Анекдоты Моллы Насреддина - Мамед Тахмасиб

Молла, нисколько не смущаясь, взял тару и начал бренчать по струнам. Держа палец на одном и том же ладу, он беспрерывно ударял по струнам. Поэтому у него конечно, ничего не получалось.

Наконец, один из собравшихся сказал:

– Ай Молла, так на таре не играют. Ты должен двигать пальцами, чтобы у тебя вышла какая-нибудь мелодия.

– Так делают те, кто не умеет играть на таре. Неучи шарят пальцами по грифу, стараясь найти нужный лад. А я как только взял тару, так сразу же нашел подходящий лад и больше мне искать нечего.

НЕ УПРЕКАЙ

Однажды Молла пошел со своими друзьями на реку ловить рыбу.

Молла клал пойманную рыбу в припасенную посуду, а друзья тайком перекладывали ее в свою посуду.

Когда они собрались уходить, Молла взглянул в свою посудину и видит – в ней нет ни одной рыбы. Недолго думая, он обратился к реке:

– Что ты смотришь на меня? Как я пришел с пустыми руками, так и ухожу. Так что никакого одолжения ты мне не сделала.

РАЗГОВОР О ПОГОДЕ

Однажды выпал глубокий снег. Сельчане собрались в чайхане и жаловались на холод. Один из стариков вмешался в разговор:

– Дело не в холоде и не в снеге. Дело в том, что человек – существо неблагодарное: летом жалуется на жару, хочет прохлады, а зимой жалуется на холод, хочет тепла.

Молла, сидевший в сторонке, сказал:

– Ты ошибаешься! На хорошую весеннюю погоду никто не посетует.

НАЛЬЮ ОЛИВКОВОГО МАСЛА

Как-то Молла отправился в путь вместе с одним человеком.

Сложив деньги, они в городе купили себе миску кислого молока. Пройдя полпути, сели полдничать.

Спутник Моллы вынул из кармана немного сахарного песку и сказал:

– Я насыплю сахар на свою сторону.

– Разве нельзя, – спросил Молла, – насыпать и на мою?

– Нет, – ответил тот, – я насыплю только на свою.

– Ты же, человек, – сказал Молла, – насыпь и на свою и на мою сторону.

– Нельзя, насыплю только на свою, – упорствовал спутник Моллы.

Молла разозлился и вынул из кармана бутылку оливкового масла.

– А я на свою сторону налью оливкового масла.

– Постой, Молла, что ты делаешь? – испугался его спутник. – Разве можно лить в кислое молоко масло?

– Какое тебе дело? – ответил Молла. – Я ведь налью только на свою сторону.

– Молла, – заметил его спутник, – масло ведь жидкое, оно потечет и на мою.

– Какое мне дело? – возразил Молла. – .Или насыпь сахар и мне и себе, или я налью оливковое масло на свою сторону.

ДОСЫТА ВЫСПАЛСЯ

Однажды в жаркий летний день Молла пошел в соседнюю деревню и остановился у своих знакомых.

– Молла, – обратился к нему хозяин, – наверно, по дороге тебя замучила жара. Что же тебе сейчас надо – дать тебе воды или уложить спать?

Молла увидел, что о еде не сказано ни слова, сел и ответил:

– По дороге я уже досыта выспался у прохладного родника.

БЕЗГОЛОВЫЙ ТОВАРИЩ

Однажды в холодный зимний день Молла со своим товарищем шел в соседнее село. По дороге им навстречу попался волк.

Молла и его товарищ подняли такой шум и крик, что волк испугался, убежал и спрятался в какую-то нору.

– Я должен убить этого волка, – сказал приятель Моллы.

– Прошу тебя – не связывайся с волком, – упрашивал Молла. – Что тебе жизнь надоела? С волком шутить нельзя: он ни просьб, ни обещаний не понимает.

Но товарищ ничего не хотел слушать, подошел к норе и потихоньку сунул в нее голову. Молла ждал, пока он вытащит голову, но товарищ его лежал неподвижно. Наконец, набравшись храбрости, он подошел, схватил его за ноги, вытянул из норы и увидел, что у него нет головы.

Пораскинув умом, Молла вернулся обратно в село, пришел к дому своего товарища, постучал в дверь и спросил:

– Сестра, когда твой муж сегодня утром уходил из дому, взял он с собой голову или нет? Не забыл ли он ее случайно дома?

МЕД НА ХРАНЕНИИ

Один из приятелей Моллы, живший в соседней деревне, принес кувшинчик меду и сказал:

– Молла, сохрани этот кувшинчик, завтра я приду за ним.

Ночью, когда все в доме заснули, Молла не выдержал и съел весь мед.

Наутро пришел приятель и увидел, что Молла, которого он вчера оставил совсем здоровым, лежит больной, с головы до ног покрытый сыпью.

Он присел к постели Моллы и стал его утешать. Собравшись уходить, приятель сказал:

– Молла, уже поздно, мне пора идти, желаю тебе поскорее выздороветь.

– Добрый путь тебе, брат! – ответил Молла.

Приятель спросил о кувшинчике с медом.

– Он там, – сказал Молла, – куда ты сам вчера его поставил. К кувшину я не прикасался.

Приятель, нашел свой кувшин там, где он его оставил, но, взяв его в руки, почувствовал, что кувшин стал легким.

Сняв крышку, он обнаружил, что кувшин пуст.

– Молла, – сказал он, – ты же уверял, что к кувшину не притрагивался.

– И еще раз могу уверить тебя в этом. Клянусь жизнью, моя рука не касалась кувшина.

– Как же не касалась, а где же мед?

– Так и скажи, – ответил Молла, – ты же спрашивал про кувшин, а не про мед. Если бы мед остался в кувшине, то мне незачем было сейчас валяться в постели.

ЧЕГО МНЕ БОЯТЬСЯ?

Однажды Молла сильно заболел. Возле него собрались все соседи и знакомые. Все видели, что ему плохо. И сам Молла понимал, что ему уж не подняться. Каждый, кто приходил к Молле, садился в сторонке и молча смотрел на него.

Одного Моллу не брал страх, он по-прежнему шутил и смеялся.

Один ближайший друг задал ему вопрос:

– Ай Молла, прежде ты бледнел при одном слове «смерть». Что же случилось с тобой, неужели сейчас тебе не страшно?

– Раньше я боялся, как бы мне не попасть в такой переплет, а раз уж попал, теперь мне бояться нечего!

ВОСКРЕСШИЕ ПЕРЕПЕЛКИ

Молла умел также и охотиться. Однажды он подстрелил несколько перепелок, принес их домой, ощипал и положил в котел, чтоб сварить.

Молла был человек гостеприимный и никогда не садился есть один. Выйдя во двор, он позвал нескольких соседей по кварталу:

– На обед я готовлю перепелок, приходите, пожалуйста, к нам.

К обеду приглашенные собрались. Решив подшутить над Моллой, каждый из них принес с собой по одной живой перепелке.

Гости подождали, пока Молла приготовит обед. Тот осторожно снял котел с очага, поставил его на землю и уже хотел было выложить перепелок на блюдо и подать гостям. Но тут один из гостей сказал:

– Молла, раз ты нас угощаешь, то сделай это так, чтобы мы спокойно поели.

– А что мне сделать? – спросил Молла.

– Иди и принеси каждому по тарелке, – сказали ему, – и каждому положи его порцию отдельно.

– Пожалуйста, – ответил Молла, – лишь бы вы остались довольны.

Как только он вошел в дом за тарелками, гости быстро спрятали котел с обедом, взяли другой похожий котел, положили в него живых перепелок, накрыли его и поставили туда, где прежде стоял котел с обедом.

Молла принес тарелки. Предвкушая вкусную еду, он снял с котла крышку – из него выпорхнули перепелки и улетели, а котел остался пустой.

Молла поглядел сначала вслед улетевшим перепелкам, а потом в пустой котел и сказал:

– Я благодарю аллаха за то, что он воскресил этих перепелок, дал им крылья, и они улетели. Это очень хорошо. Одного я понять не могу: куда же девались масло, лук, соль и вода, которые я израсходовал на этих перепелок. Интересно, хватит у аллаха совести вернуть их мне.

БЕЗ ПЕТУХА

Молодые люди задумали обмануть Моллу. Условившись между собой, они пристали к Молле:

– Давай пойдем в баню.

Он согласился.

Собираясь в баню, каждый из них захватил с собой по яйцу. Когда они разделись и вошли в баню, один из них сказал:

– Ну, хорошо, а кто же из нас будет платить?

Один говорит: «Ты плати». Другой: «Пусть он заплатит». Наконец, кто-то предложил:

– Давайте уговоримся так: пусть каждый из нас снесет по яйцу. А тот, кто не сможет, заплатит за баню.

Все согласились, разбрелись по сторонам, взяли по припасенному яйцу и начали кудахтать.

Молла видит, что дело его проиграно, его надули. Однако он не растерялся, поднялся на край бассейна, хлопнул обеими ладонями по коленям и несколько раз запел петухом.

Молодые люди спросили его:

– Молла, что ты делаешь?

– Не может быть, – ответил Молла, – чтобы у всех этих несущихся кур не было ни одного петуха.

СТАЛ НАОБОРОТ

Молла и еще несколько человек отправились верхом путешествовать. Пришлось им заночевать в одном месте. Наутро Молла поднялся раньше всех и хотел сесть на своего коня и продолжать путь, но сколько он ни приглядывался, узнать своего коня среди других не мог. Спросить же своих спутников он постеснялся.