Отцы - Валерий Панюшкин

Я с вдохновением, достойным опытного кукловода, изобразил, как дракон просыпается, как обнаруживает, что драконихи рядом нет, как догадывается, что любимую похитил тарапалароп, и как, оседлав плюшевого крокодила и вооружившись деревянным мечом, отправляется с тарапаларопом сражаться.

Мы и раньше играли с тобой в чудищ, которых побеждал плюшевый дракон Стич. Но этот проклятый тарапалароп оказался особым фруктом. Роль тарапаларопа играл плюшевый змей. Ты ловко размахивала плюшевым змеем, как плеткой, несколько раз выбивала тарапалароповым хвостом меч из лап Стича, несколько раз повергала самого Стича наземь и пару раз сбивала с меня очки.

Силы мои иссякали. Плюшевый дракон Стич в моих руках казался совсем изможденным, и к тому же Стич был ранен, у него оторвался ус.

– Василиска задыхается, – добавила ты драматизма, размахивая тарапаларопом и не подпуская нас со Стичом спасти Василиску. – Еще минута, и она умрет.

– Размозжу крокодилом! – страшно заорал я голосом Стича.

– Панюшкины, не ссорьтесь, – отозвалась из соседней комнаты мама.

Руководимый мною дракон Стич схватил лапами за хвост плюшевого крокодила, размахнулся как следует и попал наконец тарапаларопу по голове.

Ты на миг задумалась:

– Как по-твоему, папа, это единственный на свете тарапалароп, или тарапаларопов на свете много?

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что, если это единственный на свете тарапалароп и он сейчас погибнет от удара крокодилом, то игра на этом кончится, а ты пойдешь валяться на диване и читать книжку.

– Это не единственный тарапалароп, – сказал я, хоть мне и хотелось валяться на диване и читать книжку. – Тарапаларопов, Варенька, много. Ты даже представить себе не можешь, сколько на свете тарапаларопов на одного несчастного Стича.

– Хорошо. – Ты отпустила тарапаларопа, и тот упал бездыханный. – Пусть Стич обнимет Василиску, пока ее снова не украли.

В течение дня мы со Стичом победили двух медведей, два пояса от халата, шапку, свитер, половник и дедушкину дрель. Все эти предметы при ближайшем рассмотрении оказались тарапаларопами.

49

Слава богу, кроме драконов и лошадей, ты научилась играть еще и в куклы. Нас теперь очень хвалили за это все на свете психологи и педагоги, потому что, говорили они, играя в куклы, девочка готовит себя к материнству и замужеству, а играя в драконов, непонятно к чему девочка себя готовит. Мне, разумеется, диковато как-то было думать про твое замужество, но даже мне приятно было, когда меня хвалили педагоги и психологи.

Ну и, разумеется, ты научилась играть в куклы благодаря телевизионной рекламе. Там по телевизору, как бы я ни протестовал против твоей привычки листать телеканалы в поисках забавляющей тебя рекламы, показали куклу Барби, скачущую верхом на Пегасе.

– Папа, – сообщила ты однажды, укладываясь спать, – ты же знаешь, как я люблю лошадей, особенно с крыльями?

– Пегасов, Варенька?

– Да, ты же знаешь, как я люблю Пегасов?

– Знаю, а что? – Я, честно говоря, подумал, что сейчас ты попросишь меня купить изможденного коня Буяна, который жил на конюшне в двух шагах от нашего деревенского дома и был настолько смирен, что ты каталась на нем самостоятельно.

– Просто есть такая кукла Барби, которая скачет на Пегасе.

– И ты ее хочешь? Ты же не любишь кукол.

– Эту я буду любить. Она скачет на Пегасе.

Я был растроган. Мы всей семьей пошли в детский магазин. В магазине выяснилось, что кукла серии Барби продается-таки в наборе с маленьким Пегасенком, а большой Пегас продается отдельно от куклы.

– Давай купим Барби с Пегасенком и Пегаса, – предложила ты. – Потому что Пегас – это ведь мама Пегасенка, и нельзя же, чтобы Пегасенок рос без мамы.

Мы так и сделали. На коробке с куклой было написано, что куклу зовут Раэлла. Про имя притороченного к кукле Пегасенка ничего написано не было, и ты сама придумала, что Пегасенка зовут Ферт, а маму его Пегасиху соответственно Фертяга.

С участием куклы Раэллы на следующий же день устроились ролевые игры. Про куклу в процессе игр выяснилось, что она принцесса, но рано покинула родительский дом ради учебы в школе волшебников. Еще выяснилось (это была мамина идея, а мама имела более или менее рок-н-ролльную юность), что на каникулах Раэлла предпринимает поездки автостопом по волшебной стране и в одной из таких поездок познакомилась с Пегасихой Фертягой.

– Ты прямо в своем бальном платье принцессы путешествуешь по волшебной стране? – спросила ты куклу.

– Нет, конечно, – простодушно отвечала мама голосом куклы. – Я переодеваюсь в джинсы и майку, кладу вещи в рюкзак…

– Мама, – ты вдруг прервала игру с той серьезностью, с которой биржевые игроки фиксируют прибыль, – надо купить Раэлле джинсы, майку и рюкзак.

На следующий день вы с мамой опять пошли в детский магазин покупать кукле майку, джинсы и рюкзак. Вернулись обе очень довольные: кроме джинсов, майки и целого вороха кукольной одежды на все случаи жизни, вы купили еще вторую куклу Барби, которая была ветеринар, одета была ветеринаром и обладала множеством приличных ветеринару аксессуаров. На коробке было написано, что куклу-ветеринара зовут Флорена.

– Если Пегасиха Фертяга заболеет, – пояснила ты, – Флорена будет ее лечить.

С этого самого дня в жизни Пегасихи Фертяги началась черная полоса. С утра и до вечера Пегасиха то и дело убегала со двора, а несчастная ее хозяйка Раэлла Пегасиху искала, сбиваясь с ног. Надо ли говорить, что Пегасиха находилась, как правило, где-нибудь в диких скалах, сооруженных из диванных подушек. И, разумеется, Пегасиха лежала на самом дне самой глубокой пропасти со сломанными ногами, так что приходилось кукле Раэлле бежать за куклой Флореной, чтобы та тащилась в горы со всем своим ветеринарным скарбом лечить раненую Пегасиху. В общем, это был ужас. Причем сложность переломов с каждым разом возрастала, и ветеринар Флорена твоим голосом неоднократно уже заявляла, что перелом сложный, не может быть вылечен простым наложением лангеты и требует волшебства. Кукла Раэлла, выучившаяся в школе волшебников, регулярно применяла волшебство.

Однажды ты сказала мне:

– Папа, Раэлле не хватает волшебных сил, чтобы вылечить Фертягу.

– Ну, может быть, Раэлла еще поучится в своей школе волшебников, Варенька?

– Нет, дело не в этом, папа. – На твоем лице появилось специальное выражение, называвшееся в нашей семье «раскрутить отца». – Раэлле не хватает волшебства, потому что у нее нету волшебной палочки.

На следующий день мы с тобой пошли в магазин покупать кукле волшебную палочку, каковые палочки ты, опять же, видела в телевизионной рекламе. В тот день я решил, что если встречу кого-нибудь из маркетологов, продвигающих на рынке кукол Барби, то непременно побью этого человека, если он мужчина, а если она женщина, то я на нее хотя бы страшно наору, потому что нельзя так эксплуатировать мои отцовские чувства. Вожделенная волшебная палочка отдельно не продавалась. Она продавалась только вместе с новой куклой Барби, которую мы вроде бы не собирались покупать.

Это было жестоко, в конце концов. Я считаю, что, если нам с дочкой нужна волшебная палочка, мы должны иметь возможность пойти в магазин и купить волшебную палочку, не покупая ради палочки еще и куклу. Ведь если, например, я хочу, чтобы у меня жена ходила в короткой юбке, не может же быть такого, чтобы юбки в магазине продавались только в наборе с новой женой.

Новая кукла с волшебной палочкой принесла в дом раздор. У куклы на коробке было написано, что зовут ее Аника, и нарисовано было, что это именно она скачет верхом на Пегасе, а вовсе не Раэлла. Ты решила восстановить справедливость. В первый же вечер увела у куклы Раэллы Пегасиху Фертягу и отдала кукле Анике.

– А как же Раэлла? – воскликнула мама, которую, кажется, черт за язык тянул. – Как же Раэлла без Пегасихи? Раэлла же любит ее? Раэлла же столько раз спасала Пегасиху? А теперь что же, пришла Аника и увела у Раэллы лошадь?

Ты расплакалась. Поплакала немного в ответ на мамину реплику. Потом поплакала еще за ужином, не в силах найти справедливого решения по делу о спорной Пегасихе. И еще поплакала в постели, укладываясь спать.

– Мама, – говорила ты, укутываясь одеялом. – Ты не обижайся за Раэллу, что я отняла у нее Фертягу и отдала Анике. Я что-нибудь за ночь обязательно придумаю.

Наутро ты придумала. Видимо, думала всю ночь, потому что, едва встав, еще до завтрака и умывания, ты побежала устраивать Раэлле и Анике общий дом на пианино.

– Я все знаю, мамочка, – ты ликовала. – Я теперь знаю, что Раэлла и Аника сестры и у них одна на двоих общая лошадь. Мы же с Васей, например, брат и сестра, и у нас же есть одна на двоих общая собака.

50

Ты отчетливо взрослела. Признаюсь, мне было трудно это принять. Однажды ты даже почти отказалась идти на день рождения к дружественному мальчику Феде. Во-первых, Феде исполнялось всего три года, а тебе было пять с половиной, и ты не слишком понимала, в какие с Федей можно играть игры. Во-вторых, день рождения устраивался в ресторанчике «Улица ОГИ», где нарочно, по-моему, ради привлечения интеллигентной публики, заведена была невкусная еда, нерасторопные официанты и неуютный интерьер, а ты еще не знала, что являешься девочкой из интеллигентной семьи, и поэтому тебе не нравился этот ресторанчик. В-третьих…