Робкая любовь - Виктория Лукьянова

Тётя отпустила мои руки, и я отшатнулась. Развернулась и умчалась в комнату, заливаясь слезами.

Глава 14. Безумный план

Уже позже я кралась на цыпочках, не зная, правильно ли поступаю. Я испортила все своим желанием наконец-то выбраться из дома и жить как другие. Попробовать жить так, как живет Матвей. Но я выбрала неправильный подход. Тётя была права. Я не смогу там, просто не смогу в одиночку. Но я не понимала, почему она была против терапии. Ведь благодаря врачам я смогла спать практически без кошмаров. И я знала единственный способ, как убедить тетю позволить мне лечиться.

Мои родители.

Как бы они не желали отгородиться от меня, но я знала – они позволят мне продолжить работу с психотерапевтом. Но для того, чтобы они узнали о моих планах, нужно было связаться с ними. Однако сделать это могла только тётя.

«Ох, и почему я не поступила так с самого начала!» – ругала себя, приближаясь к двери спальни тёти. Теперь мне предстояло помириться с ней, выждать время, пока она не успокоится и не забудет о моих словах, а уже после я попрошу ее пригласить отца или маму. Без разницы кто из них согласится, но главной для меня целью стало поговорить с родителями. И последнее решение будет за ними.

Я остановилась около двери и замерла. Занесла руку для того чтобы постучать, как неожиданно услышала голос. Тётя с кем-то говорила. Приблизившись еще, я прижалась ухом к двери.

– Она начинает себя странно вести, – сказала тетя своему неизвестному собеседнику.

Я насторожилась, продолжая прислушиваться к тихому скрипучему голосу.

– Откуда же мне знать, что с ней опять не так! Все было в порядке. Но в последнее время она бродит по дому, выглядывает в окна. Просит все больше журналов. И часто проводит время во дворе. Да-да! – тётя возмущалась, и я могла представить, как ее ноздри раздувались от тяжело дыхания. – А сегодня заявила, что хочет возобновить лечение!

Неужели она говорила с кем-то из родителей? Я застыла, чувствуя, как кровь заледенела в сосудах.

– Поняла. Да, я поняла. Никакого лечения. Я так и сказала ей!

Мне стало дурно. Нет! Только не так! Неужели мой план уже провалился, так и не начавшись?

Я шагнула назад на одеревеневших ногах. Закрыла рот ладошкой и также бесшумно вернулась к себе в комнату. В свою клетку.

До самого вечера я старалась не спускаться и не появляться на глазах у тёти. Она дважды заглядывала ко мне, чтобы проверить, чем я занималась, но обнаруживая в моих руках книги, тут же уходила. Наверное, она не подозревала, но я отчетливо слышала каждый ее шаг, так как половицы на втором этаже скрипели. Только я знала, на какие доски можно вставать, а какие издают звучный треск, поэтому каждый раз, когда она приближалась к моей двери, я хватала книгу и открывала ее на произвольной странице. Опускала глаза и делала вид, что увлечена чтением того, что уже и так знала наизусть. После того как тётя закрывала за собой дверь и ее шаги удалялись, я откладывала книгу и тихо выдыхала. Сползала с постели, на цыпочках кралась к окну и смотрела то на дорогу, на которой то и дело появлялись машины, то на дом Матвей, хотя зареклась так не делать.

Но сердце пересилило разум, и я как завороженная наблюдала за парнем, который вернулся не так давно. Он занимался какими-то делами сначала в доме, поэтому я некоторое время не видела его, а после появился во дворе. Кажется, Матвей заканчивал разбор своих вещей после переезда, поэтому то и дело у дверей появлялись пустые сложенные коробки. Я мысленно улыбалась. Значит, даже после расставания со своей девушкой, он не уедет. А ведь я боялась этого.

Отвлекаясь в очередной раз на скрип половиц, я вернулась в кровать и дождалась, когда тётя заглянет и позовет на ужин. Я спустилась чуть позже, чем обещала, но она не проронила ни слова. Ели мы в тишине, а позднее каждый ушел заниматься своими делами. Тётя отвлекалась на кроссворд в гостиной, я вернулась в спальню, где и провела остаток вечера, бездумно блуждая по комнате, и иногда поглядывая на улицу. Любуясь чужой свободной жизнью.

Моя самая безумная идея пришла ко мне, когда на часах стрелки приближались к полуночи. За окном было удивительно тихо и светло. Полный диск луны и яркие звезды освещали все вокруг, даже заливали мою комнату спокойный серебрящимся светом. Я выключила верхний свет, оставила лишь ночник и настольную лампу, и приблизилась к окну. Осторожно отвела штору в сторону и выглянула. Окна гостиной в доме Матвея были ярко освещены. Значит и он не спал. Интересно, это из-за духоты или у парня, как и у меня, началась бессонница? Мои кошмары, вернувшиеся так не вовремя, не давали спокойно спать, а вот ему с его проблемами, скорее всего, тоже было не до сна.

Я осторожно прикрыла шторку, прислушалась к царящей в доме тишине, и приблизилась к двери. Дотронулась до ручки и замерла. Нужна кофта! Да, кофта, шлепки и уверенность в том, что я поступаю правильно и не пожалею. Вообще никогда не пожалею о том, что собиралась сделать.

Вынырнув за дверь, я резко остановилась. А если тёте вздумается проверить меня ночью? Так не бывало уже давно, но за сегодня она несколько раз заглядывала. Поэтому я торопливо вернулась обратно в комнату, соорудила в кровати из подушки и покрывала подобие тела, которое укутала в одеяло, выключила лампу, оставляя только приглушенный свет ночника, и лишь после этого осторожно покинула дом.

Но добравшись до забора, я ощутила страх. И нет, не от ночной темноты или тишины, а от того что собиралась сделать. Я шла к парню, пусть и соседу, средь ночи, одна и без приглашения. А если я ему помешаю? Ведь меня там явно не ждут.

Сомневаясь и рассматривая диск луны, я все же решилась и откинула прочь сомнения. Толкнула деревяшку, удерживающую доску, проскользнула в чужой двор и медленно пошла на свет, часто дыша и дрожа от страха. Если прогонит, то прогонит. Но, кажется, у меня есть шанс побывать у Матвея в гостях. Он же прошлой ночью приходил ко мне.

Улыбнувшись и выдохнув, я занесла руку и тихо постучала по стеклянной двери. В ответ я не услышала ничего. Тишина и яркий свет, попадающий на лужайку из