Миссия в Сайгоне - Жерар Вилье

– Входите, – сказал вьетнамец.

Малко вошел в маленькую комнатку. Колин сидел на покосившемся пуфе. Другой человек сидел спиной, но при шуме открывающейся двери он повернулся.

Это был комиссар Ле Вьен...

Глава 12

Рядом с Дэйвом Колином комиссар Ле Вьен казался крошечным. Добродушный и веселый, как обычно, он потряс руку Малко гак, будто они встретились на улице Во-тан.

Чан играл роль хозяйки дома.

Трое мужчин уселись вокруг низкого столика. Малко был страшно напряжен и весь настороже. Комиссар Ле Вьен, доверенное лицо полковника Тука, был последним человеком, которого он ожидал бы увидеть здесь. Малко спрашивал себя, не попался ли он в ловушку.

Все это было уж слишком! Таинственные свидания на людях, многозначительные шутки Чана, а теперь еще и этот добряк Ле Вьен с добродушной рожей, своими подтяжками и хитрыми глазами.

Неожиданно Дэйв Колин пододвинул свой пуф к стулу Малко и, положив руку на плечо Ле Вьена, повернул маленького вьетнамца к нему.

– Вы можете доверять этому человеку так же, как доверяете мне, – немного торжественно заявил он. – Но прежде чем нам помочь, он хочет знать, что это ему принесет?

И не дав Малко ответить, американец продолжил:

– Мистер Ле Вьен очень хороший полицейский. Он отлично мог бы выполнять обязанности полковника Тука, если выяснится, что тот – агент Вьетконга и Северного Вьетнама.

Малко показалось, что пол комнаты под ним колышется. Нужно было вставать и уходить...

– У меня нет достаточных полномочий, чтобы сделать такое предложение, – осторожно сказал он.

– Конечно, конечно! – сказал Колин. – Но я прошу вас только о том, чтобы впоследствии вы рассказали о роли комиссара Ле Вьена. – Он усмехнулся. – Если будут последствия.

Ле Вьен обнажил все свои золотые зубы. Колин заслуживал золотой медали за свой черный юмор. В первый раз Ле Вьен обратился непосредственно к Малко.

– Я полагаю, если полковник Тук действительно работает на других, мы это обнаружим. Комиссар Базин научил меня очень многим трюкам.

Базин был французским комиссаром, и он организовал вьетнамский отдел безопасности.

Чан принес поднос с чаем и печеньем. Можно было подумать, что они находились на дамском чаепитии. Малко чувствовал себя совершенно растерянным. Кто вел двойную игру?

– Почему вы выбрали мистера Ле Вьена? – спросил он у Колина.

Американец подмигнул вьетнамцу.

– Потому что хорошо знаю этого старого мошенника. Когда я пришел к нему в его тюрьму, в тот день, когда ликвидировали Дьема, у него уже была веревка на шее. Он не был таким жирным, как сегодня... а, Донг?

Комиссар Ле Вьен восхищенно рассмеялся. Он был веселым человеком.

Колин добавил:

– Наши друзья американцы – дураки. Они все хотят сделать сами, а в этой стране мы – чужие. Даже если бы Ричард Цански поверил вам, он ничего не смог бы сделать против полковника Тука. В работе здесь он применяет совершенно неправильные методы, а Ле Вьен знает, что нужно делать.

Малко посмотрел на жирного маленького вьетнамца и внезапно понял, что он может быть более опасен, чем корзина кобр. Оставалось только молить небо, чтобы Ричард Цански не получил возможности радоваться провалу принца, с удовольствием потирая руки. Малко надеялся, что Чан подумал о такой возможности.

– Что вы будете делать? – спросил он у Ле Вьена.

Вьетнамец скрестил на животе свои маленькие холеные ручки.

– Нужно быть очень осторожными, – сказал он. – Полковник Тук человек очень недоверчивый и очень умный. Я его знаю давно. Единственная возможность узнать что-либо, это забросить в его интимную жизнь верного нам человека.

– В интимную жизнь?

Малко плохо понимал сказанное Ле Вьеном. Золотые зубы снова блеснули в усмешке.

– Полковник Тук – холостяк, – пояснил Ле Вьен. – Он живет один. Его телохранители не спят у него, но это самые близкие ему люди. Он берет к себе лишь тех людей, в которых уверен полностью, которым может, по его мнению, полностью доверять. Это единственные люди, которые в его присутствии носят оружие.

– И что вы думаете делать?

Ле Вьен терпеливо усмехнулся.

– Есть один из телохранителей, который состоит в резерве на случай, если кто-то из основных вдруг станет неспособным к несению службы. И дело обстоит так, что этот человек пользуется моим доверием. Если мне удастся приблизить его к Туку, мы сделаем шаг вперед. Его глазами мы сможем наблюдать за Туком.

– А как вы это сделаете?

Ле Вьен плотоядно поедал пирожное.

– Просто нужно уничтожить одного из телохранителей. Правда, это будет нелегко, потому что они все время настороже.

– Вы его убьете? – с ужасом спросил Малко.

Телохранитель Тука, безусловно, не был ангелом... Ле Вьен, явно забавляясь, наблюдал за переживаниями Малко.

– Предположим, что это удастся, – сказал Малко. – И к чему это нас приведет потом?

Ле Вьен радостно рассмеялся.

– Я знаю о полковнике Туке вещи, которые вам неизвестны. У него много врагов. Это будет долго и трудно, но мы, может быть, все-таки добьемся своего.

– И вы будете рисковать своей жизнью? Вы не боитесь?

Благодушное выражение исчезло с лица Ле Вьена.

– Я буду очень осторожен, – заверил он, – Никто в моем квартале не знает, что я работаю в специальной полиции, я говорю всем, что работаю в экономической полиции. Они не знают, что я подписываю смертные приговоры вместо полковника Тука.

И он снова радостно сморщился в улыбке. Малко вдруг начал понимать, почему этот вьетнамец не питал привязанности к полковнику Туку.

Ле Вьен встал.

– До свидания завтра в конторе. Только там – ни слова: девушки ненадежны, имеются микрофоны. Мистер Тук очень, очень подозрителен.

У Малко промелькнула одна мысль.

– А что случилось с Мей-ли, девушкой с длинными волосами?

Ле Вьен нахмурился.

– Ах, да, Мей-ли! Она в Дананге. Вы хотели спать с ней? – Он громко расхохотался. – Я вам найду другую. Не больную.

– Это вы отправили ее в Дананг?

– Нет, она уехала по приказанию полковника.

Малко чуть не опрокинул чашку от радости. Это был первый ясный знак, свидетельствующий о виновности полковника. Он остановил Ле Вьена, который уже собирался уходить.

– Сколько времени потребуется на все это?

Комиссар пожал плечами.

– Я не знаю: недели, или месяцы. Возможно, Тук убьет нас раньше.

Чан проводил его в коридор. Малко услышал, как захлопнулась входная дверь. Вьетнамец вернулся, тряся бородой от радости.

– Итак?

Колин дремал в кресле. Малко заметил:

– Я не знал, что комиссар Ле Вьен ваш друг.

– Это умный человек, – сказал Чан. – Он знает, в чем его интерес. И он ненавидит полковника Тука.

– Из-за подписей под приговорами?

Чан потряс бородой.

– Нет, это делали даже мандарины. Дело в том, что два года назад освободилось место комиссара Шолона. И, естественно, что Ле Вьен должен был бы занять его. Но полковник Тук решил иначе и отдал это место другому полицейскому, более близкому ему. Ле Вьен никогда ему этого не простит.

Малко ничего не понимал. Шолон был китайским кварталом, старинным местом развлечений. Но большое «Казино», когда-то бывшее казино-борделем, было уже несколько лет закрыто и превращено в казармы. Осталось лишь небольшое количество жалких баров и несколько кабаков с нищей клиентурой. Комиссару просто нечего было делать там!

– Четвертый округ – Шолон, – пояснял Чан, – это тот, куда комиссар помещает на время работы свою семью. И это самый выгодный район Сайгона. Из-за китайцев. Их задерживают и обвиняют в том, что они – вьетконговцы. Но их сразу же отпускают, если они заплатят выкуп. Если же не заплатят, то их отправляют в Кон-сон. А Ле Вьен беден. У него никогда не было хороших возможностей.

Малко попал в окружение замечательных людей! Просто кружилась голова... Действительно, прихоти провидения и ЦРУ, соединившиеся вместе, осуществлялись странным образом.

У Малко начала болеть голова.

– А если Ле Вьен найдет более выгодным нас продать? – предположил Малко. – От Тука еще можно получить выгодный округ.

Чан рассмеялся.

– Здесь никогда ничего не знаешь наверняка. Но в таком случае, надо будет вовремя заметить это и убить его.

Колин улыбнулся сквозь дрему и бросил:

– Вы новичок, вы синий берет! Здесь надо иметь солидные нервы, потому что тут все живут со страхом. Вот увидите, когда вы выйдете отсюда, вам станет страшно.

– А вы? – спросил Малко. – Вам нечего выигрывать?

Американец открыл глаза.

– Мне? Есть что. Посмотрите на меня: я нищий старый пьяница. Товарищи из посольства избегают меня. Мне даже нечем заплатить за кондиционер в моем кабинете. И все это только потому, что подонок Цански держал под локтем телеграмму. Он знал, что я должен был ликвидировать Дьема, а ему это запретили. Но ему проще было дать мне возможность закончить дело, а потом выбросить меня на свалку. Вам понятно теперь, что это достаточная причина для ненависти?