Истоки инквизиции в Испании XV века - Бенцион Нетаньяху
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
II
Описывая начало толедского мятежа, хроника очень близка к тексту «Хроники Сокольничего», возможно потому, что Переработанная версия, за которой следует хроника, в этом месте практически повторяет «Хронику Сокольничего». Соответственно, вторая глава 1449 г., в которой описаны начальные этапы бунта, — почти точная копия главы 322 «Хроники Сокольничего», за исключением того, что она включает в себя несколько больше деталей, которые были в Переработанной версии. Таким образом, она представляет оба противоборствующих мнения: Альваро де Луны и граждан — взбунтовавшихся, когда Альваро высказал свое требование. Как и в «Хронике Сокольничего», здесь ясно говорится о том, что чернь была той группой, чье негодование вызвал Альваро своим настоятельным требованием займа, и именно чернь взорвалась бунтом и была ответственна за атаку на дома Коты и захват опорных пунктов Альваро в городе. Затем хроника вкратце сообщает о шуме, который устроил ремесленник, изготавливавший бурдюки для вина, отказавшийся платить сумму, назначенную ему податным инспектором: эпизод, описанный в Краткой версии, но не в «Хронике Сокольничего». Впрочем, это могло быть взято из Переработанной версии, чей редактор (возможно, Барриентос) мог включить это просто для того, чтобы объяснить то, что было принято в то время говорить по поводу истоков толедских беспорядков. С другой стороны, этот эпизод мог служить для того, чтобы подчеркнуть его мнение о том, что бунт в Толедо возник в среде черни, т. е. городских низших слоев.
Точно так же первая часть 5-й главы хроники 1449 г., в которой Сармьенто присоединяется к мятежникам, следует в целом презентации «Хроники Сокольничего» в главе 375, но объяснение в хронике соображений, как простонародья, так и Сармьенто, по поводу этого союза сильно отличается от того, что содержится в «Хронике Сокольничего». Различие это снова указывает на то, что здесь хроника следует другому источнику, а именно — тексту Переработанной версии. Вот как хроника представляет эту фазу событий:
После того как Сармьенто видел, что чернь в городе была в таком возбуждении (tan alborotada), он присоединился [к их мятежной позиции]. А поскольку она [т. е. чернь] была в страхе [перед суровым наказанием] за проступок неподчинения королю и поскольку Перо Сармьенто держал в своих руках алькасар и позицию королевского судьи, когда они увидели, что он хочет присоединиться, чтобы продолжить то, что они начали, они приняли его своим лидером и уверили в том, что они всегда будут выполнять то, что он прикажет.[2022]
Что же до Сармьенто, то хроника говорит нам, что присоединение к простолюдинам на таких условиях было «очень хорошим путем» занять позицию против Альваро (para ser contra el maestre), и таким образом, желая продвинуть свой план, он начал беседовать с некоторыми людьми города, которые служили городскими представителями в этой области[2023], сообщая им, что он хочет помочь защитить их привилегии и они не должны позволить королю войти в город, пока он не «удалит от двора Магистра Сантьяго, который привел к нарушению столь древних привилегий, полученных городом от прежних королей»[2024]. Наконец люди,
поскольку они [принадлежали к] простонародью и уже поставили себя в положение подчинения тому, что Перо Сармьенто прикажет [им делать], согласились с ним и поклялись стоять за все, что он прикажет.[2025]
В соответствии с этим Сармьенто присоединился к мятежникам не до первых актов насилия (как предполагается в краткой редакции), а после того, как они повели себя как настоящие мятежники и были полны страха перед перспективой наказания короля. Они поняли, что совершили «проступок», но не знали, как загладить его[2026]. На самом деле, они должны были бояться Сармьенто, потому что «он командовал алькасаром и был королевским судьей» — и именно он был тем, от кого можно было ожидать наказания в силу его двойной юридической позиции и военного контроля над городом. Теперь, когда этот человек, которого они боялись больше всего, предложил им свою дружбу и поддержку, что могли они сделать, кроме как продолжить мятеж и принять его союз и руководство?
Но помимо абсолютно несостоятельной, действительно безнадежной позиции, в которой оказались мятежники, была еще одна причина их готовности исполнять приказы Сармьенто и сделать его фактически диктатором. Этой причиной, согласно хронике, был тот факт, что те люди, с которыми Сармьенто вел переговоры, принадлежали к черни, т. е. к простому народу. Это значит, что они никогда не относились ревниво к своей независимости, и им было практически безразлично, под чьей властью находиться.
Такое представление позиции черни и причин, побудивших их продолжать мятеж под руководством Сармьенто, не было предложено ни в «Хронике Сокольничего», ни в Краткой версии, и в той же мере оно отличается от обоих текстов в представлении мотивов, побудивших Сармьенто присоединиться к мятежникам. В то время как «Хроника Сокольничего» и Краткая версия рассказывают нам, что Сармьенто был недоволен как Альваро, так и королем и стремился с помощью мятежа достичь «определенных вещей», которые положили бы конец его недовольству, хроника недвусмысленно утверждает, что его целью было устранение коннетабля, и он чувствовал, что, взяв под контроль Толедо, он приобретет средство для достижения этой цели. Конечно, когда он говорил с бедными жителями Толедо, он хотел выглядеть только защитником их прав и представлял Альваро единственным ответственным за попрание их привилегий. Но точно так же, как простолюдины не слишком заботились о защите «древних» привилегий города, так и Сармьенто был заинтересован не в защите городских прав, а в достижении своей личной цели, которой было свержение Maestre. Таким образом, борьба города против коннетабля совпала с его собственной борьбой, хотя и по совершенно разным мотивам.
Такими, собственно, и были формальные и истинные причины (а формальные, как мы видели, отличались от истинных) для создания союза между Сармьенто и мятежниками. Вслед за этим «мятежники вручили ему ключи от города, его ворот и башен», которые они захватили у людей Альваро, и Сармьенто взялся управлять городом, как диктатор и тиран. Движимый «великой злобой и жадностью», он «велел схватить определенных
