Свет погасших звезд. Они ушли в этот день - Федор Раззаков

Стало модным снимать кино проблемное, заземленное, и те герои, которых совсем недавно играл Харитонов, безвозвратно канули в прошлое. Его обаятельное и открытое лицо перестало удовлетворять режиссеров, которые бросились открывать новый кинематограф, где уже царствовали другие лица: либо глубокомысленно задумчивые, либо рефлексирующие, а то и вовсе скучные. А в подобном кинематографе обаятельные русские актеры вроде Леонида Харитонова или Николая Рыбникова (еще один кумир 50-х, который в 60-е годы практически сошел на нет) были уже не нужны.

Поскольку работы в кино у Харитонова стало значительно меньше, он все свои силы сосредоточил на работе в театре, во МХАТе. Там он уже играл не эпизодики, а вполне крупные роли, причем как в современных пьесах, так и в классических. И вообще во МХАТе Харитонов несколько лет чувствовал себя как дома. Даже «старики» театра – Борис Ливанов, Алексей Грибов, Владимир Белокуров – его уважали и частенько брали с собой выпивать. Склонность такую Харитонов имел еще со времен съемок фильма «Солдат Иван Бровкин». Там у него открылась язва, и врачи, лечившие актера, посоветовали ему пить чистый спирт. Вот он и пристрастился. Правда, потом сумел совладать с пагубной привычкой и даже порой отказывал мхатовским «старикам»: дескать, не могу, я за рулем.

Еще Харитонова спасали концерты, которые он начал давать с конца 50-х, когда на свет появилось Бюро кинопропаганды. Куда бы ни приезжал актер, хоть в самую отдаленную глубинку, везде его встречали восторженные толпы поклонников, которые прекрасно помнили его прежних героев, а особенно Ивана Бровкина. На этих встречах актер пел, читал стихи, показывал отрывки из мхатовских спектаклей, в которых имел счастье участвовать. Однако именно эти концерты стали поводом к серии скандалов, разразившихся вокруг имени Харитонова.

Дело в том, что в самом конце 50-х актер, наравне с официальными, давал и «левые» концерты, средства от которых не шли в бюджет государства, а делились только между его организаторами: администраторами и актерами. И вот однажды одного из этих администраторов – Демочкина-Белова – арестовали органы ОБХСС и привлекли к ответственности. Тот же на допросах сдал всех своих подельников, в том числе и Харитонова. В итоге администратора отправили за решетку, а актера, учитывая его популярность, решили хорошенько «пропесочить» – опубликовали фельетон в одной из самых читабельных газет страны – «Комсомольской правде». Поскольку скандал вышел грандиозный, Харитонову пришлось публично покаяться перед своими поклонниками, после чего эта история стала постепенно забываться. Как вдруг весной 1962 года имя Харитонова вновь оказался в эпицентре громкого скандала. И опять камнем преткновения стали «левые» концерты, которые организовывал… все тот же Демочкин-Белов.

Как описывала эту историю газета «Советская культура», Демочкин-Белов освободился из тюрьмы и снова взялся за старое – стал организовывать «леваки» как в Москве, так и в ее пригородах. Одним из участников этих концертов стал Харитонов: он выступил в «Спецэлеватормельстрое», а затем, как писала уважаемая газета, «поехал зажигать сердца воинов N-ской части». Демочкин отблагодарил Харитонова суммой, вдвое превышающей официальную концертную ставку артиста.

Практически сразу после выхода этого фельетона в свет Харитонов написал письмо в «Советскую культуру», в котором попытался защитить свое честное имя. В своем послании он рассказал, что ведать не ведал о том, что эти концерты организует Демочкин. Что ему позвонили из концертной организации совсем другие люди и попросили выступить в двух учреждениях. «После концерта „администратор“ – я был твердо уверен, что он представляет ВГКО, – предъявил мне ведомость, где я расписался в получении причитающейся мне по закону концертной ставки, – писал Харитонов. – Никакого Демочкина-Белова в здании клуба или за кулисами я не встречал, и потому мне и в голову не могло прийти, что я снова стал участником его „антрепризы“. Только спустя месяц, когда меня пригласили в прокуратуру Кировского района, мне стало известно, кто был истинным организатором. Кстати, этот концерт был не единственный, где выплата производилась на месте. Я хорошо знаю, что подобная практика существует. Я не хочу снимать с себя вины. Но, повторяю, никаких меркантильных соображений я не преследовал, участвуя в этом концерте…»

Между тем именно в 1962 году Харитонов покинул МХАТ и перешел работать в Театр имени Ленинского комсомола. Однако пробыл он там всего лишь несколько месяцев и вскоре сменил его на другой театр – имени Пушкина. Но и там пребывание ограничилось всего лишь несколькими месяцами. В итоге, потеряв целый год, Харитонов в 1963 году вновь вернулся в «альма-матер» – МХАТ.

В середине 60-х распался брак Харитонова с Джеммой Осмоловской. Причем произошло это по вине самого Харитонова: он увлекся своей ученицей, студенткой Школы-студии МХАТ, где актер преподавал, Евгенией Гибовой, и жена, узнав об этом романе, подала на развод. В новом браке Харитонов был вполне счастлив, о чем подробно рассказала сама Е. Гибова в передаче Леонида Филатова «Чтобы помнили», посвященной памяти Харитонова.

Однако творческие дела актера шли ни шатко, ни валко. В кино он практически не снимался (во второй половине 60-х записал на свой счет всего два фильма: «Места тут тихие», 1967; «Огонь, вода и… медные трубы», 1968; в первой половине 70-х – только один: «Факир на час», 1972), да и в театре много занят не был. Младший брат Виктор предлагал ему переехать в Ленинград и работать здесь, но Харитонов не захотел – упорно держался за МХАТ, считая именно его своим театром.

Благодаря телевидению, которое в 70-е часто показывало звездные фильмы Харитонова, начиная от «Школы мужества» и заканчивая дилогией об Иване Бровкине, публика продолжала помнить об актере. Хотя былой славы у него уже не было. И по улицам он уже передвигался без опаски быть атакованным толпой поклонниц. Хотя однажды ему пришлось испытать подобную атаку, правда, это была инсценировка.

Осуществил ее режиссер Владимир Меньшов на съемочной площадке фильма «Москва слезам не верит». Там был эпизод, где главные героини фильма, попав в Москву конца 50-х, оказываются возле старого Дома киноактера на улице Воровского и становятся свидетельницами того, как к подъезду здания подъезжают звезды кинематографа тех лет: Леонид Харитонов, Георгий Юматов, Татьяна Конюхова. Так, Харитонов подъехал на «Победе» и был в своем тогдашнем звездном прикиде: в модном костюме и неизменной кепке. Эпизод снимался два дня: поздним вечером 10–11 октября 1978 года. Судя по тому, как выглядит в кадре Харитонов, эти съемки доставили ему массу удовольствия: кто из актеров не мечтает вернуться в свою молодость, да еще столь звездную.