Платный сыр в мышеловке - Валентина Андреева

Несколько лет поисков — и в результате успех. Обнаружено место залегания большого количества металла. Дело было за формированием экспедиции для изъятия ценностей. Но не зря Пугачевский клад считается заговоренным. Профессор Малахов неожиданно умирает, малахитовая пластинка и записи ученого с координатами места нахождения клада бесследно пропадают.

Наташка задумалась, о чем свидетельствовали насупленные брови и сложенные в трубочку губы. Правая рука поддерживала подбородок. А чтобы нечаянно не отвалился! Левой Наташка опиралась на стол — дополнительная превентивная мера, страхующая от падения вниз следом за своим подбородком. А вдруг все же отвалится? То, что это была стадия очень глубокой задумчивости, сомнений не вызывало — подруга напрочь забыла про угрозу мимических морщин. В отличие от нее, я пребывала в стадии безмятежного ожидания результатов. Может, она вспомнит нечто особенное, тогда и задумаюсь.

— В твоем доме наверняка ничего не осталось от прежней сладкой жизни, когда у вас везде конфеты валялись. Даже в мусорном пакете. Какой дурак не вытащил упаковку, прежде чем этот пакет под мусор приспособить?

Наташкино высказывание никак не укладывался в моей голове. Я ждала от нее совершенно иной поисковой деятельности в лабиринтах памяти. Соответственно, более интересных находок.

— Особо не напрягайся. Меня устроит хоть какой-нибудь завалящий леденец, лишь бы заглушить горечь воспоминаний о том, чего со мной никогда не было.

— Завалящий? Есть… «Стрепсилс» называется, — поспешно откликнулась я, дабы не быть обвиненной в равнодушии. И даже предприняла попытку немедленно сбегать к аптечке, да только подруга решительно ее пресекла. Ну не хотелось ей объедать мою семью лекарственными средствами.

Пора было подводить итоги и делать разумные выводы. С итогами справились быстро, а вот разумные выводы… Единственное, на чем сошлись — покойный Володька Кириллов если и обворовал Третий рейх, то добычу по всем указанным в прощальном письме местам не перепрятывал. Мороки много. Тем не менее будучи увлеченным копателем-одиночкой, что-то где-то он все-таки нарыл. Допустим, обнаружил реальный клад или документы, раскрывающие тайну захоронения. У каждого свои, разные по степени безумности увлечения — от постоянных поисков приключений до проматывания в пух и прах своего и чужого имущества. Меня, например, в собственный хорошо знакомый дачный подвал не загонишь, чтобы отыскать банку соленых огурцов, старую, которую сама же несколько лет назад на задворках одной из полок схоронила, освобождая место новым штабелям заготовок. А тут с энтузиазмом и риском для жизни лезть в незнакомые лабиринты страшных подземелий в поисках чужих, сомнительных кладов! Да жуть несусветная. А если представить, что клады еще и заговоренные… Столько пугающих страшилок в Инете на эту тему! Интересно, кто заговорил мою банку с огурцами?.. Что-то все перепуталось.

Наташка мерила шагами собственную кухню, и я невольно пожалела, что по метражу она меньше моей. Не так часто подруга мельтешила бы под носом, уже в глазах рябит. Устала отслеживать ее нестроевую подготовку.

— Определенно, Кириллов отыскал нечто интересное, — побарабанив пальцами по столу, заметила я. — Не зря же треплют нервы его семье. А прощальное письмо, возможно, и не им написано. Тогда тем более не для тебя. Цель — увести заинтересованных соискателей Вовкиной находки далеко от нее. И развеять их догадки на все четыре стороны. Начиная от Калужских каменоломен и заканчивая подземными галереями на реке Чусовой. С заездом в белорусский Несвиж и подмосковное Монино.

— И кто-то на эту подставу клюнул!

Не дойдя до окна, Наташка круто развернулась и ткнула в мою сторону указательным пальцем. Можно подумать, это я попалась на крючок.

— Я уже поняла, почему отсортировали мои фотографии. И сделал это человек, который помнит мою юную внешность не по рассказам. Решил, гад, подсказать, что я по старой памяти прячу у себя выкопанные Володькой клады. А двенадцать радзивилловских апостолов в моем почтовом ящике замурованы.

— Другого места не нашлось?

— Вопрос не ко мне! В письме имеется ссылка на ностальгию по этому почтовому ящику. Правда, последнюю записку Вовка посылал мне по старому адресу. Но если бы там появилось что-то необычное, новая обладательница коммунальных хором графиня Милка Дашковская-Винтер-Келлер уже давно бы нарисовалась[3]. Впрочем, она скорее всего в Зальцбурге.

— Если не вылезать из машины, я не очень буду пугать окружающих?

— Да в принципе нет… К тебе просто надо попривыкнуть. А ты это к чему? Собираешься жить в моей «Шкоде», пока с тебя вся аллергическая шелуха не сойдет? Или считаешь необходимым взломать Милкин почтовый ящик?

— Нет такой необходимости, его и без нас уже взломали. Адресованное тебе прощальное Володькино письмо стало не только твоим достоянием. Я вот думаю, а не скатать ли нам все-таки в Царицино? Туда, где фактически проживает его семья. — И оторвав взгляд от посудного полотенца, которым подруга утешилась, перестав бегать по кухне, посмотрела ей в глаза мягким бесхитростным взглядом.

Наташка, скорчив недовольную гримасу, скрутила безвинное полотенце в бараний рог. И ни с того ни с сего принялась бубнить на тему о том, что обменять старую двухкомнатную квартиру родителей Вовка мог только с доплатой. Двухкомнатные хоромы жене и однокомнатные себе, вне сомнения, требовали дополнительных денежных вливаний. И не маленьких! Впрочем, что стоило Кириллову загнать пару килограммов мюллеровского золота? Важен результат — однокомнатное, как рассчитывал, одиночество. После его смерти жилплощадь превратилась в явочную квартиру. Являются туда все кому не лень… Такое впечатление, что в этом деле задействована куча народа. Один «ответил» за всех, а все гоняются за чем-то, ставшим достоянием одного.

— Чашку у тебя забираю, — заявила подруга таким тоном, словно именно я обеспечила свободный доступ на бывшую жилплощадь Кириллова разным подозрительным личностям. — Решили же ехать. Надеюсь, ты знаешь, зачем. На мой взгляд, это лишняя трата бензина. А он не намного подешевел. Не в Америке живем, где нефть не качают. Им легче — у них меньше затрат на ее добычу. Прикупил на заправке и порядок. А нам ее не только добывать, но еще и распродавать приходится. Наверное, задарма.

Жена и дочь Кириллова проживали на улице с задорным названием Веселая. Однако весельем на ней и не пахло. Стандартные дома, озабоченные своими проблемами прохожие, редкие машины… Довольно тихая зеленая улочка.

Почтовый ящик Кирилловых был капитально забит рекламной макулатурой. Часть ее, торчавшую наружу, Наташка вытащила и положила наверх. Нужная нам квартира, расположенная на шестом этаже, «порадовала» закрытой дверью. Этот факт я установила сразу, первым делом попытавшись вломиться внутрь силовым методом. Металлическая дверь устояла. Стоило надеяться на благоприятный прогноз. Наташка издевательски хмыкнула и нажала на кнопку звонка. Трезвон внутри квартиры был хорошо слышен, но судя по тому, что никто не спешил открывать, дома никого не было.

— Что и следовало ожидать, — торжественно объявила Наташка. — Ибо было сказано: Тамара Васильевна в больнице, а Маринка в бегах. С чемоданом, по неведомому нам маршруту. — И из вредности еще раз нажала на кнопку звонка.

В какой-то момент я решила, что подругу парализовало. Она никак не могла оторвать палец от кнопки, но оказалось, что таким образом доказывала мне всю бесполезность предложенной мною поездки. «Мне говорили, я не верила!» Пришлось легонько шлепнуть ее по руке, подруга мешала мне улавливать за дверью признаки чужой жизни. Трезвон оборвался, и я получила возможность высказаться. Понимая, что выгляжу страшненько, тем не менее старательно поправила волосы и расцвела очаровательной улыбкой — надеялась на ее отвлекающий эффект. Не отрывая подкупающего взора от дверного глазка, задушевно произнесла:

— Марина, это была плохая идея. Переваливать свои проблемы с больной головы на наши, пусть не совсем здоровые, — самый легкий вариант. Но не лучший способ окончательно от них избавиться. Имеются в виду проблемы. К сожалению, они затрагивают нашу жизнь. Извини, но с этой минуты и с нашей помощью проблем у тебя станет больше. И не ходи босиком. У меня музыкальный слух. Слышу, как ноги прилипают к полу.

Высказавшись, я слегка поклонилась и направилась к лифту, но вынуждена была остановиться, чтобы пригласить подругу следовать за мной. На мой взгляд, она повела себя достаточно странно. Отлепившись от стенки, качнулась в мою сторону, словно намеревалась залечь и преодолеть расстояние до лифта исключительно ползком. Приложив некоторое усилие, я ее выпрямила. Она обернулась к дверному глазку, показала ему фигу и тоже поклонилась. Только поклон сопроводила словесной благодарностью за внимание.