Лекции по патрологии I—IV века - Н. И. Сагарда

Большинство исследователей признают[1142] подлинность «Слова», как и «Изложения веры», с которым оно внутренне связано. Но тщательный анализ «Слова пространнейшего о вере» приводит к весьма любопытным данным относительно характера его. Прежде всего открылось, что 5-12 главы заимствованы из «Слова о воплощении», причем пользование почти дословное; далее, часть 14 главы, заключение 21 главы и 22 глава взяты из «Изложения веры». Еще более странным представляется, что в самом «Слове» повторяются некоторые отделы: конец 13 главы стоит буквально в конце 37 главы; 15 глава, с незначительными изменениями, повторяется в половине 25 главы; глава 16 равна концу 26 и началу 27 главы, первая половина 17 главы — [в] 28 главе; вторая половина 17 главы воспроизводится в начале 19 главы, а первая половина этой последней повторяется в 28 главе; начало главы 18 — [в начале] 21 главы; 19 глава — [в] 28 и 29 главах. Далее, текст «Слова» несомненно страдает многими пробелами и, кроме того, недостатком связи между отдельными частями. Большинство глав начинается совершенно отрывочно. Целый ряд глав представляет не что иное, как набор положений, которые и первоначально не были связаны между собой, и в теперешнем сочетании остаются неприспособленными друг к другу; это вполне ясно видно в 5-12 главах; подобные отношения наблюдаются и в 13—20 главах — большая часть этих глав составлена из мест «Изложения веры» и из положений, которые в позднейших главах находятся на своем месте. Главы начиная с 20 составлены лучше, но друг с другом так же мало связаны, как и предыдущие.

Такой характер «Слова пространнейшего о вере» сам по себе возбуждает сомнения относительно принадлежности его св. Афанасию. Но, кроме того, находят, что подробности содержания «Слова» еще более подтверждают это неблагоприятное заключение: в «Слове» еще яснее, чем в «Изложении веры», выступают все признаки богословия антиохийской школы. По всем этим данным отрицают принадлежность этого произведения св. Афанасию.

Но при таком решительном выводе необходимо считаться с преданием, которое говорит о принадлежности «Слова пространнейшего о вере» св. Афанасию. Правда, рукописное предание принадлежит позднейшему времени (рукопись X в.), но цитаты из него находятся уже у Феодорита: во всех трех диалогах своего «Эраниста» он приводит девять отрывков из «Большого слова о вере» — св. Афанасия. К концу V в. следы снова встречаются в «Книгах о двух естествах против Нестория и Евтихия», написанных папой Геласием (492—496 гг.)[1143]; три цитаты ясно называют в качестве своего источника «Большое слово о вере» св. Афанасия и действительно находятся в рассматриваемом произведении.

Выход из затруднения, какое представляется характером произведения, с одной стороны, и свидетельствами древности, с другой, можно найти, идя цо такому пути: св. Афанасий действительно написал «Большое слово о вере», но оно в подлинном своем виде не сохранилось. В настоящее время мы располагаем переработкой его, которая также дошла до нас в отрывках и, может быть, с искажениями, но во всяком случае с дополнениями из других источников и, в частности, из произведений самого св. Афанасия. Реконструкция первоначального произведения представляется невозможной. 28) «О явлении во плоти Бога Слова и против ариан»[1144] — по своему содержанию представляет экзегетическое доказательство божества Сына и Св. Духа и разделяется на три части: а) опровержение возражений, сделанных аномиями против божества Иисуса Христа; ариане перетолковывали в пользу своего учения все места Священного Писания относительно уничижения Слова Божия, не соглашаясь изъяснить их в приложении к Его человечеству, и заключали из них о невозможности признавать Сына единосущным или даже только подобным Отцу; Св. Афанасий устанавливает правильное понимание спорных текстов; б) доказательства Божественности Св. Духа, исхождения от Отца и ниспослания в мир Сыном и в) доказательства из Священного Писания единосущия Слова. Кроме того, речь ведется о многих других догматических истинах: о рождении Бога Сына по плоти без отца от Девы Марии Богородицы, о спасительных для человека следствиях Его воплощения, жизни и страданий, о Евхаристии как истинном теле Господа и пр. Подлинность этого произведения оспаривается издавна, и в настоящее время одни исследователи отрицают принадлежность его св. Афанасию, другие утверждают его подлинность, относя составление его приблизительно к 369 г. Древние церковные писатели: Феодорит, Геласий, Факунд Гермианский, [а также] Латеранский собор, деяния Шестого Вселенского собора (Ефрем Антиохийский) называют его различно. В рукописях наблюдается тоже разнообразие заглавий. Это объясняется тем, что обычное заглавие произведения не обнимает содержание его в том виде, как оно дошло до нас. В то же время содержание его вызывает сомнение, действительно ли оно сохранило свой первоначальный вид. Первая часть (cap. 1—8) имеет христологический характер и заканчивается словами: «Он, истинный и по естеству Сын Божий, носит в Себе всех нас, да все мы носим в себе единого Бога». После этого 9 глава прямо ставит: «Поэтому нечестиво утверждать, что Дух Божий создан или сотворен»; затем начинается перечисление библейских доказательств в пользу того, что Св. Духу принадлежат те же предикаты, какие свойственны Отцу и Сыну, — только 11 и 12 главы опять неожиданно имеют христологическое содержание, но представляют большей частью повторение глав 2—6; с 19 главы до конца все рассуждения имеют христологический характер, кроме заключения 19 главы, которое, очевидно, вставлено и без затруднения может быть опущено. Сомнение, вызываемое таким планом трактата, усиливается еще тем, что 8—19 главы почти дословно сходны с другим произведением, помещаемым среди Афанасиевых: «О Троице и Св. Духе», при этом нельзя допустить, чтобы последнее стояло в зависимости от первого, так как в нем соответственные части находятся в большой связности, в то время как трактат «О явлении во плоти» бездушно и без внутренней связи доказывает только отдельные предикаты для Каждого их трех Божественных Лиц. Имея в виду построение трактата, соприкосновение его с сочинением «О Троице и Св. Духе», а также тот факт, что как во всех рукописях, так и у Феодорита и Геласия в надписании отсутствует какое бы то ни было отношение к тринитарной части, можно считать совершенно оправданным выделение 9—19 глав как не принадлежащих первоначально к трактату, соглашаясь, впрочем, допустить, что и 9 (во второй половине), 11 и 12 главы сохранили нечто из первоначального текста. В таком случае вторая половина 19 главы, начиная словами: «и Сын — не второй Бог...», была бы прямым продолжением конца 8 главы: «да все мы носим в себе единого Бога».

Но и после выделения тринитарной части находят, кроме разности в языке и стиле, некоторые особенности в богословских воззрениях автора трактата «О явлении во плоти», препятствующие отождествлять его со св. Афанасием.

Ввиду этого правильнее это произведение, после выделения средней части, поместить среди dubia, причем необходимо заметить, что подлинность его не исключена совершенно. 29) «Книга о Троице и Св. Духе». Произведение сохранилось только на латинском языке, причем латинский текст — не перевод с греческого, а оригинал.

По своему содержанию и методу имеет близкое отношение, в особенности к трактату «О явлении во плоти» и к посланиям к Серапиону. Но это соприкосновение с подлинными произведениями св. Афанасия имеет свое основание в том, что латинский автор использовал их по мере сил. Место и время жизни этого латинского писателя не может быть определено.

30) «Две книги против Аполлинария»[1145], книга первая: «О воплощении Господа нашего Иисуса Христа»; книга вторая: «О спасительном пришествии Христовом» — дают настойчивое и подробное опровержение заблуждений аполлинаристов, без упоминания имени Аполлинария в тексте, причем особенно ясно защищается целостность человеческой природы во Христе. Заблуждения аполлинаристов о Лице Иисуса Христа были довольно разнообразны. Одни из заблуждающихся возобновляли докетическое мнение, что Слово только по-видимому воплотилось или что Оно восприняло плоть не созданную, подобную человеческой, а небесную, подобную по своей природе Самому Слову. Другие утверждали, что Слово при воплощении восприняло только тело, но не могло воспринять души человеческой, поврежденной грехами и злыми помыслами. Иные, наконец, допускали возможность принятия Словом и плоти, и души человеческой, но под душой понимали только жизненное начало, душу чувственную, а не разумную. Автор книг «Против Аполлинария» разбирает все эти мнения, опровергает их и вместе подробно излагает и защищает существенные пункты церковной христологии, например, учение о двойстве естеств в Иисусе Христе, об ипостасном их единении, о необходимости для дела искупления полной человеческой души во Христе, о принятии Им от Девы Марии истинного человеческого тела, о законности Божеского поклонения, воздаваемого христианами Сыну человеческому и подобное.