Страж. Тетралогия - Алексей Пехов

— От него пахло? Был запах серы?

— Нет… не знаю… Я не почувствовала.

— Слушайте меня внимательно. Это не душа, а что-то из нечисти. Возможно, бес. Возможно, черт. Возможно, какой-то мелкий демон. Он опасен для нас так же, как и для других людей. Надо выйти из города. Будьте рядом, иначе Павел оторвет мне голову.

— Я не уйду без Бента.

— Я старший, Браин. Во время работы ты слушаешься меня. Таковы правила выживания. Что с Бентом — мы не знаем. Вы живы, а значит, сейчас на мне ответственность за вас. Павел позаботится о себе самостоятельно. Я доведу вас до лошадей, а затем вернусь в город и поищу твоего брата.

— Черта с два я уйду без него! — Тильда тоже присоединилась к этому бунту, но тут же сбавила тон на умоляющий: — Давайте хотя бы пройдем через рынок. Он меньше чем в квартале отсюда. Бент побежал в ту сторону, и мы ничего не теряем. Той дорогой выйти из города можно гораздо быстрее.

— Хорошо. — Я не видел причины отвергать ее предложение, к тому же если это прекратит споры. — Идем. Если Бента там нет, действуем так, как я сказал.

— А говоруны?

— К чер… — Я осекся. — Не до них. Все слишком серьезно.

— Но как сражаться с этой тварью? — Тильда выглядела напуганной и не скрывала этого.

— Верой, если она у вас есть. Еще желательно иметь под рукой распятие и соль.

— У нас нательные кресты, — сказала девушка, расстегивая ворот рубашки.

— У меня флакон святой воды. — Браин запустил руку в сумку.

— Твоя предусмотрительность мне нравится, парень. Держи его под рукой. Я иду первым, Тильда, ты сразу за мной, Браин, следи за тылом.

Вот ведь неприятный сюрприз. Нечисть, хотя и встречается намного реже, чем темные души, может причинить массу неприятностей. Против нее хороши священники, а не стражи. Я опасался, что эта тварь найдет нас, мой шрам — отличная приманка.

Улицы теперь были еще более зловещими, чем прежде. Постепенно темнело, через полчаса начнутся густые сумерки, так что мы поторапливались.

До рынка мы добрались довольно быстро. Я сразу увидел магистра и лежащего у его ног ученика. Браин, выругавшись, бросился к ним, Тильда не отставала.

— Плохо дело, — негромко произнес Павел, подняв на меня глаза.

Бент находился без сознания, его левая рука была оторвана почти у самого основания плеча. Магистр наложил на культю жгут, но крови натекло так много, а лицо близнеца стало так бледно, что у меня возникли опасения, переживет ли он эту ночь.

По щекам Тильды текли слезы, прокладывающие светлые дорожки среди черной сажи. Она вытерла их рукавом, размазав грязь по лицу еще сильнее, и, забравшись на перевернутую телегу, следила за местностью.

— Кто-то из нечисти, ван Нормайенн, — глухо произнес Павел. — Адово отродье. Я отогнал его освященной водой. Но, боюсь, ненадолго. Это пузырек Бента. Держи.

Я молча взял предложенный флакон.

— У нас проблемы не только с бесом, — между тем продолжил Павел. — Я уже разворошил гнездо, и скоро говоруны полезут из всех щелей. Бент и Тильда не закончили последнюю фигуру.

Я посмотрел на его неприятное, но удивительно спокойное лицо. Даже сейчас он сохранял хладнокровие. Недоделанная схема рушит всю нашу оборону. Силовой контур не будет работать, а значит, говоруны станут очень опасны для нас.

Мы оказались между выходцем из бездны и теми, кто туда не спешит.

— Сейчас рыночная площадь лучшее место для того, чтобы отразить атаку. Нас четверо, пространства много, попробуем закидать их знаками, — предложил я.

— В темноте? У меня с собой лишь два ведьминых огня. Они быстро прогорят. Надо завершить фигуру, ван Нормайенн.

— Хорошо. Схожу и сделаю все, что смогу.

— Я рад, что ты понял. — Я впервые видел в его глубоко посаженных глазах что-то похожее на благодарность.

Он не мог пойти сам и доверить мне то, что больше всего дорого для него — своих учеников. Сейчас его главной задачей было защитить их. А я… Я не его ученик. Обо мне не надо беспокоиться. К тому же после него я самый опытный страж. Не раз бывал в передрягах и могу о себе позаботиться.

Трезвый расчет. Математика. Холодная статистика шансов. У меня их гораздо больше, чем у Тильды и Браина.

— Я иду с ним. — Тильда спрыгнула с телеги на землю.

— Нет! — воскликнули мы с Павлом одновременно.

— Ты останешься. Мне может понадобиться твоя помощь, — добавил Павел и, видя, что она собирается спорить, отрезал: — Это не обсуждается!

— Но, учитель. Кто прикроет ему спину?

— Я сам в состоянии о себе позаботиться.

— Ты не найдешь место, — глухо сказал Браин, не отводя взгляда от брата.

— Тильда, опиши, где вы ставили фигуры.

— Это по той улице, где мы шли. Второй поворот отсюда. Рядом с лавкой булочника. В подворотне.

— Найду. — Я уже примерно представлял, где это. Шагов восемьсот отсюда.

Магистр кинул мне ярко-фиолетовый кристалл ведьминого огня, и я, сунув его в карман, побежал.

Я не скрывался. Шуми не шуми, от нечисти спрятаться сложно. Адские создания прекрасно чувствуют запах человека. Он знает, что мы здесь. Возможно, теперь освященная вода заставит его дважды подумать, прежде чем броситься на кого-нибудь из нас.

А может, и нет.

В тупичок, где была нарисована одна фигура и не закончена другая, я вбежал, когда небо уже потемнело. Для работы мне нужен был свет, и я разбил кристалл о ближайшую каменную стену. Пламя с громким вздохом растеклось по кирпичам, выросло, отогнав мрак и озарив все ярко-оранжевым светом.

Я извлек кинжал, начал работу, думая о том, что место — хуже не найти. Крысиная ловушка, из которой есть только один выход, и перекрыть его ничего не стоит. Я старался сохранять спокойствие, но меня сильно потряхивало от нервного возбуждения, того состояния, когда кровь кипит, а в ушах стучат барабаны.

То и дело приходилось останавливать работу и прислушиваться. Пламя у меня за спиной продолжало гореть ровным светом, не выделяя никакого жара. Я начал вести последнюю линию, чувствуя клинком шероховатость камня, когда надо мной раздался тихий шепот. Набор бессвязных звуков, пустое бормотание, которое обычных людей способно привести на грань безумия.

Говорун.

Тварь с квадратной головой и шестью руками, наполовину высунувшись из окна, наблюдала за мной круглыми ярко-белыми глазами. Она была слишком тупа, чтобы понимать, кто перед ней, и теперь с упоением ожидала, когда я перережу себе горло.

Вместо этого я швырнул знак. Тот золотистым росчерком ударил вверх, развалив ей голову, а затем и часть кирпичной стены. Мне пришлось отпрыгнуть, чтобы избежать каменных обломков. Говорун, рухнувший на мостовую, все еще оставался в нашем мире и, несмотря на отсутствие головы, скреб лапами землю, пытаясь встать.