Коллапс. Почему одни общества приходят к процветанию, а другие – к гибели - Джаред Даймонд

Каким же образом аборигены острова Пасхи преуспели в вырезании, транспортировке и установке этих статуй, если у них не было подъемных кранов? Конечно, мы не знаем этого с достаточной достоверностью, поскольку никому из европейцев не довелось быть свидетелями этих действий, чтобы описать их. Но мы можем сделать вполне обоснованные предположения на основе устных преданий самих островитян (особенно о подъеме статуй), последовательности вырубания статуй в каменоломнях и новейших экспериментальных проверок различных методов транспортировки.

В каменоломне Рано Рараку можно увидеть незавершенные статуи, с еще не обработанной, бугристой поверхностью, окруженные узкими вырубленными канавками шириной около двух футов. Ручные базальтовые кирки, которыми работали резчики, тоже остались в каменоломне. Наименее завершенные статуи представляют собой просто блоки породы, грубо вырубленные из скалы, вероятно, предположительно лицом кверху; задняя часть оставалась прикрепленной к скале некоторым подобием длинного киля. Потом вырубались голова, нос и уши, позже руки, кисти и набедренные повязки. На этой стадии киль, соединяющий спину статуи со скалой, пробивался насквозь, и затем статуя покидала «родную» нишу. Все статуи в процессе транспортировки оставались с пустыми глазницами, которые, очевидно, были таковыми вплоть до водружения на аху. Одно из самых выдающихся открытий последнего времени, касающихся статуй, сделали в 1979 году Соня Хаоа и Серджио Рапу Хаоа: они нашли в земле возле одного из аху отдельно лежащий комплект глаз из белого коралла со зрачками из красного вулканического шлака. Впоследствии были извлечены из земли фрагменты других подобных глаз. Когда такие глаза вставили в глазницы статуи, она вдруг обрела пронзительный взгляд, приводящий в благоговейный трепет всякого, кто на нее смотрел. Тот факт, что при раскопках найдено очень мало глаз, говорит о том, что их и изготовлено было немного, они хранились у жрецов и вставлялись в глазницы только во время церемоний.

Хорошо видны транспортные пути, по которым статуи перемещались из каменоломен: они проложены максимально горизонтально, чтобы избежать лишних усилий по преодолению подъемов и спусков, и простираются на девять миль до аху на западном побережье, самом дальнем от Рано Рараку. Несмотря на то что такая задача производит устрашающее впечатление, мы знаем, что многие древние люди перемещали очень тяжелые камни: вспомним, например, Стоунхендж, египетские пирамиды, Теотихуакан, города инков и ольмеков; некоторые выводы о применявшихся методах можно сделать в каждом из этих случаев. Современные ученые экспериментальным путем проверили разнообразные теории транспортировки статуй, пытаясь тем или иным способом их перемещать. Начало положил Тур Хейердал, но его теория оказалась, по всей видимости, несостоятельной, поскольку в процессе перемещения статуя была повреждена. Последующие экспериментаторы предпринимали неоднократные попытки различным образом передвигать статуи: и в вертикальном и в горизонтальном положении, с помощью деревянных салазок или без оных, по подготовленной дороге – с лежащими поперек катками и без них, с катками, смазанными для лучшего скольжения или несмазанными, либо с бревнами, уложенными в виде рельсов и скрепленными поперечинами. На мой взгляд, наиболее убедительным выглядит следующее предположение, высказанное Джо Энн Ван Тилбург: жители острова Пасхи модифицировали так называемые «трапы для каноэ», которые были распространены на тихоокеанских островах для транспортировки тяжелых бревен и стволов деревьев, – их валили в лесу, затем обтесывали, придавая форму каноэ, и перетаскивали на берег. «Трапы» состояли из двух параллельных деревянных рельсов, скрепленных фиксированными деревянными поперечинами (но не катящимися роликами), по которым бревно и тащили. На Новой Гвинее я видел подобные лестницы длиной больше мили, проложенные от берега на сотни футов вверх по склону, где расчищали лес, валили огромные деревья и выдалбливали сердцевину, чтобы сделать корпуса каноэ. Известно, что самые большие каноэ, которые гавайцы передвигали по «трапам», весили больше средней величины моаи острова Пасхи, так что предложенное объяснение вполне правдоподобно.

Джо Энн наняла нынешних обитателей острова Пасхи, чтобы претворить свою теорию в практический эксперимент: построить такой «трап для каноэ», уложить статую ничком на деревянные салазки, привязать салазки канатами и протащить их по «лестнице». Она выяснила, что группа из 50–70 человек, работая по 5 часов в день и протаскивая сани на пять ярдов при каждом рывке, способна переместить среднюю 12-тонную статую на 9 миль за неделю. Ключевым моментом, как выяснили Джо Энн и участники эксперимента, была синхронизация усилий – действовать по команде и одновременно, точно так, как гребцы в каноэ одновременно опускают весла в воду и совершают гребок. Применяя подобную методику расчетов, можно сделать вывод, что транспортировка даже больших статуй – таких, как Паро, – вполне могла быть совершена группой из 500 взрослых мужчин; привлечение таких человеческих ресурсов вполне по силам клану, насчитывающему одну-две тысячи человек.

Местные жители рассказывали Туру Хейердалу, как их предки поднимали статуи на аху. Туземцы возмущались тем, что никто из археологов не удосужился расспросить об этом у них, и в доказательство своей осведомленности продемонстрировали подъем статуи в вертикальное положение без подъемного крана. Гораздо больше информации появилось в ходе последующих экспериментов по транспортировке и установке статуй, которые провели Уильям Маллой, Джо Энн Ван Тилбург, Клаудио Кристино и прочие. Островитяне начинали со строительства пологой наклонной насыпи из камней, берущей начало на площадке перед аху и ведущей к верху передней стены аху, и подтаскивали лежавшую вперед основанием статую вверх по насыпи. Когда основание статуи достигало платформы, они поднимали голову статуи на дюйм или два, используя бревна в качестве рычага, и заталкивали под голову камни, чтобы удержать статую в новом положении, – операция повторялась до тех пор, пока угол наклона статуи не становился близким к вертикали. После установки статуи владельцам аху доставалась длинная каменная насыпь, которая могла быть разобрана и использована для пристраивания к платформе боковых ответвлений. Пукао, возможно, устанавливались одновременно со статуей, будучи укрепленными наверху с помощью вспомогательного каркаса.

Самым опасным этапом установки было заключительное опрокидывание статуи в строго вертикальное положение из предшествующего, уже близкого к вертикали, потому что существовал риск, что в момент последнего наклона из-за инерции статуя качнется сильнее, чем нужно, и упадет вниз, за платформу. Очевидно, чтобы уменьшить эту опасность, резчики делали плоскость основания статуи не строго перпендикулярной ее вертикальной оси, но с небольшим наклоном (например, это мог быть угол величиной около 87 градусов). Таким образом, когда статуя установлена в устойчивое положение, всей плоскостью основания на платформе, она оказывается слегка наклоненной вперед, без риска опрокидывания назад. Затем с помощью тех же рычагов медленно и осторожно поднимается передний край основания статуи, под него подкладывают камни для фиксации текущего состояния, и так продолжается, пока статуя не принимает вертикальное положение. Но трагические инциденты все же случались на этой последней стадии, что, по всей видимости, и произошло в процессе установки на Аху Ханга Те Тенга статуи, которая была даже выше Паро, – она упала и разбилась.

Весь комплекс операций по возведению платформ и статуй должен был быть обеспечен весьма значительными запасами продовольствия, накопление, перевозка и доставка которого требовала, в свою очередь, согласования между вождями кланов. Требовалось кормить двадцать резчиков в течение месяца, – возможно, что и труд их оплачивался тоже продовольствием, – затем обеспечить питанием занятых в транспортировке рабочих численностью от 50 до 500 человек и примерно такое же количество людей, участвующих в установке статуй; необходимо также учесть, что все это – очень тяжелый физический труд, соответственно и пищи требовалось больше, чем обычно. Помимо этого, конечно же, по окончании работ устраивался праздник и пир, на котором надо было накормить всех членов клана, в чьем владении был аху, и пригласить на угощение кланы, через чьи территории транспортировали статуи. Археологи, которые первыми пытались подсчитать количество проделанной работы, затраченных калорий и, в итоге, потребляемого продовольствия, не придали значения тому факту, что собственно статуя и все операции, с ней связанные, были лишь малой частью процесса: вес аху превышает вес установленных на нем статуй раз в двадцать, и все камни для аху тоже нужно было переносить. Джо Энн Ван Тилбург и ее муж Ян, архитектор, связанный по роду деятельности с возведением современных высотных зданий в Лос-Анджелесе и калькуляцией работ подъемных кранов и лифтов, произвели приблизительный расчет для соответствующих работ на острове Пасхи. Они сделали вывод, учитывая количество и размеры аху и моаи на острове Пасхи, что работы по их сооружению требовали примерно 25-процентной прибавки к обычной потребности населения острова в пище на протяжении более 300 лет, на которые пришелся пик строительных работ. Эти расчеты подтверждают утверждение Криса Стивенсона, что именно 300 лет активного строительства совпадают во времени со столетиями сельскохозяйственного освоения плоскогорий в глубине острова, когда производилось большие излишки продовольствия, которые невозможно было получить на старых, низинных посевных площадях.