«Ради жизни над землей». Воздушный авианосец - Александр Баренберг

Тут уже все три лодки резво поплыли к отмели. Останавливаясь около очередной жертвы, охотники добивали рептилию точным ударом специальной остроги в глаз и втаскивали на борт. При этом лодка опасно кренилась и даже черпала воду краем низкого борта. Будь крокодилы в сознании, нас бы всех живо порвали на куски. Но сопротивление отсутствовало, и мы быстро заполнили лодку расчетным количеством туш. Короче, это даже не охота, а какой-то банальный промышленный забой получился. Больше я решил не напрашиваться на сопровождение охотников. Лучше выделить время на обдумывание своего будущего выступления в Храме.

К исходу недели, считая с отбытия моих посланниц, в Ленинск явилось четыре пары «ангелов», тащивших в корзинках разобранный на части велокрыл. Разобранный, мягко говоря, не очень профессионально. Взглянув на «детали», пришел в тихий ужас. Кажется, придется ударно поработать в осмотренных ранее мастерских столицы.

Но прежде всего нашел самое ценное – пулемет. К счастью, тот был в полном порядке. Кроме меня пользоваться им никто не умел, поэтому трогать в мое отсутствие не осмелились. А я предусмотрительно хорошенько его смазал перед отлетом и туго упаковал в кусок кожи. Вместе с остававшимися еще тремя полными магазинами. И три гранаты к подвешенным по бокам сидения гранатометам имелись. Так что есть чем огрызнуться!

На следующий день вплотную занялся ремонтом велокрыла. Очистил покрывшую конструкцию ржавчину, попытался собрать все как было. Ага, размечтался! Часть деталей оказалась погнута при разборке, некоторые болты и гайки утеряны. Пластиковые лопасти воздушного винта, изготовленного из обычного потолочного вентилятора, были обломаны в нескольких местах. Вот он-то уж точно приказал долго жить! И что теперь со всем этим делать?

Ремонт продлился три дня. Вначале я, пользуясь услугами механической мастерской Университета, где обычно строились прототипы различных устройств, привел в порядок деформированные при разборке элементы конструкции. Все равно получилось криво, но зато хоть точки соединения деталей стали совпадать. Потом подобрал подходящие болты из производимых местной промышленностью. Некоторые размеры отсутствовали, и их пришлось заменить заклепками. Превращение соединения в неразборное явно приведет к повышенному матоотделению при следующем ремонте, но делать нечего.

Выпрямленные и смазанные детали встали на место; крыло, сделанное из обычной палатки, подштопано в нескольких местах и растянуто на несущих балках. Оставался винт. Его пришлось мастерить заново. Выпросил у местных подходящие куски достаточно прочной древесины и объяснил на пальцах университетскому столяру, что мне нужно. Видимо, объяснил не очень доступно, так как выточенную тем заготовку пришлось еще целый день доводить до ума напильником. Зато в результате получился правильный двухлопастный винт. Чуть потяжелей, чем почивший с миром пластиковый, зато прочнее и аэродинамически совершенней.

Утром четвертого дня на глазах собравшихся поглядеть на диво дивное (в Ленинске я до этого не появлялся) сотрудников Университета и прочих зевак я гордо вырулил на ровненький лужок возле мастерских и приступил к послеремонтным испытаниям. Влетев под дружные аплодисменты зрителей, опробовал управление, заложив несколько виражей, и, круто развернувшись, зашел на посадку. Ввиду долгого отсутствия тренировки дал сильного «козла» при касании, но присутствующие, никогда не видевшие самолет, решили, что так и надо, разразившись радостными возгласами.

Пришлось потратить еще несколько часов на импровизированную лекцию по аэродинамике и общим принципам устройства летательных аппаратов тяжелее воздуха для небольшой группы физиков и инженеров Университета, которым руководство Коммуны во время моего отсутствия поручило проработать возможности постройки воздушных судов. Вообще-то я собирался позаниматься с ними попозже, решив для начала более насущные вопросы, но пришлось дать краткий вводный курс прямо сейчас. Может, это и к лучшему – мало ли что случится вдруг со мной? А так у них в руках будет хоть какая-то база…

И лишь на следующий день я смог наконец вылететь в Храм в сопровождении придержанного в Ленинске звена «ангелов» и вернувшихся пару дней назад после выполнения данного им поручения разведчиц. Можно было, конечно, обойтись и без ангелов, однако я решил свести любой риск к возможному минимуму. Погеройствовал уже… Да и выглядел я с подобным сопровождением гораздо внушительнее. А тут, в полупримитивном обществе, любят встречать по одежке. Еще пару баллов к авторитету лишними на предстоящей в Храме встрече не будут…

Интерлюдия 2

С тех пор как главный зал собраний Полиса, со всем старанием выстроенный предками и простоявший без малого почти целое тысячелетие, был в одно ужасное мгновение разрушен вражеской бомбардировкой, заседания Совета Властителей проводились в специально расширенной для этой цели пещере, вход в которую располагался неподалеку от остатков фронтальной колоннады старого зала, прикрытый от посторонних взглядов обрушившимся порталом. Непрекращающаяся уже много лет война накладывала свой суровый отпечаток на все аспекты жизни города.

Леандрос, полномочный посол Полиса в игудском Храме и заодно в штабе союзников, прошел мимо украшенных барельефом, изображающим буйную растительность, массивных обломков портала и остановился у поста охраны. Узнавший довольно важного сановника офицер в блестящих начищенной бронзой парадных доспехах почтительно вытянулся в струнку. Преграждавшие путь солдаты раздвинули в стороны копья и приветственно стукнули их тыльной, окованной бронзой частью по полу, выбив каменную крошку из старых потрескавшихся плит бывшей центральной площади Полиса. Леандрос, после долгой дороги не успевший даже толком привести себя в надлежащий посещению высшего органа власти греческой общины вид, кивнул в ответ и, одернув запыленный хитон, торопливо проследовал вниз по лестнице, ведущей в подземелье.

Посол торопился на внеплановое заседание Совета, созванное для принятия решения о дальнейшем сотрудничестве с союзниками. Вообще-то разговоры об этом шли с переменной интенсивностью уже давно, однако неделю назад в Храм прибыли разведчицы, подтвердившие появившиеся незадолго до этого слухи о чудесном спасении Пришедшего из вражеского плена. Выяснилось, что он не только спасся, но и направляется в штаб, требуя принятия новой, более активной программы ведения военных действий. Что противоречило распространившимся в последнее время настроениям среди союзников. Особенно в Полисе, которому теперь надо выработать четкую позицию по этому вопросу. Для чего посол и был срочно отозван. Так что дискуссия на Совете обещает быть жаркой.

Как Леандрос ни торопился, практически загнав в пути себя и сопровождающую пару охраны, на Совет он прибыл последним из Властителей, как по традиции назывались главы разбросанных по подконтрольной общине территории поселений. Но Храм все равно расположен дальше любого из них. Поэтому все уже здесь и уже привычно переругиваются. Глава Совета, старый Орестес, даже и не пытается снизить накал спора. Бесполезно, главы практически независимых поселений не станут его слушать. В который раз, посещая заседание Совета, Леандрос позавидовал соседним народам, имеющим более централизованное устройство общины. Если бы не размещенные в Полисе цеха, в которых потомственные мастера веками производят сложнейшие бронзовые элементы конструкции крыльев, никакого Совета вообще, скорее всего, не существовало бы. Только это и объединяло, по большому счету, разбросанные по глухому лесу поселения. Что отражалось и на способе ведения дискуссии на редких собраниях. Как можно посредством такой базарной ругани вынести хоть в минимальной степени взвешенное решение?

Его заметили не сразу. Посол успел пройти к своему месту, когда Орестос приветственно махнул ему рукой. Тогда и остальные обратили внимание на появление долгожданного гостя. Гомон, отражающийся от низких отполированных сводов пещеры, постепенно стих. Всем были интересны последние сведения. И не из скупых, пересланных с курьером сообщений, а из первых, что называется, рук.

– Доброго здравия вам, Властители! – Леандрос сдержанно, с достоинством поклонился. Его статус всяко был повыше, чем у большинства глав мелких, забытых Создателем поселков, составлявших большую часть присутствовавших. Еще большим авторитетом в не особо длинной иерархии административных работников символической, по сути, столицы общины пользовались разве что командующий Пограничной Стражей и сам глава Совета.

– Сообщаю вам, что Пришедший вернулся из плена и настаивает на продолжении войны. Для выработки плана действий на следующую неделю назначено заседание союзного Штаба. Я прибыл за вашим решением!