Миссия в Сайгоне - Жерар Вилье

Улыбка блуждала по губам Тука. Он едва взглянул на старого антиквара, лицо которого ему абсолютно ничего не говорило. За тридцать лет своей службы он допрашивал такое множество людей! Он стряхнул рукав своей белой униформы, который чуть-чуть запылился, вдыхая запах старины, как собака, обнюхивающая дичь. Ли следовал за ним как тень, а двое других охранников остались в машине. В этот день полковника Тука возила совершенно другая машина – «Пежо-504».

Полковник был несколько насторожен, но по-настоящему не обеспокоен, просто он привык никому не доверять.

– Мой господин, – сказал Трунг-нан, – посмотрите на эту вазу, ей более трехсот лет. Это совершенно уникальная вещь, которую я достал специально для вас.

Тук вежливо улыбнулся и кончиками пальцев потрогал голубой фарфор. Ему было наплевать на вазу. Подошел Ли, нагнулся к старику и что-то прошептал ему на ухо. Старик кивнул головой, немного поколебался, потом низко поклонился своему гостю.

– Если ваше превосходительство последует за мной, я покажу вашему превосходительству несколько вещей из моей личной коллекции.

Он приподнял занавес, и трое мужчин прошли в соседнюю комнату, большую часть которой занимала широкая кровать под балдахином. Здесь пахло пылью и ладаном. Напротив кровати стоял низкий лакированный столик с подносом и чаем. Полковник Тук сел на край кровати. Все стены комнаты были скрыты развешанными на них старинными изделиями. Ли обошел комнату и вдруг вздрогнул: что-то зашевелилось в темной углу... Полковник Тук сразу встал и сделал шаг к занавесу, но антиквар успокоил его, быстро сказав:

– Это моя внучка, мой господин. Она помогает мне в работе, ухаживает за всеми этими чудесными вещами.

Ли нагнулся.

На тюке материи сидела девочка и старательно полировала статуэтку. Ей можно было дать на вид лет четырнадцать-пятнадцать, но длинные черные волосы и крепкая грудь делали ее старше. Она опустила маленькую китайскую мордашку, с быстрыми глазами и немного курносым носом. Она не была красивой, но выглядела очень забавной.

– Я ее двоюродный дедушка, – вздохнул Трунг-нан. – У нее в мире остался только один я. Война...

Тук вежливо наклонил голову. Во Вьетнаме уважают семью. Он вопросительно посмотрел на Ли. В комнате не было другого выхода, но ни старик, ни девочка не беспокоили Тука. Трунг-нан налил чай.

Пока полковник пил, старик просеменил к стене и достал из какого-то шкафчика тяжелый деревянный ларец. Он поднес его к столику. Дерево было сандаловым. Старик открыл ларец таким образом, что его крышка скрывала от Тука содержимое. Полковник совсем перестал чувствовать вкус чая. Помимо его воли, во рту у него пересохло.

Тонкая рука появилась из ларца, держа длинный фаллос из черного нефрита – точное воспроизведение мужского члена со всеми малейшими деталями. Трунг-нан протянул его полковнику и сказал:

– Эта вещь из Се-шуана.

В этом не было ничего удивительного. Эротического искусства во Вьетнаме не существовало. Все подобные вещи привозились из Китая, более рафинированного в искусстве такого рода.

Пальцы Тука сжались вокруг яйца из нефрита.

Вся массивная рукоятка была скульптурным изображением эротических сцен. Конец ее представлял из себя женский половой орган. Очки Тука сразу запотели. Никогда он еще не встречал подобной вещи! Вьетнамские имитации были грубыми и без шарма. А Трунг-нан уже доставал другую вещь из своего ларца. Это был фаллос немного меньшего размера, из желтоватой слоновой кости, слегка изогнутый. Он тоже был китайского происхождения.

– Мандарины Аниама пользовались ими, чтобы вводить их в девушек уже два столетия назад, – пояснил антиквар. – Это объясняет его небольшую величину.

С фаллосом в каждой руке полковник Тук был похож на китайского божка. Жжение в полости живота увеличивалось с каждой секундой... А невозмутимый Трунг-нан продолжал доставать из ларца свои сокровища.

– Вот это очень редкая вещь...

Этот имел форму австралийского бумеранга. Но обе его оконечности отличались по размерам и окраске. Меньшая была из зеленого нефрита, большая – из розового. Камень был такого поразительного качества, что фаллос казался прозрачным.

Старый Трунг-нан наклонился к уху Тука и прошептал что-то, потом громко проговорил:

– Это называлось аркой ста тысяч наслаждений.

Полковник Тук уже с трудом дышал. Как эти сокровища до сих пор ускользали от него? От него, человека, у которого репутация знающего все, что творится в Сайгоне? Это была неприятная мысль, но у него не было времени углубляться в нее. А антиквар, между тем, уже достал из своего ларца новый фаллос.

Огромный, из почти белой слоновой кости. Выступающая линия вилась спиралью вокруг фальшивого, искусственного члена. Трунг-нан отвинтил низ и показал полковнику пустоту, выдолбленную в кости.

– Очень рафинированные мандарины вкладывали сюда горячие угли или очень горячую жидкость, – пояснил он. – Это называлось – Источник Абсолютного Блаженства.

Полковник взял Источник Абсолютного Блаженства в правую руку и пальцами левой руки провел по шероховатой его поверхности.

Его сердце страшно колотилось в груди, но он надеялся, что его волнение незаметно другим.

Наконец, Трунг-нан достал из своего ларца гигантский фаллос, который не имел ничего общего по размерам с человеческим членом. Но выполнен он был с наивысшим искусством. Как и у предыдущего фаллоса, основание у него отвинчивалось. Антиквар хотел его отвинтить, но пальцы скользили по полированной поверхности. Он поднял голову.

– Ши-ту!

Девочка встала и подошла. Она была не выше метра сорока. Сев в положение лотоса у ног полковника Тука, она зажала фаллос между ног и обеими руками стала отвинчивать его конец. Было такое впечатление, что из нее выходит чудовищный член.

– У меня артрит, – пояснил антиквар, – поэтому я не могу пользоваться всеми пальцами.

Девочка осторожно отвинтила низ огромного фаллоса. Слегка встряхнув его, она извлекла второй фаллос, находившийся в первом. Этот тоже был больших размеров. Потом, с невозмутимым видом, она стала извлекать фаллосы один за другим и класть их у ног полковника Тука, ни разу не подняв на него глаза.

Последний был потрясен видом этих маленьких ручек, играющих слоновой костью. Это было невероятно эротично! Одна деталь вдруг ошеломила полковника. В то время, как у девочки были грязные ноги и одежда на ней была неказистая, ее руки были ухоженными, с длинными ногтями, окрашенными в розовый цвет. С пересохшим ртом смотрел он, как она продолжала разбирать фаллос. Всего их было восемь, вложенных один в другой по принципу русских матрешек. Когда она кончила их разбирать, то оставила в руках самый маленький и небрежно поигрывала с ним.

Полковник Тук не отрывал взгляда от ее груди, на которой ясно были видны капли пота. Старик закончил поучительным тоном:

– Это тоже очень редкий ансамбль. Его привезли из Бирмы. Такие изделия употребляли как для удовольствия, так и для пыток. Ими наказывали неверных жен в Магадали.

Полковник Тук уже не слушал его, он пытался собраться с мыслями. Ценой огромного усилия воли он взял себя в руки, потянулся к столику, подвинул к себе чашку с чаем и сделал несколько глотков. Маленькая девочка медленно перекатывала в руках самый маленький фаллос.

– Это на самом деле замечательные вещи, – проговорил Тук голосом, в котором слышалось волнение. – Я буду счастлив купить их у вас.

Старик отрицательно покачал головой.

– Но, ваше превосходительство, эти вещи не продаются...

Тук чуть не опрокинул свой чай.

– Не продаются???

Старик быстро убрал фаллосы в ларец. Девочка, как на представлении, стала медленно вкладывать фаллосы один в другой. Она делала это спокойно, очень точными движениями. Туку показалось, что он сейчас потеряет рассудок...

– Я знаю, что ваше превосходительство – коллекционер. Такой же, как я, – сказал между тем антиквар, – поэтому я был счастлив показать вам эти вещи. Но это моя личная коллекция. И она уникальна. Я просто не могу расстаться с ней.

Полковнику Туку стало казаться, что антиквар говорит несерьезно. Он безусловно замышлял какое-то грандиозное мошенничество, но Тук еще не понимал, куда же клонит старик. А тот уже успел убрать свои сокровища. Тук чувствовал себя жестоко обманутым.

– Но я хочу их купить, – настаивал Тук, нарушая этими словами обычный ритуал торговли.

– Это невозможно, – твердо сказал Трунг-нан. – Они не продаются.

Глаза Тука приняли угрожающее выражение. Ему стоило только щелкнуть пальцами, чтобы старик исчез навсегда. Никто не задаст ему ни одного вопроса по этому поводу. Но в своих собственных глазах он потеряет свое лицо. Существуют вещи, против которых в Азии не употребляют силу. Тук знал, что старику-антиквару это хорошо известно, и что он сейчас пользовался этим против него, Тука. Он встал.