не препятствовал.
Чрез несколько дней осмотрели нецелость денежной казны, о чем весть дошла и до самого короля. Он велел оставить разломанную решетку, так как оная есть, чтоб показать, будто бы покража не примечена. Но под окном поставили котел растопленной смолы. Воры не преминули чрез несколько дней вторично посетить казну. Но как была очередь лезть дяде, то он, вскоча в окно, втюрился по самые уши в смолу. Фомка, долго ожидая возвращения своего дяди, догадался, что он попался, и полез туды осмотреть, что с ним случилось. Опустясь в окно осторожно, узнал он его несчастие. Но, приложа всю возможность, вытянуть из смолы не мог, а только удушил его до смерти. Приметив, что уже́ дядя его успе, отрезал ему голову, а туловище оставил в смоле. После чего набрав еще денег, ушел благополучно с мертвою головою, которую зарыл в землю, ибо не надеялся от ней ни помощи, ни свету. Поутру в кладовой увидели две диковинки: не целую казну, да человечье туловище без головы. И так, узнали, что не один был вор, но два, из коих вставший, имея к товарищу большую дружбу, когда не мог вытащить из смолы самого, то взял его голову. Хотя и велено всеми мерами проведывать, не явится ли в покраже сей какового подозрения, но все способы и выдумки были без успеха.
Наконец, король, сожалея о утрате своей казны, а не меньше стараясь о истреблении воров, предпринял сам идти проведывать, для чего и переоделся в простое платье, только забыл снять свою, вынизанную жемчугом и дорогими камнями шапку. По наступлении ночи вышел он из дворца. Люди уже не ходили по улицам, и в городе всюду владычествовали тишина и сон. По случаю встретился король с вором Фомкою, которого и узнал он по шапке, для того что видел оного в ней днем. Король спросил его, что он за человек. «Вор», — отвечал Фомка. «А ты что за человек?» — говорил он королю. «Я тем же питаюсь промыслом,— сказал король, — станем вместе воровать». — «Очень изрядно, — отвечал Фомка. — Но куда же мы пойдем красть?» — «Пойдем к королю в казенную палату», — сказал король. При сем слове Фомка дал ему такую оплеуху, что едва на ногах устоял. «Как! Негодница! — сказал он, — кто нас поит, кормит и охраняет, а ты к тому хочешь идти красть. Пойдем лучше к тому вельможе, коего дом против самого дворца». Нечего было королю больше делать, как согласиться на желание вора, ибо боялся, чтоб оный его не зарезал. Итак, они пошли туда. Пришед к дому, дал Фомка королю железные свои когти, с помощию коих лазил он по стенам, как кошка, и принуждал короля лезть по стене в кладовую, которая была в третьем жилье над спальнею вельможи. Король насилу мог от того отговориться, и Фомка принял труд сей на себя. Лезучи мимо окна, услышал он, что говорят в спальне. Желая узнать, в чем состоит тот разговор, услышал следующее. «Ну, жена, — говорил вельможа, — завтра произведем мы в действие наше намерение». — «Как оное возможно!» — сказала жена. «Вот как, — продолжал вельможа, — ведаешь, что завтре праздник. Короля после обедни позову я на чарку водки, и так дам ему толь смертную отраву, что он, выпивши, на том же месте падет мертв». Услышав сей разговор, Фомка оставил свое предприятие, и, спустясь на землю, стал на колени пред королем, и смело говорил ему: «Государь! Я знаю, что ты наш король, прости мою дерзость, что я так с вами давече поступил, а теперь я услышал ужасную противу вас измену». После чего объявил ему разговор вельможи с женою. Король оторопел, но, одумавшись, сказал ему: «Я за давешнее се́рдца на тебя не имею, а за теперешнее обязан моею жизнию. Не сумневайся в моей милости». Причем снял с головы своей драгоценную шапку, надел ее на вора, примолвя: «Сей мой подарок да будет тому залогом. Завтре я прошу тебя к себе в гости. И если то в самом деле так, как ты мне донес, то знай, что ты больше, нежели думаешь, почувствуешь мою на себе благодарность». С словом сим они расстались.
Поутру во время обедни, когда король со всеми своими придворными и оным зломыслящим вельможею был в церкви, появился Фомка в королевской шапке. Он шел, ее не снимая, прямо к королю. Приближась к оному, сказал: «Здравствуй, король!» — и без всяких околичностей стал с ним рядом. Король принял его толь ласково, что все предстоящие удивились и не знали, что о том подумать.
По окончании обедни вельможа оный для исполнения своего злоумышления позвал короля к себе в гости, на что он и согласился. По прибытии к нему в дом вельможа поднес королю рюмку с изготовленным ядом. Но король сказал ему: «Нут-ка, братец, по старине сам на здоровье», Вельможа запялся и начал было отговариваться, что ему не довлеет пить прежде государя, но король принуждал его неотменно выпить. Вельможа увидел свою погибель, упал в яму, кою сам ископал. Он выпил яд, сочтя лучше умереть скорою, чем мучительною смертию. Едва отнес он рюмку от рта, сила оного яда повергла его на
