Пророчество: Пророчество. Враг моего врага. Понять пророка. Аз воздам. - Василий Горъ

Глава 57

Маша

Дверь, закрывшаяся за Кольеном, негромко щелкнула, пробудив во мне давно задвинутые в пыльные углы памяти воспоминания. Про то, что двери могут иметь замки, а не открываться кем попало и когда попало, как это принято в Аниоре; что кроме солнечного света, света факелов и свечей существует электрический или, как он там называется, этот, включенный для меня Хранителем Ронтара; что ванну можно принимать не в реке или в озере, а в такой вот роскошной фигне, которой я даже не могла придумать названия. Воспоминания лезли в голову одно за другим, и к моменту, когда я, раздевшись догола, повернулась к огромному, почти в рост человека зеркалу и увидела, во что превратились за время пребывания на Ронтаре мои волосы и на что похоже обветренное, давно забывшее про всякого рода кремики и маски лицо, я была готова разрыдаться. Быстренько набрав в «ванну» горячей воды, я, кусая губы, залезла внутрь и сдуру посмотрела на свои ногти. И, не удержавшись, все-таки разревелась – то, во что превратились мои когда-то очень даже ухоженные руки, можно было назвать разве что граблями. Или лопатами. Или хваталками. Но никак не руками! А на то, во что превратились мои ноги, даже не хотелось смотреть. И ведь что страшно, шансов на то, что в Аниоре за время моего отсутствия появился хоть какой-нибудь завалящий косметолог или маникюрша, не было никаких! Вообще! Глубоко вдохнув и погрузившись в воду с головой, я как могла сдерживала льющиеся слезы, но безрезультатно. Воспоминания о всякого рода бытовых мелочах вроде фена, утюга, шампуня и о нормальных средствах передвижения – автобусах, машинах и самолетах, в которых не было необходимости отбивать себе задницу о круп своевольных животных или сутками бить ноги, – все глубже ввергали меня в пучину черной меланхолии. Нащупав на краю «ванны» какое-то явно моющее средство, я намылила голову и, всхлипывая, смыла с нее грязную воду – чувствовать пальцами ежик коротких, не успевших толком отрасти волос было ужасно обидно… А ведь где-то там, за порталом Эола, все так же ходили поезда метро, люди, не знающие, что такое убивать лицом к лицу, ходили в кино, смеясь над придуманными приключениями липовых героев, а нормальные женщины катали детей в колясках по ухоженным дорожкам какого-нибудь парка, а не перли его на себе, вглядываясь в окружающие тропу заросли в поисках неведомого врага!

– Боже, как же меня все это достало!.. – пробормотала я вполголоса, потом посмаковала получившееся выражение и добавила: – Хочу домой! На Землю! И как можно быстрее… И плевать на Аниор, Тварей, Глаз Ночи и все, что мешает мне жить нормальной жизнью!

Последующее мытье получилось, наверное, самым быстрым за всю мою сознательную жизнь – я, как ненормальная, шкребла свое забывшее про мочалку тело, будто бы старалась снять с него кожу; мыла голову, будто пытаясь повыдергивать на себе все оставшиеся волосы; обстригала ногти метательным ножом, несколько раз здорово порезавшись, и в итоге выскочила из ванной буквально через десять минут после того, как туда зашла. И решительно направилась из подземного бункера, где у Кольена и были оборудованы все необходимые для цивилизованного человека удобства, наверх, где ребята рассказывали резиденту о пережитых нами приключениях…

Мернон, сидящий на невысокой деревянной лавке лицом ко мне, увидев выражение моего лица, прервался на полуслове и, смешно приподняв брови домиком, поднял ладонь, требуя всеобщего молчания, и тут же спросил:

– Что-то не так? На тебе лица нет, Маша!

– Я хочу домой! – почти прокричала я. – Я хочу домой, в Москву! И как можно скорее! Я больше так не могу… Не перебивай! – потребовала я, видя, что он пытается что-то сказать. – Понимаешь, мне до чертиков надоела кровь, гибель друзей, трупы на каждом шагу… Вот эта табуретка мне тоже надоела! – Я пнула ногой ни в чем не виноватый предмет обстановки и затараторила еще быстрее: – Вот это все – не мое! Мне не нравится спать на чем попало, мыться раз в год по обещанию в холодной реке, поросшем всякой дрянью озере или покрытом ряской болоте! Меня бесят вот эти резные подоконники и бычьи пузыри вместо стекол в домах бедноты; седло под задницей вместо мягкого кресла и нож вместо маникюрных ножниц! Я не могу смотреть в зеркало – сама себя пугаюсь! Я хочу смотреть телек и жрать в Макдаке гамбургеры, наконец… А тут этого нет и не предвидится…

– А Ольгерд? А Самирчик? А мы? – ошалело спросил Нейлон, сидящий справа от Мериона.

– Да плевать мне на все… Я ХОЧУ ДОМОЙ, понимаете?

– Мда, приехали… – пробормотал Дед и, кинув на Кольена короткий взгляд, легко поднялся на ноги.

– Не надо меня успокаивать и колоть всякой дрянью. Я не маленькая и знаю, что вы все это можете… Только поймите же наконец: я действительно устала от всего этого «великолепия» и безумно хочу на Землю… Настолько сильно, что мне сейчас и правда плевать на Олега и всех вас… Кольен! Отправь меня обратно… И не говори, что не знаешь, откуда меня забрали… Никогда в жизни не поверю… Сделай доброе дело, а? Ну пожалуйста…

Растерявшийся Хранитель молчал. Вместо него голос подал Мерион – тяжело вздохнув, он подошел ко мне, потрепал меня по голове и тихо, но так, что его услышали все, произнес:

– Хорошо… ты отправишься в Москву. Только не одна. Я поеду с тобой. А когда вернутся ребята, Ольгерд меня сменит…

– Да что там со мной может случиться? – попробовала было возразить я. – Я не маленькая…

– Где ты будешь жить? На что ты будешь питаться? Наконец, хоть паспорт у тебя есть? А документы на ребенка? Как мне кажется, не мешает подготовиться к тому, что тебя будет ждать в Москве… Или ты собралась к родителям? – Будучи в курсе моих с ними отношений, Дед не мог не знать того, что к ним я бы пошла в последнюю очередь…

– В гостинице… – буркнула я.

– Там опять же будет нужен паспорт… – хмыкнул он. – И деньги… Причем немалые… Ладно, не кипятись. Иди спать. Мы с Кольеном все подготовим и, как только появится возможность, отправим тебя в Москву. Вернее, нас двоих… Все, иди, тебе не мешает успокоиться… – Не давая мне продолжить истерику, он мягко подтолкнул меня к двери, и я, послушно повернувшись вокруг своей оси, потопала в направлении выделенной мне и Мотт спальни…

Мерион не обманул – утром, едва первые лучи солнца осветили нашу маленькую спаленку, раздался тихий стук в дверь. Я подскочила с кровати, накинула на себя куртку, натянула штаны и, на ходу застегиваясь, вышла в коридор. При виде Мериона у меня отвалилась челюсть – одетый в хороший деловой костюм, с «дипломатом» в правой руке и длинным свертком, в котором я с трудом угадала его мечи, он смотрелся как пришелец с другой планеты!