Змееловов больше нет - Кузнецова Дарья Андреевна

На вводном занятии, которое взялся вести Зарк, у Асписа появился свой маленький повод для радости: отсутствие Норики позволило перевести дух. Да, с ней предстояло встречаться и разговаривать постоянно, и лучше бы привыкнуть поскорее, но любая передышка воспринималась змеем с облегчением.

Куда сильнее целителя начинала злить не сама Норика, а собственная реакция на нее. От одного вида госпожи змеелова руки сжимались в кулаки и хотелось сделать с ней что-то очень плохое. Давать себе в этом волю Аспис не собирался, да и не настолько он терял над собой контроль, но зато пытался сильнее ужалить словом. Получалось глупо, по-детски. Он сознавал это сразу, как заканчивалась очередная перепалка, обещал себе быть сдержанней, но стоило ее увидеть — и все начиналось сначала.

Однако облегчение от несостоявшегося скандала омрачало недовольство сына. Баресу не нравилось, что отец покрывает Кергала, он не пытался этого скрывать, и разговор на эту тему предстоял им в ближайшем будущем. Впрочем, скрывать от него что-то отец не собирался, просто пока не было возможности поговорить наедине.

Аспис, глядя на сына, часто недоумевал, как с таким панашей и с его воспитанием Барес умудрился вырасти настолько… хорошим парнем. Серьезный, разумный, честный и благородный — большой повод для гордости любого родителя. Аспис и гордился, но искренне полагал, что его заслуги в этом нет, за все стоит благодарить милость Долгой Змеи. А в последнее время его все чаще посещало странное ощущение, что это именно он в их тандеме — ребенок. Особенно после очередного столкновения с Норикой.

Знакомство обитателей школы прошло спокойно. Вскоре Фалин и Сверта, явно успевшие найти общий язык, собрали всех новичков и перебрались в другой кабинет, а оставшихся пришлось поделить между собой Аспису и Зарку. Первому сейчас досталась старшая часть группы, и занятие в общем-то пошло по привычному сценарию. Единственным отклонением от правил стал Кергал, который, свернувшись змеиными кольцами, забился в дальний угол и оттуда настороженно наблюдал за уроком. Но хотя бы не пытался удрать, и учитель пока махнул на него рукой. Такое бездействие тоже на пользу: хоть немного привыкнет к присутствию рядом посторонних.

Потом парень задремал, желтые глаза затянула мутная пленка третьего века. Это не удивило: Аспис уже заметил, что проблемный ученик вел ночной образ жизни и с утра клевал носом. И с этим тоже предстояло разобраться, просто позже.

— Можно тебя на пару слов? — предсказуемо не утерпел Барес и подошел, когда остальные ученики отправились обедать.

— Садись, — махнул рукой Аспис и, дождавшись, пока все выйдут, прикрыл дверь.

Они устроились лицом друг к другу, а Кергал так и остался лежать в углу. На него младший змей бросил задумчивый взгляд, но настаивать на конфиденциальности не стал: понимал, что шпион из психически нездорового парня никакой.

— Зачем ты утром соврал? Ты же его видел, — в лоб спросил Барес, кивнув на спящего змея.

— Потому что я не сомневался, что он ни в чем не виноват, и теперь в этом убедился.

— Это не ответ на вопрос, — попенял младший, с укором глядя на отца. — Никто бы не стал сваливать эту смерть на первого попавшегося случайного прохожего.

— Я бы не был так уверен, — поморщился Аспис. — От госпожи змеелова можно ожидать чего угодно.

— А, ну да, мог бы догадаться! — страдальчески вздохнул Барес с таким видом, что его отец не удержался от усмешки. — Кому что, а лысому — бантик. Пап, ты извини, но создание Бездны она только в твоих глазах. И змеев она ненавидит не всех, а только тебя, как бы ты ни пытался доказывать обратное.

— Это ты с чего взял? — хмуро уточнил Аспис.

— Узнал от тех, кого она спасла задолго до появления короля. Включая, к слову, и близняшек, я уточнил сроки. Я уже много с кем познакомился, чтобы сделать этот вывод. Можешь, конечно, считать это предвидением и сверхпредусмотрительностью, но я с тобой не согласен. Тебе самому не противно, а? Такое чувство, что у меня появился несмышленый младший брат.

— Да, у меня… тоже такое ощущение, — кривовато усмехнулся целитель. Взъерошил короткие волосы, явно просто не зная, куда деть руки.

— Так все-таки, что у вас произошло?

— Да я тебе почти все рассказал, — устало вздохнул Аспис, на пару секунд прикрыл глаза, успокаиваясь, а потом заговорил спокойно и ровно — как говорил обычно: — Мы некоторое время… встречались. Сначала это просто щекотало нервы, хотя в серьезность опасности совсем не верилось. Она казалась такой искренней и теплой. Побери меня Создатель, очень сложно ждать подвоха от сильного узкопрофильного мага-боевика! Потом… Знаешь же, я всегда со скепсисом относился к этой твоей любимой теории про то, что как Змея и Создатель идеально дополняют друг друга, так и среди их творений есть парные души. А тогда, после нескольких встреч, я всерьез поверил, что вот это — она.

— Ага. То есть ты влюбился?

— Это мягко сказано. — Аспис качнул головой. — Я врагу не пожелаю таких чувств…

— Почему? — искренне опешил Барес.

— Они разрушают волю, сознание, лишают осторожности и здравого смысла. За что я в итоге и поплатился.

— А почему ты думаешь, что это именно она тебя сдала? Может, вас просто выследили?

— Она приходила ко мне в камеру и сама об этом сказала, — сознался змей. — На ее лице было такое отвращение… До сих пор передергивает, как вспомню.

Повисла неловкая пауза. У Беса было еще много вопросов, но задавать их парень пока не решался: сидящий сейчас напротив отец казался совершенно чужим, посторонним и незнакомым. У них случались порой разговоры по душам, но вот это… Остро ощущалось, что об этом Аспис не разговаривал никогда и ни с кем. Барес был озадачен и несколько смущен подобным доверием, а потому испытывал неуверенность — имеет ли право лезть глубже?

— А знаешь, что самое паскудное? — задумчиво проговорил белый змей, глядя куда-то сквозь стену, а может, и вовсе сквозь время. Вопрос явно не требовал ответа. — Я до сих пор к ней не остыл. Столько лет прошло… с ума сойти. Смотрю на нее — вижу ту камеру, и ненависть, и каждое слово помню. Наверное, меня потому так и корежит при каждой встрече, что одновременно хочется свернуть ей шею и поцеловать.

— Это… многое объясняет, — протянул Барес. — Во всяком случае, в твоем поведении. Странно, конечно, и я до сих пор не могу поверить, что разговариваю с тобой, а не книжку какую-нибудь читаю, но… Понятно. А она?

— Что — она? — Аспис явно с трудом сфокусировал на сыне взгляд и вопросительно приподнял брови.

— Она за что тебя ненавидит? Я сначала предположил, что ты ей изменил, но в свете последних откровений…

— Да Создатель знает, — поморщился змей. — Потому что стерва.

— Ты извини, конечно, но ведете вы себя совершенно одинаково, — хмыкнул Бес. — По отдельности — разумные, взрослые, серьезные существа, а как сталкиваетесь — пух и перья во все стороны. С тобой мне вот теперь понятно, что за обида. А у нее? Ну вот только не надо опять про ненависть ко всем змеям, не верю!

— Понятия не имею, — растерянно пробормотал Аспис, и его сын не удержался от смешка — уж больно потешным стало выражение отцовского лица. Белого змея явно накрыло осознанием простого факта, что в этом конфликте есть две стороны и у второй тоже имеются какие-то причины так себя вести.

— То есть ты все-таки допускаешь, что она могла взъяриться не на ровном месте?

— Кажется, да. Змеиная кровь! С каждым днем в этой школе я чувствую себя все более нелепо…

— Почему-то мне кажется, что речь сейчас не только о госпоже Неро, — задумчиво качнул головой Барес. — Я что-то еще пропустил?

Аспис бросил задумчивый взгляд в угол, на Кергала, устало вздохнул и обреченно махнул рукой.

— В общем да. Раз уж от моего родительского авторитета и так остались одни воспоминания и видимость, почему бы не сознаться в еще одной собственной проблеме? Все равно скоро всплывет…

— Всплывет что?

— Этот парень — твой брат. По моей крови, — сознался змей с кривоватой ухмылкой. — Смейся-смейся. Я даже не буду говорить, что тут нет ничего смешного, потому что есть. Если бы Келю так не досталось по жизни, я бы тоже повеселился.