Кровь драконов - Юлия Сергачева

— Ну, а тебя чем заманили в это логово?

— Искал одного человека, — ответил я неохотно. — Мне показалось, она… он сюда завернул.

— Она, — задумчиво повторил Вевур с непонятной интонацией. — Эта твоя «она» завлекает тебя в странные места, ты не находишь?.. Ну-ну, не сверкай глазами. Это я так, к слову… — Он рассеянно огляделся, вздохнул и сказал: — Пойду, пожалуй. Больше здесь ничего интересного не обнаружится. Да и как бы лавочники не вернулись за имуществом…

Вевур повернулся к выходу, а я почти невольно потянулся к черной арке, ведущей в противоположную сторону. Темнота за ней казалась плотной и подвижной, как вода, поглощавшей даже свет огня.

— Не лез бы ты туда, парень, — негромко сказал мне в спину Вевур, и голос его прозвучал неожиданно тревожно. — Свою порцию приключении на сегодня ты уже получил.

— Что там?

— Кто ж его знает. Только полный безумец полезет в эти катакомбы. Эти подземелья старше Города. Естественно никаких толковых планов и описании не сохранилось. Там плутают даже пещерники с их врожденным инстинктом. Хочешь неприятностей на свою задницу — вперед! Могу показать еще десятка два подобных входов…

— Отлично, — кивнул я. — Если вам это не оставит труда…

Вевур усмехнулся и ушел. Я пошевелил ногой догорающий костер. Под углями обнаружилось еще один уцелевший кусок драконьего крыла… Кстати, о драконах. Что-то давненько я не слышал…

«Я здесь», — дымный воздух колыхнулся, — «Жду, когда ты закончишь терять время попусту»

— Почему попусту? — Я невольно засмеялся. — Очень познавательно. Узнал столько нового… А ты слышал о Круге Зверей?

Честно говоря, я не ожидал ответа, но получил его.

«Слышал», — признался дракон. — «Все драконы, даже рожденные после Смутных Эпох слышали о Круге. Это обязательное знание»

— Почему?

«Потому что Круг не уничтожен окончательно и способен к возрождению. Он опасен»

— По-твоему все эти лавочники и… — Я не успел договорить.

Тяжкий вздох исполина загасил оставшиеся огни и в темноте прозвучало презрительное:

«Не старайся быть глупее, чем ты есть, человек»

Пробираться к выходу пришлось в полном мраке. Свеча в верхней комнате догорела до утонувшего в плошке огрызка. Я на ощупь отыскал дверь, вторично стукнулся пострадавшим коленом о перила и наконец выбрался на улицу, с наслаждением вдыхая прохладный ветер. Безмолвное здание равнодушно таращилось в ночь темными окнами.

Привратник у входа в Гнездо укоризненно вздохнул при моем появлении, но без комментариев распахнул сворки дверей и позволил пройти. Как всегда я подавил нестерпимое желание виновато оправдаться — рудимент ушедшего детства, и помчался по центральной лестнице. Серьезные лица великих, чьи портреты в парадных рамах украшали стены, провожали меня задумчивыми взглядами. Каменные барельефы, изображавшие в основном драконов, демонстративно отворачивались.

— Кир!.. — кто-то окликнул меня так негромко и бесплотно, что я немедленно остановился и огляделся, надеясь, что это привидение.

С наступлением ночи большую часть светильников гасили, оставляя только светлячков под портретами, поэтому я не сразу заметил тоненькую фигурку, выступившую из боковой ниши. Фигурка поманила меня и пришлось пойти следом, хотя мне ужасно хотелось спать.

Вслед за белокожей, хрупкой, как цветок и нестерпимо рыжей девушкой, имя которой вечно вылетало из моей памяти, я протиснулся через полуоткрытую створку окна наружу. Туда, где узкий каменный выступ кольцом охватывал здание, служа нам своеобразным, хотя и несколько рискованным убежищем от наблюдательных глаз старших.

Впрочем, всем давно было ясно, что тайное убежище ни для кого в Гнезде не является тайной. Это детишки могут тешить себя иллюзиями, не замечая, что под их секретным карнизом, как правило, кружат раздраженные драконы, страхуя неосторожных. Повзрослев, мы понимали это, но к тому времени уже получали бессрочный пропуск в Город и необходимость в тайных убежищах исчезала. Кроме того, мы обзаводились собственным личным и чрезвычайно строгим стражем.

Но традиции сохранялись.

— А-а! — обрадовано сказал кто-то из темноты. — Вот и они…

— Я же говорила, что Таянна точно сумеет не заснуть, дожидаясь его, — донесся громкий, демонстративный шепот.

Нежная кожа Таянны, освещенная падающим из окна светом, стала такой же темной, как ее рыжие волосы. Я сделал вид, что ничего не заметил.

Было довольно темно, но на фоне серебристой стены Гнезда можно было без труда различить привычную с детства компанию, разместившуюся рядком на узком карнизе, как птицы на ветке. Одиннадцать человек моего курса плюс Таянна, которая на год младше. Даже Аяр пришел.

— Иди к нам, Кир, — позвал голос Джеанны, и я стал пробираться к ней, переступая через чужие колени и каждый раз замирая ненадолго, чтобы переждать шальной ветер.

— Где это тебя носило? — лениво осведомилась Джеанна, когда я устроился рядом. — Мало тебе неприятностей?

— Одной больше, одной меньше, — отозвался я,

Сидевший слева Чаро молча сунул мне кружку, до краев наполненную его фирменным напитком, хлебнув который вы либо рискуете тут же на месте умереть от разрыва сердца, либо до конца жизни клянчить у Чаро рецепт, завещанный ему предками.

— Гм, — я сунул нос в кружку, убедился, что это именно то, о чем я подумал и озадачено спросил:

— По какому случаю торжество?

— Тинар умер вечером, — ответил кто-то невидимый и неузнаваемым голосом.

— Говорят, что его избили в Городе, — подхватил немедленно вмешался Шаур, который, естественно, не мог допустить, чтобы сенсацией делился кто-то другой.

— Так это был Тинар… — медленно выдохнул я, переваривая новость.

Несмотря на обычную достоверность сведений Тучакки, я, пожалуй, так до конца и не поверил, что рассказанная им история — правда. Но теперь, когда у мифической жертвы появилось реальное имя, отрицать свершившийся факт было бессмысленно.

— Ты слышал что-то? — спросила Джеанна, и я почувствовал, как остальные потянулись к нам, рискуя сверзиться с карниза. Не видя их, я ощущал в темноте взгляды — внимательные, недоверчивые, ожидающие и… да, растерянные.

— Так, краем уха… — неопределенно отозвался я и передал рассказ Тучакки.

Мгновение после этого царило всеобщее молчание. Каждый переваривал услышанное и готовился объявить, как я недавно: «этого не может быть!». Но первой заговорила рассудительная Имеритта, разом сбросив ненужные реплики.

— Что могло случиться с его драконом? — она смотрела на меня, но вопрос был обращен ко всем.