Бродяга - Алан Лазар

Со временем Нельсон очень полюбил и Хуана, и Сюзи. Дугл Эванс приложил все усилия, чтобы найти в свое маленькое учреждение настоящих любителей животных, о его пациентах-животных заботились на самом высоком уровне, и он гордился собой за это. На следующий день после операции Нельсон страстно желал увидеть Люси. Он оглядывал клетки других животных, надеясь увидеть, что она ждет в одной из них. Но когда он вдыхал воздух, то понимал, что ее нет. Их жизни так переплелись за эти месяцы, что поначалу ее отсутствие было более ощутимо, чем факт потери лапки.

Когда шок после аварии и действие обезболивающего прошли и Нельсон пошел на поправку, он почувствовал, что чего-то не хватает. В первый раз, когда он попытался встать и встряхнуться, как обычно это делал, он неожиданно упал. Это было невероятно странное чувство. Хуан наблюдал, как маленький пес пытается подняться и падает на настил.

Он вынул его из клетки и присел поиграть с ним, затем поддержал песика, чтобы тот смог подняться.

Нельсон все равно падал. Когда Хуан поддерживал его, пес вопросительно смотрел на санитара, поднимал хвостик вверх и слабо вилял им. Хуан лишь улыбался. А пес падал снова.

Он потерял Кэти, потерял Тэтчера, потерял Люси, но никогда их не забывал. Их запахи навсегда остались в его памяти и всплывали в самые неожиданные моменты, иногда их вызывали другие запахи и эмоции. Когда он представлял их себе, то всегда сожалел, что не может найти настоящего источника этих запахов. Но в водовороте событий жизнь отвлекала его от этих видений с их запахами, и на некоторое время пес забывал о своих потерях. Поначалу их запахи часто возвращались к нему, но шли годы, и четкость воображаемых запахов становилась тусклее и тусклее, а со временем от них остались скорее намеки, чем сами запахи, которые помнил Нельсон.

Потеря лапки не была похожа на предыдущие потери. Она так ограничивала все его действия, так изматывала каждое его движение в первый месяц, проведенный в ветлечебнице Дугла Эванса. Поначалу Нельсон был настолько сбит с толку событиями предыдущих нескольких дней, что его жизнь казалась ему нереальной. Когда действие обезболивающего прекратилось и ветеринар уменьшил дозу других лекарств, тупая боль на месте, где когда-то была его лапка, переросла в более сильное напряжение, которое осталось с маленьким псом навсегда. Каждый день и час Нельсон осознавал потерю своей конечности.

Многие годы Нельсон был предоставлен самому себе, и до этого, пока жил с Кэти, он всегда был активным псом, живо реагирующим на все происходящее. Внезапная неспособность свободно передвигаться парализовала жизнь маленькой собачки. Сначала Нельсон чувствовал себя глубоко подавленным. Он стал смирным и покорным, почти все время лежал, мало ел и пил. И только мысли о Люси отвлекали его и удерживали от полнейшей депрессии. Как только где-то открывалась дверь, Нельсон поднимал голову, навострял уши, словно кого-то ожидал. Хуану, который видел это, захотелось узнать, кем были его хозяева.

Каждый день ветеринар доставал Нельсона из клетки и по часу пытался помочь ему снова научиться ходить, по крайней мере хотя бы держать равновесие на трех лапках.

Дугл был занятым человеком и знал, что никто не заплатит ему за время, проведенное с этим пациентом. Но пока его небольшая клиника прилично зарабатывает, обеспечивая его и его семью, каждому животному, попавшему в эти стены, будет предоставлено соответствующее лечение и полное выздоровление, насколько это возможно. Ветеринар знал, что в итоге собака должна сама решить, будет ли она двигаться без одной конечности. Он и раньше видел ослабленных животных, и независимо от того, что он сделал, как врач, у одних животных было желание выжить любой ценой, а другие в какой-то момент теряли волю к жизни. В первые дни после операции ветврач не мог понять, к какой из этих категорий относится Нельсон.

Ветеринар и его работники всячески старались помочь Нельсону реабилитироваться, но тот лишь больше расстраивался от того, что теперь не может ходить. Несмотря на временное безразличие, причина, по которой Нельсон хотел научиться ходить, была довольно проста: если он сможет ходить, он сможет найти Люси, ведь она нуждается в его заботе; ей нужна защита от койота. Если бы он мог ходить, он нашел бы любовь своей жизни. В его собачьем сердце желание свободно передвигаться на своих трех лапах превратилось в твердое и непоколебимое решение.

Вскоре ветеринару показалось, что глаза маленького животного заблестели. Раз за разом Нельсон падал и скулил, но доктор и его помощник снова и снова ставили его так, что он мог держать равновесие. Иногда его красивый хвостик вилял, и ветеринар думал, что, возможно, это показатель того, что собака начинает уверенней стоять на трех лапах. Затем Дугл заметил интересный факт: собака слегка наклоняла хвост в противоположном направлении от недостающей лапы — она пыталась удержать равновесие при помощи хвоста.

Через три недели после операции Нельсон самостоятельно поднялся на ноги. Его большой пушистый хвост был немного наклонен в сторону, и, балансируя хвостом, пес удерживал тело в вертикальном положении. Дугл и Хуан обрадовались, и их позитив передался Нельсону. Он стоял и какое-то время прислушивался к новому ощущению своего тела. В том месте, где когда-то была лапка, он до сих пор ощущал тупую боль, но его сердце затрепетало.

Он часто падал на пол, но вскоре чувствовал себя вполне комфортно, когда стоял в этой новой позе. Его тело слегка наклонялось в одну сторону, а хвост в другую. Прошло еще две недели, прежде чем он сделал маленькие неуклюжие шаги. Сначала это походило на беспорядочные подпрыгивания, но через несколько дней Нельсон быстро пошел на поправку. Дугл, Хуан и Сюзи были в восторге от успехов пса. И вот он почти свободно передвигался на трех лапах, то и дело виляя хвостом для поддержания равновесия. Его хвост стал для него четвертой лапой: передние лапы двигались нормально, пес опирался на одну заднюю лапку, а большой пушистый хвост, постоянно двигаясь в воздухе, помогал ему сохранять равновесие. Нельсон ни разу не вспомнил о ветеринаре, который убедил Эмиля сохранить псу хвост много лет назад. В самом деле передвигаться без хвоста ему было бы намного сложнее.

У Нельсона появилось огромное желание научиться нормально двигаться. Каждое утро, проснувшись, он поднимался и внимательно наблюдал из клетки, когда у санитаров появится желание поиграть с ним, когда его выведут на прогулку и он сможет поупражняться в своей новой технике ходьбы. Хуан и Сюзи старались выводить собачку на небольшие прогулки по нескольку раз на день. Нельсон со своим командным хвостом, тремя лапами и красивыми большими глазами был неподражаем. Его походка казалась неуклюжей и грациозной одновременно. Иногда он падал и чувствовал себя неловко. Он притягивал к себе взгляды окружающих, некоторые смотрели на него с изумлением, а другие с насмешкой. Но как же приятно было снова вдохнуть аромат травы на газоне и уловить запах сосен и гор вдали, а в каждом дуновении ветра он искал запах Люси.

Хуан и Сюзи были кузенами. Они не раз обсуждали между собой, где им найти дом для трехногой собачки, и опрашивали своих знакомых. Они хотели бы забрать Нельсона к себе домой, но понимали, что это невозможно. Хуан жил в однокомнатной квартире с женой и двумя маленькими детьми. Сюзи тоже жила в маленькой квартирке с бабушкой. Ухаживать за собакой в таких условиях почти невозможно.

Они просили некоторых своих родственников забрать собаку, но те только смеялись, когда слышали, что у пса только три лапы. Зачем нужен трехногий пес? Как он догонит грабителей? Хуан рассердился на своего вечно кривляющегося дядю, когда тот показал походку трехногой собаки, а все родственники покатились со смеху. Казалось, что только Дугл, Хуан и Сюзи рассмотрели красоту Нельсона. Они знали, что их теплые чувства к этому псу объяснялись не только тем, что они вылечили его и научили ходить. Каким-то образом он поднимал им настроение.

Тело Нельсона тоже теперь работало по-другому. Ему пришлось научиться писать, как суки, приседая, он не мог теперь метить территорию, поднимая ногу, как это делал раньше. Сначала ему неудобно было мочиться, несколько раз он чувствовал теплую жидкость на своих ногах. Но вскоре он перестал обращать на это внимание.

Ночью его сны были тревожными. Ему постоянно снилось, что Люси и Кэти находятся в опасности. Ему нужно было спасать их от койота, от Дона, от людей с ружьями на мусорных свалках. Иногда ему удавалось спасти их, иногда нет. В своих снах он вел себя естественно, как будто у него были все лапки. Он был быстрым и сильным, и враги не могли его одолеть. Но постоянная тревога о Люси и Кэти не покидала его даже днем. Она засела в его подсознании и временами заставляла чувствовать себя беспомощным и беспокойным. Дугл наблюдал за спящей собачкой, видел, как она учащенно дышит, и удивлялся, что же с ней произошло. Врач догадывался, что жизнь у пса была непростой.