Дремлющий страх - Кей Хупер

— Если бы у вас был враг, вы бы предпочли…убраться с дороги?

— Если бы. Но у нас нет таких врагов. Я уже говорил, мы — безопасны.

— Ладно. Так кто вас туда пригласил?

Стив неодобрительно глянул на нее:

— Это я тоже уже сообщал. Он сказал, что его имя — Уэсли Тэйт.

Отчаянно пытаясь прочесть выражения его лица и ухватить сказанные подсказки, Райли сказала:

— Я всё еще не могу поверить в то, что вы привели своих людей туда, полагаясь на слово незнакомца, Стив. Я бы подумала, что вас так просто не проведешь. Вы практикуете уже сколько? Лет двадцать?

— Примерно столько, — он вздохнул. — Да, я знал, что это может быть своего рода ловушка. В лучшем случае кто-то попытался бы украсть наши деньги, а в худшем — группа ненавистников преподала бы нам урок. Но он был таким чертовски очаровательным и приветливым, Райли. Нас выгоняли из дома, заставляли перейти на новое место, так что предложение посетить Опаловый Остров пришло как раз вовремя.

«Подозрительно вовремя».

Райли мысленно скрестила свои пальцы и предположила:

— Но принять приглашение человека, которого вы даже в глаза не видели…

— Знаю, знаю. В обычной ситуации я бы даже не стал рассматривать такое предложение, за исключением, пожалуй, того, что он знал, что надо сказать. То есть, мы же не какое-то секретное братство с паролями и прочей ерундой, но вы же знаете так же хорошо, как и я, что есть…

— Кодовые слова? — добавила она сухо.

— Ну… да. Правильные слова, во всяком случае. Правильные имена. Он знал людей. И мы его проверили. И он, казалось, не приглашал нас к себе домой и ничего не просил взамен. Только предположил, что, возможно, мы хотим попробовать пожить на Опаловом острове и в Касле, потому что здешние жители спокойно относятся к подобному, а некоторые даже сами практикуют.

— И Вы нашли их?

— Нет. Но, в конце концов, прошло всего лишь несколько дней. Мы вроде как говорили об этом, — он поморщился. — Как ты сказала, очевидно, это было не вовремя. И я должен сказать, что если те «аналогично мыслящие люди» занимаются человеческим жертвоприношением, то у нас с ними мало общего.

— Если вообще есть что-нибудь, — добавил новый приятный голос.

Райли посмотрела мимо Стива, снова не понимая, как она не заметила приближение высокой, смуглой женщины, присоединившейся к ним на берегу. Тем более что женщина была поразительно красива, и ее присутствие нельзя было не почувствовать. Лет тридцати, экзотичная и чувственная с роскошным телом для обложки журнала и темными чуть ли не пылающими глазами.

— Привет, Райли, — сказала она, как только присоединилась к ним. Ее голос был таким же чувственным, как и все в ней, низким и слегка хрипловатым. Ее волосы цвета вороного крыла струились прямыми и мерцающими прядями по спине к бедрам.

«Поместите ее фотографию в словарь напротив названия альтернативной религии по вашему выбору, и она прекрасно подойдет».

Даже одевшись в крошечный купальник. Возможно, особенно в такой одежде.

Райли покопалась в своем разуме и выудила имя.

— Привет, Дженни.

— Похоже, с этим убийством действительно запахло жареным, — сказала Дженни, качая головой. — Вы об этом пришли рассказать Стиву? Что мы должны собраться и уехать?

Несмотря на то, что голос женщины был обыденным, вопрос она задала с некоторым вызовом. Райли была уверена в этом, даже если и не понимала того, что стоит за этим.

«По крайней мере … я думаю, что я уверена.»

— Я просто разминала ноги после ланча, — сказала она мягко.

— Стив сам захотел поговорить со мной.

— Нам следует собраться и уехать? — спросила Дженни.

— Я не могу ничего сказать. Но было совершено убийство и оставленные свидетельства указывают на оккультизм. На вашем месте я была бы осторожна. Возможно, держалась бы поближе к дому. И держала свои убеждения при себе какое-то время.

— На нашем месте.

Райли кивнула:

— Когда случается нечто подобное, люди становятся чертовски нервными. Все это растет, как снежный ком. Так что я бы затаилась на некоторое время. На вашем месте.

— Ясно, — Дженни улыбнулась. Она взяла за руку Стива, а другую протянула и положила на плече Райли.

— Не беспокойтесь о нас. Все будет хорошо.

… пламя свечей отбрасывало танцующие тени по всей комнате и мерцало на бархатных гардинах и шелковых одеждах. На стене над алтарем висел перевернутый крест, сделанный из какого-то металла, который также отражал свет. Чуть ниже была обычная платформа, на которой и находился алтарь.

Она была раздета. Ее голова лежала на подушке, а она сама — в центре прямоугольной платформы так, что один из ее углов находился как раз между ее широко разведенных коленей. Ее руки были вытянуты к углам. В них она держала серебряные подсвечники с черными свечами.

Свечи были зажжены.

Ее тело было бледным, длинные темные волосы обрамляли ее бесстыдную наготу, даже не пытаясь из скромности ее прикрыть. Пышные груди увенчивали искусственные кроваво-красные соски. Райли смотрела, как проводящий церемонию священник стал между раздвинутыми на алтаре ногами и, опустив большой палец в серебряную чашу в своих руках, нарисовал вязкой жидкостью перевернутый крест на бледной плоти внизу ее живота.

Красный. Кровь.

Комната пахла ладаном и кровью, и Райли пришлось дышать ртом, чтобы не закашляться.

Нельзя кашлять.

Нельзя выдать себя.

Она всматривалась в узкую щель в гардинах, пытаясь найти что-нибудь знакомое в людях. Рост, телосложение, жест — что-нибудь, чтобы помочь ей идентифицировать, по крайней мере, одного из них. Но это была бесплодная попытка. Их лица, скрытые капюшонами, были жутко невыразительны.

Они пели низкими голосами, на латыни, и она могла уловить только несколько слов из того, что они говорили.

“…Magni Dei Nostri Satanas…”[11]

Райли резко села, задыхаясь, ее сердце было готово выпрыгнуть из груди.

Черная Месса. Вот что она видела — часть церемонии сатанистов, известной как Черная Месса.

Видела? Видела когда? Видела где?

Райли осознала, что она была в кровати. В своей собственной кровати, в своей собственной спальне в пляжном домике через оконные жалюзи, которого струился лунный свет. Она осторожно повернула свою голову и увидела Эша, спящего возле нее. За ним стояли часы на тумбочке.

5:30 утра.

Среда?

Нет, тут что-то не то. Это не могло быть правдой. Она была на берегу, говорила со Стивом и Дженни, и это случилось не позже чем часа в три во вторник днем. А потом…

Здесь. Сейчас. Проснулась в кровати с Эшем.

Более двенадцати часов спустя.

Борясь с паникой, она соскользнула с кровати, постаравшись не разбудить его. Она нашла одну из своих ночных рубашек на полу, надела ее, а затем медленно вышла со спальни.

Как обычно, в большей части дома горело несколько неярких лампочек, а жалюзи были плотно закрыты на ночь. Это говорило о том, что она, должно быть, закрыла все жалюзи в сумерках. Райли не нравилось ощущение незащищенности от открытых окон ночью, особенно когда по ту сторону были люди, гулящие вдоль пляжа.

Наследие ее армейских дней: нехорошо, если тебя легко увидеть, и ты представляешь собой прекрасную мишень.

Райли на минутку остановилась и вытянула руки, изучая их. Не сильно трясутся, но вряд ли их можно назвать спокойными. То же самое она чувствовала внутри себя.

Она прошла на кухню, чтобы взять протеиновый батончик и стакан апельсинового сока. Пульт был на стойке, где она обычно завтракала. Так что она включила телевизор, одновременно отключив звук. Автоматически переключив на Си-Эн-Эн с надеждой подтвердить дату, она тихо выругалась, увидев рекламу какой-то диетической продукции.

Понятно.

Она взяла свой сок и батончик, и отнесла их к маленькому столу в углу гостиной, где, похоже, вечером она работала на ноутбуке.

«Похоже? Господи, почему я не помню этого?»

Было бы легко запаниковать.

Очень легко.

Она села и ввела пароль, чтобы вывести компьютер из состояния сна. Когда темный экран прояснился, первое, что она сделала, это проверила время и дату, только чтобы подтвердить, что все это действительно происходит рано утром в среду. Так и есть.

Она потеряла больше двенадцати часов.

Бывает, что забываешь… но чтобы вот так…

Судя по всему, она занималась чем-то, даже работала. В одном окне был рапорт ФБР относительно недавних таинственных случаев в США, в то время как другое окно содержало начало отчёта, очевидно написанного ею.

— Ха! — бормотала она. — С каких пор я писала… о.

Первая строчка объяснила непонятное:

«Так как я понятия не имею, какими могут быть долгосрочные эффекты моей текущей ситуации, я решила сохранить этот письменный отчет до конца расследования».