Брайтон бич авеню - Андрей Молчанов

- Необходима отсрочка, - понятливо продолжил Фридман за собеседника. - Дополнительные две-три тысячи гарантированы, так? Нет, Дональд, у тебя сплошные задержки, мне надоело.

- Сыграем иначе, - отозвался Вайс. - Кредит мне необходим на два дня. Оставляю залог: три фунта кокаина. Если опоздаю хотя бы на час с выплатой...

Наркотики. Фридман не раз сталкивался с этим бизнесом, брезговал им, да и побаивался, однако в данной ситуации риска не усматривалось, а выгода выходила очевидной: так или иначе он оказывает Дональду услугу, а Дональд - человек благодарный; ну а в случае чего, если заложенный кокаин придется продать, невозвращенный долг перекроется с лихвой...

- Качество? - спросил Фридман.

Дональд лишь укоризненно взглянул на него. Фридман в свою очередь оглянулся на двери "Одессы", на

рекламные фотографии местного усатого сочинителя-песнопевца за оконным стеклом. Вечером сюда нахлынет публика с Брайтона в дешевых бриллиантах и шубах до пят; начнется музыкальная полублатная ностальгия с эстрадки... Вот мрак! А ведь он тут когда-то едва они не собирался посуду мыть или официантом за чаевые вкалывать... А о месте гардеробщика и мечтать не приходилось: надо же - с каждого клиента доллар чаевых!

Дональд вышел из машины, затем возвратился, положив на сиденье полиэтиленовый пакет.

Мягко хлопнула дверь. Подняв руку в прощальном приветствии, Семен тронул "кадиллак" с места, держа курс на заправку.

Решил подрулить к "Mobil" на Кони-Айленд-авеню перед съездом на скоростную трассу, а после заехать в итальянский ресторанчик у залива Шипсхед-Бей, там подавали отменные ракушки с лимонным соком и крупные креветки в нежном, густом соусе... Затем домой - взгреть Алика за хозяйственную недобросовестность ради профилактики, попить кофе в его компании, а напоследок же предстояла встреча в аэропорту с прибывающим из Германии Борисом.

На углу Кони-Айленд-авеню он притормозил, переведя рычаг управления передач в положение парковки; неожиданно захотелось бананов, гроздьями свисавших с одного из лотков овощной лавки...

Привычно осмотрелся. Парковка здесь запрещалась, но полицейских поблизости не было. Двое стояли под эстакадой сабвея за перекрестком у входа в магазинчик самообслуживания "Пас Мак" - оттуда все время что-нибудь воровали жуликоватые покупатели, так что полиция там паслась постоянно. Однако дистанция была велика, и опасности эти стражи порядка не представляли. Тележка-мотороллер с крытым верхом, на которой разъезжал писатель штрафных бумаг, только что продефилировала в поисках добычи вдаль, а потому Фридман, выйдя из машины, двинулся к овощному прилавку с вальяжной неспешностью. И - нос к носу столкнулся с полицейскими, шагнувшими навстречу ему из соседнего магазина, где, вероятно, отсиживались от дождя, но, узрев "кадиллак"-нарушитель, как пауки, ринулись к жертве...

"Сколько же вас, сук, на Брайтоне развелось", - подумал Фридман, спешно впрыгивая за руль, опуская рукоять передач в положение "D" и нажимая на газ...

Машина рванулась вперед, Фридман крутанул руль вправо, выворачивая на широкую Кони-Айленд-авеню, но подвела скользкая дорога: тяжелый автомобиль занесло, ударив левым задним крылом в параллельно идущий "форд", и носом развернуло к тротуару.

Двигатель заглох. Фридман не успел потянуться к ключам зажигания, как вдруг увидел нацеленные в него пистолеты, искаженные злобой и решимостью физиономии полицейских и уже через считанные секунды стоял лицом к стене у входа в копировальную мастерскую "Ксерокс", чувствуя, как его обыскивают опытные руки.

Какая глупость... Нелепость, идиотизм... Что бы ему грозило, не побеги он от этих ментов? Максимум - тридцатник штрафа. Нет, дернулся! Сработал эмигрантский инстинкт, когда за этот тридцатник он убивался на черной работе весь день... Сработал механически, слепо, и также слепо он шел несколько минут назад к злополучной банановой лавке, опрометчиво забыв о пакете с кокаином на переднем сиденье, который сейчас обследует с радостно-изумленным лицом полицейский в черном плаще с желтыми, должными фосфоресцировать в ночи полосами. И теперь доказывай судье, будто убежал вовсе не из-за того, что в машине находился наркотик, а из-за жалких тридцати долларов. Хорошо, на пакете нет отпечатков его пальцев, авось адвокат обыграет такой факт... Но как объяснить случившееся Дональду? И сколько тот заломит за пакет? И вообще... чем все закончится? А Боря?!.

- Да ты... серьезная штучка, парень, - донесся до него голос с характерным бруклинским акцентом. - Повезло... нам!

ФРИДМАН-МЛАДШИЙ

Он даже не понял, что, собственно, и произошло... Держал Марину за талию, чувствовал тонкий, прекрасный запах ее духов, видел, обмирая от любви и нежности к ней, чистую по-детски кожу щеки и шеи, и вдруг все поплыло в глазах, пришло осознание падения и бессилия перед этим падением... После - долгий провал. А затем вернулось сознание вместе с колко пульсирующей болью в голове, резью в кистях рук и лодыжках...

Он лежал на полу раздетый, туго связанный прочной капроновой веревкой, с нашлепкой пластыря на губах.

Расплывчатые пятна перед глазами постепенно оформились в лица...

Марина и Джейн. Сосредоточенные, даже угнетенные, однако во взглядах - одинаково мрачная целеустремленность. Попытался спросить: за что, почему, с ума вы, бабы, спятили? - но лишь глупо промычал через нос.

- Если слышишь нас, кивни, - мерно и отчужденно произнесла Джейн. Без акцента. - Ага, слышишь... Тогда так: хочешь жить, говори: где камни, которые брату послать должен? Учти, Валера, всерьез тебя спрашиваем, упираться будешь - пожалеешь... Утюг, которым ты по голове получил, сейчас уже греется, и щипчики есть для ногтей... А маникюр - вещь - ох, неприятная... Колись, Валера! Будешь тихо говорить, вежливо, без ора, тогда рот расклею... Будешь?

Фридман кивнул.

Пластырь оторвался вместе с кожицей губы. Валерий слизнул кровь, потекшую по подбородку.

- Отважные вы... дамы, - произнес еле слышно, неповинующимся голосом. - На такое решиться... Только ведь глупость морозите... Кстати. Как звать-то тебя, мисс липовая американка?

- Ты по делу, по делу, без болтовни, - предупредила Мавра угрожающе.

- Хорошо, без болтовни, - согласился Фридман. - Верьте мне или не верьте, а камни уехали. Могу адрес дать, только вам туда не добраться. На три дня вы, девушки, опоздали, всего на три дня. А всех моих денег, дорогуши, на день сегодняшний - тысяч двадцать. Нужно? Дарю. А потому утюги, щипцы - напрасный и пошлый номер. А пока не зарвались вы, даю вам шанс. И слово свое даю: претензий иметь не буду. Тебя, Мариночка, жаль. Прости, но дура ты. Я же не врал тебе насчет брака... я же... всерьез, болван! Теперь, ясный день, мероприятие отменяется. Но обещаю: ни добра от меня не жди, ни зла. Давай сведем партию вничью. Режь веревки, дорогая, и - разбежались. Повторяю: большой шанс вам даю, поверьте...

Мавра ударила его ногой в лицо.

- Заткнись, тварюга... - прошипела с яростью. - И гонор свой проглоти, понял?! Я тебе даю шанс, а не ты... Где камни?!

Фридман сжал зубы, чувствуя ломящую боль от удара в скуле.

И надо же так нарваться... Ладно, главное - спокойствие. Каким образом эти крысы пронюхали о камнях? Хотя - вопрос не так и важен. Даже если бы бриллианты имелись у него и поныне, ничего в данной истории они бы не изменили. Сегодняшняя его роль - однозначно роль смертника. И зря начал он с отказа и поучений... Стервы чересчур воспалены и самим риском своей затеи, и неудачей... Надо по-другому. Разговора все равно не получится, игра идет ва-банк, а потому главное - затянуть время.

Следующий удар ослепил - мысок туфли врезался в глаз. Боль просто-таки пронзила Фридмана, и он закричал.

На рот тотчас же лег плотный лоскут пластыря. Неслись ругательства Мавры, истерические всхлипы Марины:

- Я не могу... Я уйду...

- Звони своему братцу хренову, - обернулась к ней Мавра. Пусть везет шприц и лекарства, мы ему язык развяжем, гаду...

Марина вышла, мелькнул край ее платья в дверном проеме.

" Угораздило же тебя так промахнуться, детка, - едва ли не с жалостью к ней подумал Валерий. - Как же не повезло тебе, как же не повезло... И, наверное, я виноват в том, все-таки я... Воздалось! За зло получил злом... И что теперь? Сколько времени, интересно? От силы прошел час. Значит, еще час остается... Если бы знали эти идиотки, что в машине встроена радиостанция и, услышав вопрос относительно маршрута поездки, охрана приехала к подъезду заблаговременно и сейчас сидит под окнами, наверняка зная номер искомой квартиры. Еще час, от силы полтора, а после сюда ворвутся, единым махом высадив стандартную хлипкую дверь, четверо вооруженных зверей и, застав хозяина в этаком положении и состоянии... Эх, девушки! "

Мавра закурила сигарету, бросив спичку Фридману в лицо.

" А может, рассказать ей о последствиях? Нет: у этой лжеамериканки что-то, видимо, неладно с психикой, судя по дикости глаз и психопатической взвинченности... Марина пассивна, но она на поводу у мегеры..."