Меченные проклятием - Дэйв Дункан

- Я оставлю стражу у дверей, - сказал наконец Ориол. - Никто не должен покидать гостиницу. Утром будут еще вопросы, ты сама понимаешь.

- Мы все хотим только одного: лечь спать, не сомневаюсь, - устало сказала Гвин. Ночь эта тянулась будто месяцы.

- И ложитесь. Войти тоже никто не войдет, - добавил он мрачно.

Она встала, чтобы проводить его и перемолвиться с ним словечком наедине.

- Но ты знаешь, кто это был?

- Наемные разбойники. Кто их нанял? - Ориол остановился на пороге. По-моему, я догадываюсь. Но сказать тебе этого, разумеется не могу.

Он выжидающе умолк.

- Я понимаю. Лиам Гуршит?

Ориол покачал головой.

- Ран Госилвайт?

Он снова качнул головой.

- Винал Эсотерит?

Кивок.

- Не стану отрицать. Ты в очень тяжелом положении, Гвин-садж. Да улыбнутся Судьбы тебе поскорее.

И он вышел, чтобы отдать распоряжения своим людям.

Она закрыла за ним дверь и медленно вернулась во двор. Так значит, налет не был местью Коло Гуршита. Ран и Винал были соперниками Лиама, вождями его противников в городском самоуправлении. Ее должны были похитить, но зачем? Несмотря на мужественное заступничество юного Полиона, похищение удалось бы, не упади похититель мертвым. Эсотериты до сих пор словно бы не проявляли интереса ни к ней, ни к гостинице. Значит, их цель нанести удар Лиаму. Она стала фишкой в вонючей клоаке политических интриг в Далинге.

Двор опустел. Факелы брызгали смолой и дымили. Все Тарны отправились спать. Кое-где в окнах мерцали огоньки свечей и гасли один за другим постояльцы укладывались подремать остаток тяжелой ночи. На востоке небо уже поголубело; ярко светила Ивиль, встречая приход зари, - так ярко, что затмевала звезды.

У Гвин ныли все кости, но она подумала, что заснуть не сумеет. День сулил новые трудности и беды.

Она опустилась на скамью и с горьким гневом оглядела до боли знакомый двор и дом. Такое красивое здание! Возможно, во всей Куолии нет другого так хорошо сохранившегося образчика имперского домостроительства. Это был ее приют, и вот теперь он вдруг из родного стал чужим. Его осквернили вооруженные скоты. Она чувствовала себя так, словно ее изнасиловали. Больше она никогда не будет чувствовать себя здесь в безопасности. Никогда! Даже это у нее отняли.

Она привалилась спиной к столу, вслушиваясь в тишину, глядя на статуи в свете звезд. Такие мысли, казалось, умаляли мысли о Кэрпе. Но Кэрпа нет, и он никогда не вернется. И ее малютки тоже. Ей не на кого опереться - у содержателей гостиниц нет времени заводить друзей, а потому у них с Кэрпом близких друзей было мало, а война и звездная немочь унесли их почти всех. Ее отношения с Гуршитом отпугнут всех оставшихся, а если этого окажется мало, намек на вражду Винала Эсотерита довершит дело.

"Никого! - подумала она. - Я совсем одна".

Строчки стихов... иногда Кэрп цитировал их. "Сам ты - вот все, что дано нам. Но сам ты один бесполезен". Квир-мойт, "О жизни" - наверное, так: эти стихи Кэрп особенно любил. А теперь она поняла их гораздо глубже. В жизни должно быть больше смысла, чем просто то, что она есть. Ради чего она надрывается здесь? Просто чтобы владеть зданием? Прибыльным делом? Так они же ей спасибо не скажут за ее усилия.

Она стукнула кулаком по холодному мрамору. "Цель! - подумала она. Гвин нужна цель!"

Ни единого родича и почти ни единого друга...

Какое-то движение - и она различила в сумеречных тенях кого-то, кто наблюдал за ней. Это был Булрион - крупный, лысый, стареющий и седобородый, но дождь в пустыне. Быть может, у нее все-таки есть друг. Сегодня он был ее союзником, опорой во время допроса. Значит, ему не безразлично, что с ней будет.

Настолько не безразлично, что он не ушел, остался убедиться, что ей не сделалось плохо. И он не будет против, если в эту жуткую ночь она еще немножко злоупотребит его поддержкой.

Гвин встала и направилась к нему. Он молчал. Она подошла совсем близко и положила голову ему на плечо. Он молча ее обнял. Его борода защекотала ей щеку.

- Тебе надо поспать, Гвин-садж, - пророкотал он. - Впереди еще один тяжелый день.

Ей вспомнился ее отец - как давно это было! Однако Булрион Тарн раньше предлагал себя в другой роли. Она нуждалась в его силе, и цена не будет тягостной.

- Ты сегодня вечером немного похвалился, старик.

Он долго молчал. Вероятно, она возмутила его деревенскую душу до самой глубины, и теперь он проникнется к ней презрением навсегда, как к распутной женщине, городской шлюхе.

- Нет.

- Ты не докажешь это? Не надо никаких обещаний. Только на конец ночи.

- На конец ночи или навсегда, Гвин Солит, как угодно тебе.

Обнимая ее сильными руками земледельца, он пошел с ней в Павлинью комнату. Свеча не горела, но лучи Ивиль играли на позолоте фресок и отбрасывали столько света, что можно было разглядеть огромную кровать в середине комнаты. Булрион тихо прикрыл дверь.

Она расстегнула пуговицы своего платья, и оно соскользнуло на пол.

- Ты правша или левша?

Он усмехнулся - смущенно.

- Если надо ради хорошего дела, так и то и другое.

Нагая, она скользнула под одеяло и подвинулась, освобождая место для него. Они вместе утонули в перине. Он был большим, плотным, волосатым. Он был теплым и пахнул, как пахнут мужчины. Руки, сомкнувшиеся вокруг нее, были тяжелыми и могучими. Он притянул ее к себе.

Он обнимал ее крепко, очень крепко, и молчал, и ничего больше. Она покорилась вкрадчивой неге прикосновения тела к телу и почувствовала, как постепенно расслабляется в оковах его мощи. Объятия любящего - более надежный приют, чем любое здание, решила она. Она оставалась одинокой достаточно долго. Чересчур долго. Кэрп не поставил бы ей в вину все это. Через какое-то время она прошептала:

- Если ты будешь и дальше медлить, я усну.

- Так усни. Я не мальчишка и могу подождать.

Она вопросительно поерзала бедром.

- Ты не похвалялся.

- Да, но это подождет. Пока тебе больше ничего не нужно.

- А как же ты? - пробормотала она.

- Я вполне доволен. И даже больше. Спи, Ниен, спи.

А, так ему это известно?

- Как тебя называли твои жены? - прошептала она сонно.

- Булл-Бык.

- Докажи.

- В другой раз.

И она уснула в его объятиях.

16

Утро. С резью в глазах от бессонницы, окруженный эскортом воинов в звенящих кольчугах, Булрион Тарн поднимался по лестнице, такой широкой, что по ней свободно проехал бы воз с сеном. Дворец правителя города был построен для того, чтобы поражать граждан огромной империи величием и славой давно умерших императоров. И уж конечно, он поразит одного старого разжиревшего земледельца, так ведь?

Как бы не так! Нынешние обитатели дворца были недостойны своих предшественников. Он видел пыль в углублениях мраморных перил. Выцветшие гобелены на высоких стенах изъела моль. Цепи больших люстр были затканы паутиной. "Мои предки разграбляли дворцы получше этого".