«Если», 2009 № 06 - Журнал «Если»

— Сара! — окликнул я.

Она обернулась, блеснув зелеными глазами и облаченная теперь в облегающее бирюзовое платье до пола.

— Рада тебя видеть, Нат. Где ты пропадал?

— Неважно, где я был. Мне надо с тобой поговорить.

Она тряхнула головой, отбрасывая на спину длинные золотисто-каштановые локоны и теребя оборки черного коктейльного мини-платья.

— Это не может подождать? Мне сейчас так весело… — Она произнесла это мягко, но в голубых глазах мелькнул намек на раздражение. Отвернувшись, она направилась к главному фининспектору корпорации.

Между нами кто-то вклинился, и я потерял ее из виду. Когда я снова попытался отыскать Сару, ее нигде не было, а всеобщее внимание привлекла платиновая блондинка в шелковом кимоно. Фигура блондинки показалась мне смутно знакомой.

— Сара! — Она обернулась, и мне пришлось распихать трех акционеров, чтобы оказаться рядом с ней. — Что случилось с твоими волосами? И с глазами?

— Тебе понравилось, Нат? — Сара прихорошилась. — Мы это с Лорен придумали. Тот же исходный принцип, что и у твоей первоначальной идеи.

Сара закрепила волосы, накрыв их чем-то вроде кибернетической сетки для волос, сделанной из моноволокна с микропроцессорами в узлах. Прозрачные ниточки моноволокна были почти невидимы. А поверх этой сеточки Сара надела цифровой парик, изготовленный из длинных волосков нашей наноткани. Волоконца смотрелись почти в точности как человеческие волосы… только постоянно меняли цвет, текстуру и длину. У меня на глазах Сара поменяла несколько причесок — пышная укладка цвета воронова крыла, затем копна каштановых волос, светлые локоны и рыжевато-золотистый каскад.

Но что она сделала с глазами? Я присмотрелся внимательнее.

— Мягкие контактные линзы, — прошептала она. — Несколько тысяч наноботов — микроскопических роботов — на наружной поверхности каждой линзы, но только над радужной оболочкой. А приказы они получают отсюда. — Волосы Сары отодвинулись сами собой, открыв два миниатюрных дифференциальных усилителя, скрытых в серьгах. Пока она объясняла, я с трудом разглядел два оптических волокна ЭОГ на ее надглазничных валиках, скрытых под слоем теней для век. — С помощью призматических граней своих экзоскелетов наноботы отражают одну волну видимого света и поглощают все остальные. Когда я приказываю наноботам поменять грани, это меняет длины волн. — Глаза Сары, пока она это описывала, стали лиловыми, затем дымчато-серыми, потом тепло-карими. На другом конце зала вокалист джазового квартета пел о девушке с калейдоскопическими глазами.

— Сара, прошу тебя, выслушай меня, — быстро произнес я, стараясь, чтобы нас не подслушали. Но ее наряды стали центром внимания, я стоял рядом с ней, поэтому тоже привлекал взгляды — но уже другого сорта. — Сара, с нанотканью, которая на тебе надета, кое-что не в порядке. Я помогу тебе незаметно уйти, и…

— Я никогда в жизни не уходила незаметно!

Сара развела руки и изящными пируэтами затанцевала по залу. При этом цвет ее платья менялся — зеленый, янтарный, серебристый, радужный, а длина юбки, декольте и рукава увеличивались или уменьшались. Платье то прилегало, то становилось просторным и вихрилось вокруг ее кружащегося тела. Несколько человек зааплодировали, где-то блеснула фотовспышка. А я тем временем заметил кое-что еще: кажется, у Сары менялось не только платье, но и рост.

Пока толпа наблюдала за сменой платьев и причесок Сары, я стал приглядываться к ее ногам. И увидел, что туфли не только меняют цвет и форму, но и их каблуки меняют толщину и высоту. Очередной пируэт Сара начала, обутая в красные атласные «лодочки» на двухдюймовых каблуках. Через несколько оборотов они превратились в низкие босоножки из коричневой замши, которые миг спустя стали черными башмачками с кружевным верхом на четырехдюймовых шпильках. Вместе с фасоном обуви менялся и рост Сары.

Ко мне подошла Лорен с бокалом в руке.

— Помните ЭРЖ, о которых мы говорили, босс? Пока я колдовала с рецептом ваших нуклеотидов, Грег и Сара переделали ее нательную сетку, и теперь Сара может носить микропроцессоры под пятками. Видите чулки на Саре? — Лорен покачала головой и выпила добрую половину своего мартини. — Так вот, никакие это не чулки. Платье Сары, колготки и туфли — это одна непрерывная трехмерная сетка нуклеотидных молекул, но разные участки этой сетки имитируют различные материалы. Нам пришлось увеличить концентрацию диметилсилоксана в наноткани, окружающей ноги Сары, чтобы полиэтиленовые цепочки, формирующие каблуки ее туфель, обрели достаточную жесткость и могли выдержать вес Сары.

Мне хотелось узнать все подробности, но времени не оставалось.

— Лорен, что произошло в исследовательском центре после того, как я…

— После того как вы перетрудились? — уточнила Лорен, сочувственно предложив эвфемизм. — Как только вас там не стало, мистер Риджфилд убедил совет директоров уволить вас по статье, на основании умственной нестабильности. А Сара теперь новый директор научно-исследовательского отдела.

Сара! Я смотрел на нее через зал, но красавица не обернулась. Она купалась во внимании двух пожилых членов совета директоров, а наноплатье в это время меняло длину и форму декольте, чтобы старые хрычи могли хорошенько рассмотреть их нового директора по науке. Саре вполне хватало управленческих навыков и научной подготовки, чтобы сменить меня, но я помнил, как она улыбалась Барту Риджфилду в лаборатории биохимии. Интересно, была ли Сара ни о чем не подозревающей помощницей Риджфилда, точившего на меня зуб, или же на ноже, который тот вонзил мне в спину, есть отпечатки и ее пальцев?

С политикой я мог разобраться и потом, сейчас меня волновало нечто более насущное. Я махнул Грегу, чтобы он присоединился к нам, а потом спросил его и Лорен:

— Вы мне все еще доверяете?

— Абсолютно, — сказал Грег. Лорен кивнула.

— Тогда слушайте внимательно. Наноткань ведет себя не так, как предусмотрено программами. Я думаю, что она может быть живой.

Лорен уронила бокал. Джаз играл «Дьявола в синем костюме». В дальнем конце зала Сара танцевала под эту музыку, облачившись в облегающее платье из ярко-синего шифона.

— Пока на Саре надета эта штука, ей грозит опасность, но она мне не верит. Вы мне поможете? — Они кивнули. — Грег, проверь, пусто ли сейчас в фойе. Если нет, очисти его. Лорен, скажи Саре, что кто-то важный хочет поговорить с ней в фойе.

— Съемочная группа, — сымпровизировала Лорен. — У них много камер и прожекторов. Они не могут внести аппаратуру в зал, поэтому Саре нужно выйти к ним.

— Отлично. Как только Сара окажется в фойе, ты, Грег, станешь охранять дверь, чтобы никто не смог нам помешать. А я попробую задержать Сару, пока Лорен не отключит АЦП и его блок питания.

— Минуточку, — нахмурилась Лорен. — Если я отключу питание, одежда Сары утратит молекулярную когерентность. И станет жидкой.

Лорен была права — после щелчка выключателя Сара станет совершенно голой, если не считать моноволоконной сеточки под нанотканью. А это плохо — я пришел сюда спасать Сару, а не подвергать ее унижению. — Хорошо, — сказал я Лорен. — Питание не выключай, но будь готова выключить, если возникнет непредвиденная ситуация. А я попробую найти какой-нибудь плащ — на случай, если Саре придется неожиданно обнажиться. По местам!

Лорен и Грег обменялись долгими взглядами, и я догадался, что они сейчас пытаются решить — или я абсолютно прав, или окончательно свихнулся. Ответ я узнал через секунду, когда Грег отправился освобождать фойе, а Лорен пошла заманивать Сару.

Когда Сара вошла в фойе, она снова была одета иначе — в платье пастушки с юбкой-передником — и стала голубоглазой блондинкой. Она выглядела поразительно беззащитной и невинной, и когда я ее увидел, то снова в нее влюбился. Я словно разделился — одна моя половинка хотела встать на колено и сделать ей предложение руки и сердца. И я старался подавить голос второй половинки, которая думала о том, как было бы здорово примерить одеяние Сары.

Я услышал, как Грег щелкнул замком у меня за спиной, запирая дверь.

— А где камеры? — вопросила Сара, оглядываясь, и увидела меня. — Ты! Могла бы сама догадаться! Выпустите меня, или я…

— Сара, ты должна меня выслушать, — торопливо заговорил я, пока она дергала дверную ручку.

— Я ничего не обязана делать. — Обернувшись, она уставилась на меня холодными карими глазами. Темные волосы свернулись в тугой узел, а одежда трансформировалась в голубой костюм-тройку в мелкую полоску, сразу превратив ее в деловую женщину. — Что это ты так всполошился, Нат? Боишься, что я украду твою честь изобретателя наноткани?

— Наноткань небезопасна… — начал я.

— Наноткань — хит сегодняшнего вечера, — поправила Сара. — Каждый в этом зале желает знать, как мой наряд работает и как мы его разработали. Когда эти новости попадут в прессу, акции нашей компании взлетят до небес. Послушай, Нат, мне жаль, что ты потерял работу. На пресс-конференции я намерена объявить тебя автором исходной идеи. Но ты работал по контракту с Маккоркиндейлом, поэтому все патенты и гонорары принадлежат…