Целительство - Мэнли Палмер Холл

пришла к нему раньше, чем была закончена его работа. Однажды кто-то другой продолжит начатое им дело, и наука соединит наконец эти миры, но пока, чтобы не пасть духом, людям остается полагаться только на свою веру.

Духовное целительство и выросшие из него верования

Согласно учению великих Школ Мистерий древности, источников всех наших знаний и верований, человеческое сознание ограничено только некими условными интеллектуальными пределами, которые оно само себе и установило. А возможно ли это? Но разве пытался современный мыслитель-материалист исследовать глубины своего внутреннего мира? Разве проявлял он искреннее стремление изучить все факты, противоречащие его убеждениям? И удалось ли ему доказать ложность чудес, магии, ясновидения, спиритизма и телепатии?

Духовное врачевание необходимо и приносит пользу только тем, кто в него верит и делает его частью своей религии. Однако в мистицизме есть много и такого, что принесло бы пользу всему миру. Со временем из него уйдут все суеверия и ложные доктрины. Даже сегодня у человечества есть множество разных убеждений, которые по прошествии сотни лет будут считаться суевериями, и от этого не застрахованы ни ученые, ни врачи. Есть много хорошего, и если мы своей деятельностью приносим меньше пользы, чем лучшие из тех, кого мы знаем, то только потому, что нам в этом мешает средневековая система образования и средневикторианская безнравственность.

С течением времени медицина, чтобы достигнуть желаемых результатов, все меньше и меньше будет полагаться на сильнодействующие медикаменты. И развитие в этом направлении уже идет полным ходом. Разум и сила его воздействия постепенно вытеснят многие эффективные лекарственные средства. Затем мы вдруг обнаружим, что существует нечто еще более таинственное, чем разум, и снова начнем осторожно, где бочком, а где зигзагами ползти по дороге, ведущей в мир духа. И когда наконец мы туда доберемся, не покажется ли в высшей степени странным, если нам придется вернуться к древним обычаям богов и обнаружить, что в храмах с самого первого дня творения хранились истины, которые станут всеобщим достоянием в день последний?

Все почести тогда достанутся Гиппократу с острова Кос, учившему людей искать естественные способы сохранять здоровье. Так давайте воздадим ему должное, но не как ученому, положившему начало тому страшному разделению, а как мудрому старому греку, который однажды сказал: «В природе нет нужды в подобном разделении, поскольку все в ней в равной степени или от бога, или от человека».

Выполненный в своеобразной манере старый портрет с текстом, где сообщается об отравлении Парацельса фон Гогенгейма, величайшего в истории Европы врача-метафизика. Полагают, что знаменитый врач погиб от руки профессионального убийцы, нанятого завистливыми и мстительными докторами.

ЦЕЛИТЕЛЬСТВО В ПЕРИОД СТАНОВЛЕНИЯ ХРИСТИАНСКОЙ ЦЕРКВИ

Злые демоны в целительстве

В основе целительства как одной из функций христианской церкви лежат изречения Христа, чудеса, им творимые, и способность излечивать больных и недужных, которой он наделил и своих учеников. Отношение первых христиан к такой важной сфере, как мистическое целительство, кратко можно выразить словами апостола Иакова: «Болен ли кто из вас? Пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазавши его елеем во имя Господне: И молитва исцелит болящего, и восстановит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему». (Иак., V, 14).

О чудесах, сотворенных Христом, благочестивый Александр Круден писал: «Наш спаситель подтвердил доктрину, которой он учил, множеством неоспоримых чудес; и чудеса эти были столь удивительны по своей природе, настолько реальны и убедительны в своих подтверждениях, настолько божественны по тому, как он творил их одной силой своей воли, столь святы в своем замысле подтвердить доктрину, более всего отвечающую мудрости и другим величественным атрибутам Бога, и во исполнение пророчеств о Мессии, чье пришествие, согласно предписаниям, должно было сопровождаться чудесными исцелениями, что содержали в себе величайшее доказательство вмешательства всемогущей десницы Божьей».

А чтобы ни у кого не осталось ни малейших сомнений по поводу важности чудес, творимых в подтверждение и оправдание христианских заповедей, процитируем несколько строк из «Канона» принятого на 3-й сессии Ватиканского собора: «И если кто-то сказал бы, что невозможно творить чудеса,… или что никогда нельзя с уверенностью признать их таковыми, или что их недостаточно для подтверждения божественного происхождения христианской религии, да будет тот предан анафеме».

Но когда церковь решилась всей тяжестью опереться именно на чудеса как на доказательство своего божественного статуса, она почти сразу же столкнулась с серьезными трудностями. В большинстве языческих верований, процветавших в первые столетия христианской эры, сохранились сведения о не менее чудесных событиях, которые вполне годились для подтверждения равных с христианами притязаний на осенившую их божественную благодать. Чтобы как-то выпутаться из этого крайне затруднительного положения, первые отцы церкви обратились за помощью ко второй главе «Второго послания к фессалоникийцам», где описан «человек греха», тот, «которого пришествие, по действию Сатаны, будет со всякою силою и знамениями, и чудесами ложными». Путем многочисленных импровизаций на данную тему истово верующим, к вящему их удовольствию, было предъявлено наглядное доказательство, что все чудеса, происходящие вне христианской религии, — это вызывающие обман чувств трюки и ловушки, придуманные дьяволом с расчетом погубить тех, кто отнесется к ним одобрительно.

Такое решение вопроса повлекло за собой неминуемую катастрофу, поскольку сразу же заклеймило позором все нехристианские вероисповедания и подготовило обстановку для реализации грандиозной программы религиозной нетерпимости. Дьявол стал повелителем трех четвертей мира, а церковь поставила перед собой героическую задачу повсюду бороться с его властью. Но, как и следовало ожидать, нехристианам вовсе не улыбалась перспектива ни с того ни с сего вдруг превратиться в поклонников Сатаны, и по истечении веков обнаружились неизбежные последствия необдуманных теологических заявлений в виде священных войн и крестовых походов.

Вдобавок к исцелениям от физических немощей и болезней Евангелия приписывали Иисусу способность изгонять демонов. Так он изгнал семь бесов из Марии Магдалины (Лк. VIII. 2), а в стране Гергесинской заставил целый легион злых духов оставить бесноватого и войти в стадо свиней (Мф. VIII. 28–32). Такого рода чудеса подтверждали теологическую концепцию одержимости дьяволом и укрепляли всеобщую веру людей в реальность и силу зла. Таким образом, опираясь на авторитет священного писания, средневековая церковь с увлечением занялась демонологией, а изгнание злых духов стало в период средневековья неотъемлемой частью искусства врачевания.

К святости через удостоверенные чудеса

На фоне постепенного объединения обособленных христианских общин первых трех столетий в одно большое сообщество стали более отчетливо проступать контуры исторической церкви. Значительная часть ее символики, равно как и ее обряды, во многом копировали атрибуты дохристианских религий Индии, Египта, Греции