Чикагские вампиры. Жестоко укушенная. - Хлоя Нейл

Одно дело, люди желающие побаловаться с тьмой. Тут иное дело. Не сильно похоже на взаимное согласие.

Этан как-то рассказывал мне, что гламур должен заставлять людей перестать контролировать свои чувства. То есть человек не сделает чего-то, если сам того не хочет. В глазах девушки не было ни намека на удовольствие…или на согласие.

Я никогда не пила из человека. Хотя в этом не было нужды. Мой последний опыт с людьми не из приятных. А эта девушка? Достаточным сказать, что я не видела ничего интересного в том, чтобы кусать девушку, вампир я или нет, которая была под действием наркотиков и не в состоянии согласиться. Думаю, рациональность, может побороть голод.

Опустившись перед ней на корточки, я не нашла никаких видимых следов укусов. Хотя ее могли укусить и в места, невидимые взору, но в воздухе не чувствовалось запаха крови.

— Ты в порядке? — спросила я.

Она посмотрела на меня, ее зрачки были расширены настолько, что занимали почти всю радужку. В противоположность глазам вампиров.

— Я очень довольна.

Уверена, она сама в это не верила.

— Думаю, за тебя говорит гламур. Ты… они…

— Пили ли они мою кровь? — она грустно улыбнулась. — Нет. Но надеюсь, что будут. Как думаешь, это из-за того, что я недостаточно красива? — трясущейся рукой она коснулась кончика моего хвоста. — Ты очень красивая.

Затем ее рука упала, а веки, подрагивая, опустились. Она выглядела бледной. Слишком бледной. Не знаю, способно ли большое количество гламура заставить людей чувствовать недомогание. Если же это не из-за гламура и не из-за потери крови, может ей что-то подсыпали в напиток?

Как бы там ни было, ее стоило оттуда увести.

Девушка открыла глаза. Но в ободке ресниц появились лишь щёлочки.

— А ведь ты будешь жить вечно. Как и все вампиры.

— К сожалению, не те, которые попадают в неприятности так же часто, как и я.

Прежде чем говорить такое, нужно было постучать по дереву. По крайней мере, я почувствовала запах крови на вампире сзади, прежде чем он атаковал.

Тихо выругавшись, я встала и повернулась к нему. Он был высокого роста, крепкого телосложения, с темными кудрявыми волосами и слишком уж квадратным подбородком. В уголке его рта осталась кровь, и меня разобрала гордость, что она не вызвала у меня ни малейшего интереса.

Как и у других вампиров, радужки его глаз были полностью серебристыми.

— Ты вмешиваешься, вампир?

— Она себя плохо чувствует, — ответила я. — И ей здесь не место. Хочешь человеческой крови — ищи где-нибудь еще.

Вампиры вокруг начали переводить взгляды с него на меня, пытаясь определиться, чью же сторону принять. Он посмотрел на них с заискивающей улыбкой.

— Да у нас здесь сторонница людей? Тебе жалко маленьких людишек?

Дело не в жалости, а в чуткости. Я знала, каково это, когда тебя опоили без твоего согласия. Тогда я каким-то чудом пережила нападение, но никому не пожелала бы подобного.

К сожалению, до вампиров это еще не дошло.

— Мне жаль тех, кто здесь не по собственной воле.

Он заржал, положив руку на живот.

— Думаешь, кто-то из людей не хочет здесь находиться? Думаешь, они не заплатили за то, чтобы оказаться здесь с нами? Пусть люди называют наши имена, а пресса зовет нас монстрами. Мы те, кем они жаждут быть. Сильные. С более широкими возможностями. Бессмертные.

В толпе послышалось бормотание в знак согласия. Похоже, с анти-вампирской демонстрации я попала в кружок сторонников вампиров. И это всего за несколько часов.

Знаете, о чем я подумала? Людям пора прекратить держаться за слепые предрассудки и начинать мыслить рационально. Хватит делить всех на любимчиков и врагов. У некоторых вампиров были проблемы, что видно на примере этого парня, но и многие люди в Чикаго, причём некоторым даже разрешали голосовать, далеки от совершенства.

— Хватит, — сказала я. — Достаточно болтовни. Эта девушка не в том состоянии, чтобы что-либо решать. Я забираю её.

Сжав руки в кулаки и приготовившись к драке, я протерла икру внутренней стороной сапога, ощутив, что спрятанный там кинжал предательски выступал.

Однако на вампира мои слова не произвели впечатления, и он не скрывал, что не боится меня.

— Ты не мой Мастер, дитя. Найди чем заняться. Укуси какого-нибудь милого парнишку.

— Я не оставлю ее.

Он пристально посмотрел на меня, и я почувствовала выброс гламура. На меня нахлынули беспокойство, страх и желание растянуться на полу и преподнести себя на блюдечке, невзирая на обстоятельства.

Но я не отводила взгляда, борясь с головокружением. Выпрямившись, я вопросительно посмотрела на него.

— Ты что-то пытался сделать?

Он с интересом наклонился ко мне. Я боролась с желанием убежать и спрятаться от его заинтересованного взгляда. Но пока мишенью была я, а не девушка, можно и потерпеть.

— А ты… интересная.

Я почти закатила глаза, когда поняла, какую возможность он мне преподнес. Одарив его хитрым взглядом, я сказала:

— Хочешь узнать на сколько?

Словно кокетливый подросток, я накрутила на палец кончик хвоста, а затем отбросила его себе за спину, обнажив шею.

Наживка заброшена. Может и не самая лучшая, но это сработало. Потупив взор, он начал подкрадываться, словно лев на охоте, смотря на меня из-под опущенных ресниц. Я уже видела, как подкрадываются вампиры. Тогда Этан, будучи в рассвете сил, двигался в моем направлении с вожделением в глазах. Но то вожделение касалось не любви или половой связи, а власти. Эго. Победы.

Я не отводила взгляда, даже, несмотря на то, что из-за него у меня бегали мурашки по коже. Этот вампир будет пить и не остановится, пока от меня или нее ничего не останется. Быть может, ему сносило крышу из-за магии в воздухе. А может дело в инстинктах хищника. Как бы там ни было, мне ни хотелось в этом участвовать.

Плавным движением руки, которое заставило бы Катчера мной гордиться, я вытащила кинжал из ножен. Секунда — и он у меня в руке. От клинка отражался свет, а сталь ощущалась в руке приятным покалыванием. Я сжала рукоятку.

Вампир наконец-то понял, что я не шучу. Выражение его лица изменилось.

Держа кинжал в руке, я посмотрела на девушку.

— Сможешь встать?

Она кивнула. Из ее глаз лились слезы.

— Я в порядке, но хочу домой.

Вытянув руку, я дождалась, пока она ее схватит, и подняла ее. К сожалению, это не сильно помогло. Нас все еще окружали вампир, взбешенный моим вмешательством, и дюжина других, которых не интересовала девушка, просто они дико желали подраться.

Это ли подразумевал мистер Джексон, говоря об ожесточенности?