Победитель планеты (двенадцать разрезов времени) - Вадим Сафонов

И зашипело вторично. Быстрее чем он мог отдать себе отчет в происшедшем, влажный мох запылал под ним и обжег икры и ступни. Он выскочил в ужасе перед непостижимостью чуда.

Но сладкое тепло уже коснулось его, и свет, озаривший ребро камня, сделал невыносимым мрак снаружи. И вековая привычка к огню побудила его вползти и увеличить огонь, осторожно сгребши мох.

Его голова, переполненная страхом и благодарностью, лихорадочно работала. Стремление к силе, вскормленное животной трусостью, голодом, боязнью возвращаться без своей доли добычи, трепетом перед сильными, — стремление создать себе силу, подсказанное уловками примитивной хитрости стадных обезьян, только что заполнявшее все его скудные мозговые извилины, когда он делал оружие, преобразило для него происшедшее. Огонь, явившийся осветить ему ночь, уже поставил его тем самым выше других. И гордость отмеченного неслыханным гнала мысли в его голове.

Обезьяний инстинкт — повторить виденное — пробудил неясную идею. Он отполз вглубь, за костер, и, севши на корточки, снова взял кремень. Но он смотрел не на него, а на костер и на дождь искр, подобных метеорной пыли. Липкая горькая вода смачивала ступни. Он бил долго, с упорством зверя, мыши, грызущей стену.

И вот — шипение. Оно повторялось и раз, и два, и десять раз. Иногда он видел убегающего красного червяка. Тогда он сгреб мох кучкой, под самый кремень, и, дуя, помог червяку, как научили его века и поколения предков.

И кучка запылала. Мох, пропитанный нефтью, горел, светом дня пронзая ночь.

Непреодолимая волна чего-то, что он не умел определить, запершившая в горле и в носу, парализовала его движения. Затем он издал крик.

И человек встал, чтобы понести в пещеру мох и свои кремни, то, что станет выше силы сильных — покоренный огонь, ордер на власть над миром.

Ледник, расчистивший дорогу человеку, научивший его жить вместе, думать и работать, открывал перед ним будущее, границ которому больше не могла положить природа. Созданный становился создателем. Это была последняя смена владычества в истории жизни на Земле.

12. Человек

За зеркальными стеклами курьерского — квадраты, прямоугольники, ленты полей. Трубы заводов и грохот вокзалов. Зеленые на севере, злаки волнуются на юге миллионами восковых колосьев. Ровные ряды елей и орешника. Среди хлебных нив — черная пирамида угля: шахта. Облако дыма над индустриальным сердцем области. Гигантские стада коров с тучным выменем. Плотины, веселые флотилии судов на реках. Леса, прорезанные просеками, и кружевная поросль молодых лесонасаждений.

Выемки рассекли тяжелые ребра гор, и спирали дорог брошены на их склоны. Гул воздушной эскадрильи спускается сверху, из воздушных пространств.

Тысячи километров за курьерским следует этот пейзаж. Пейзаж, созданный человеком.

Человек пересоздал природу. И от древней, прародительской природы вокруг человеческого общества не осталось ничего.

От животного собирания случайных крох, подаренных землей, от слепого физико-химического обмена веществ и энергий с окружающей средой человеческий труд перешел к изменению земли. И, производя сам, заставил ее производить то, что нужно человеку.

И потому-то геологи предлагают дату появления первого трудового общества считать началом новой человеческой эры в истории Земли.

Человек взял на себя распределение и воспроизводство энергетических ресурсов живой природы. Он истребил диких зверей, расчистил дебри и оттеснил сорную растительность.

Он засеял тысячи квадратных километров нужными ему злаками, огородными и садовыми растениями и улучшил их породы. Он выбрал полезных животных, дающих продукты питания и помогающих в труде, приручил их, развел миллионными стадами, изменив условия их существования, инстинкты и привычки, и улучшил их породы.

Этим он в корне переменил соотношение сил в биологической борьбе за существование животного и растительного мира, пустил по иному руслу химизм обмена веществ. На своих селекционных станциях он по-своему направил ход эволюционного процесса. Он обработал землю вокруг себя и зарыл в нее удобрения.

Но даже и помимо сознательного вмешательства человека, его культура, подобно смерчу, вторгалась в окружающий мир. Сотни животных вымирали от соприкосновения с ней. И полчища провожатых следовали за человеком — бактерии, паразиты, безвредные поселенцы, телесные, домашние, полевые, с их врагами и спутниками. И этим еще раз переменил человек весь живой мир и химизм окружающей среды.

Поэтому фауна, флора и почва населенных человеком мест есть фауна, флора и почва, созданные человеком.

Человек взнуздал гордую силу падающей и кипящей воды, ветра, солнечных лучей, дремлющих в аккумуляторах дерева и угля, электричества, скрытого в недрах материи. Он прорезал горы, осушил болота, покорил моря и воздух. Миллионами тонн он достает уголь и нефть из земных глубин и восстанавливает металлы, скованные окисями в рудах. Он воздвиг на болотах, равнинах суглинков, чернозема и песка каменные массивы своих жилищ. Его химия создала сотни тысяч веществ, никогда не существовавших до того на земном шаре, и техника построила из косного тяжелого вещества сотни тысяч машин, более ловких, точных, быстрых и мощных, чем мускулатура хищников, орлиный глаз, полет каменного стрижа и оружие чудовищ мезозоя.

Из черной пасти Горького Моря, Кара-Бугаза, он извлекает бром, сульфаты и соли, которые будут питать двадцать два производства.

Он разорвал древнюю тьму ночей, страшную зверю и первобытной орде наших праотцев, сияющими солнцами своих городов, от тепла своих жилищ отогнал суровый холод зим. И человеческая медицина стала на защиту тела хозяина земли против невидимых нападений и болезней. Шаг за шагом она наступает на старость, истребляет зародышей самых страшных врагов, как уже истребила в Европе и Америке холеру, чуму, миазмы болотных лихорадок и наиболее кровожадных крылатых паразитов.

Никогда, ни в одном своем движении мы не касаемся больше нетронутого дна дочеловеческого мира. Все, с чем мы родимся, среди чего живем и умираем, — от пищи, одежды, крыши над головой до речи, книг, газет, радио, даже неба и земли наших сел и городов, до нашего общества, наших нужд, интересов, мыслей, привычек, верований и склонностей, радостей и страданий, до физиологических свойств нашего организма, орудий и материалов нашего труда, — все дело рук поколений людей, живших до нас и живущих с нами. Мы порождены человеческой средой и беспрестанно порождаем ее. Мы видим в тысячу раз острее и дальше, двигаемся в десятки раз быстрей, живем каждой клеточкой, каждой химической единицей своего тела неизмеримо сложней, многообразней, интенсивней, чем жили бы, если бы законы человеческому телу устанавливала одна биология.