Огонь дракона - Алексей Владимирович Шарычев

созданье.

Во вселенной смерти нет.

Пламя

Говорят, что часть души

В стройных строках остаётся.

В мудром слове будет жить

Дух бессмертный. Светом льётся

Мысль лучистая; весь текст

Воссияет ярче солнца,

Ведь искра от Бога есть

В буйном сердце стихотворца.

Тьму столетий осветит

Вдохновение поэта,

Всю планету облетит

Звонкий стих, и скорость света

С лёгкостью преодолеет;

Победит пространство-время.

Я пиит-метеорит,

За единый миг умею

Писать прекрасные стихи,

Творю мгновенно эпопеи!

А я рубаи сочиняю;

Кропотливо вымеряю

В каждом слове слог.

С утра работать начинаю;

И к вечеру готов итог,-

Четыре строчки, но сияют

Ярче дорогого лала,

Я украсил им восток.

Вдохновением блистает

Ожерелье строк.

Оба метода подходят;

Кратко, или многословно

Смысл можно передать.

Если есть искра от Бога,

То в стихах начнёт пылать

Пламя праведного слога.

Рана

Свежий весенний ветер

Гуляет в высокой траве,

Первые искры рассвета

Сбивает он с голых стеблей.

В холодной росе мои ноги,

Всю ночь я шагал босиком

К ближайшей проезжей дороге.

Огромное поле кругом;

Курганы да дикие травы,

И ни единой души.

Налево пойдёшь, иль направо,-

Везде только ветер свистит.

Везли мы по этой глуши

Товары в Саратов на ярмарку,

Хотели на лето гроши

Себе заработать; но наглые

Разбойники весь наш обоз

Тёмною ночью ограбили.

Лишь я свои ноги унёс.

Друзья мои пали замертво;

Окаянные тати пищалями

Расстреляли их из засады,

А меня они в руку поранили.

До ближней деревни мне надо

Добраться, как можно скорее.

Сильно болит моя рана,

Тяжесть свинцовая в теле;

Но я всё ровно неустанно

Шагаю, и в лучшее верю.

Дикая жажда терзает

Меня всё сильней и сильнее;

Хочется пить, я сгораю.

Вены взбухают на шее,

А кожа моя холодеет.

Кровь я унял, но, наверно,

Всё же большая потеря

Была, пока я бежал;

Не сразу я рану свою

Сумел рукавом затянуть,-

Разбойники шли по пятам.

Когда я дополз до дороги,

В глазах моих потемнело…

Я знал, что осталось немного,

Рядом должна быть деревня.

Я верил… Теперь я на небе.

А тело моё на телеге

В ближайший посёлок свезли,

И поселили в могиле.

Весной я в ветрах по степи

Ношусь, и свищу заунывно.

Души

"Настанет время, когда нас не станет,

Мы все уйдём неведомо куда.

Душа исчезнет, упорхнёт, растает,

И не оставит за собой следа.

Что будет там? О том, увы, не знаем.

Мелькнёт неясных мыслей череда,

(Такая же, как и при засыпании),

И растворится в вечном мраке сна

Глубокого, без грёз и сновидений. -

Наш разум только это представленье

О смерти, как явлении, имеет."

— А я про сон земного бытия

Другую точку зрения имею.

Мне дважды доводилось побывать

На грани смерти. — Выходя из тела,

Я видел образы, такие же, как в жизни;

Реальность в полной мере ощущал.

Встречая на пути родных и близких,

В иную жизнь я радостно шагал.

"Галлюцинации всегда, при гипоксии,

Случаются; огромный выброс был

Серотонина, дофамина, эндорфина,

И многого другого. Получил

Ваш разум разом порцию такую

Громадную, что сразу жизнь иную

Нарисовал себе за пять секунд.

А вот, когда видения пройдут,

То и наступит сон без сновидений,-

Ничто, небытие, успокоенье…"

— Вы высказали лишь предположенье;

Гипотезу, которую проверить

Не в силах на Земле у нас никто.

Сознанье вы не можете измерить,-

Вам очень мало функции мозгов

О нём поведают. Мы только верить

Можем; мир наш — царство снов.

"Опять вы про своих богов!"

— Целый час они

За столом сидят!

Ты погляди на них!

Один про рай и ад

Твердит неугомонно;

А второй, учёный,

Про небытие

Глаголит многословно.

— А мы сейчас везде!

Пространство в наших душах.

Скучно мне их слушать.

Пойдём к душевнобольным,

Они понимают нас лучше.

— Действительно, надо к ним.

Помнишь дорогу к "психушке"?

— Мы мигом туда долетим;

За кладбищем, детский сад,

А потом будет сразу за ним

Больница; там люди коптят

Это небо… Скорее, летим!

(Призраки так рассудили,

И обратно в тела угодили).

Ветхий дом

Я улечу на синий небосклон,

В краю ветров свободу обрету;

Мне ни к чему