Живодер - Джош Рейнольдс

выстрелил прямо под ноги легионеру, отчего тот с руганью отскочил назад.

— Ты был прав, это и в самом деле весело. Так где Савона? — Саккара бросил пистолет обратно, не обращая внимания на то, с каким бешенством скривилось покрытое шрамами лицо Варекса. Он услышал, как Арриан с трудом сдержал смешок.

— Там. Со своим подхалимом.

— Благодарю. — Саккара шагнул вперед, намереваясь пройти мимо. — Прошу, продолжайте развлекаться. Я вас больше не потревожу.

— Нет, — зарычал Варекс, схватив его за запястье. Саккара поглядел вниз.

— Арриан…

— Да, Саккара?

— Будь добр, попроси Варекса убрать руку, — сказал дьяволист. — Моя персона священна, а его прикосновение оскверняет меня.

— Конечно, брат. — Арриан выхватил клинок и прижал к горлу легионера.

— Ты смеешь?.. замер тот.

— А я-то думал, что это вполне очевидно, — ответил ему Цорци.

Сквозь притихшую музыку донесся звук взводимых пистолетов. Саккара огляделся по сторонам. Другие Дети Императора вставали, готовя оружие.

— Скажи своим дружкам петь дальше, — обратился к Варексу дьяволист.

— Ну уж нет. Это вы убирайтесь, — оскалился тот. — Здесь место героям Третьего, а не отщепенцам из низших легионов.

— Он оскорбляет нас, брат? — протянул Арриан.

— Думаю, да. Я насчитал пятерых.

— Значит, трое на мне, а двое тебе. — Цорци не отвел взгляда от Варекса.

— А этот?

— Варекс проблем не доставит. — Арриан повернул клинок, легко оцарапав глотку легионера. — Конечно, если ты не хочешь устроить своим питомцам маленькое упражнение.

Саккара постучал по фляге, чувствуя, как демон внутри заметался от возбуждения. Дети Императора напряглись.

— Я бы не назвал это упражнением. — Саккара широко улыбнулся. — Ведь они так голодны. Впрочем… — Он поглядел на Варекса. — К чему нам все это? Ведь это была лишь просто ошибка, не так ли?

Варекс медленно отвел руку.

— Недопонимание, да, — протянул он и отступил в сторону, пропуская их.

Вновь загремела музыка.

Савону они нашли в боковом зале, где та разлеглась на кушетке с кубком в одной руке и волнистым графином чего-то темного и явно пьянящего в другой. Рядом тучный мутант, облаченный в грязный фартук и лоскутную накидку, неистово водил по импровизированному холсту вымазанной в краске кистью.

У кушетки вытянулся, положив руки на оружие, Беллеф, заместитель командующей.

— Несущий Слово, — сказал он, когда Саккара вошел.

Тот не ответил. Беллеф был животным во всех смыслах. Он был облачен в пурпурные доспехи, украшенные непристойными стихами, и носил шлем, покрытый мясистыми наростами, что будто извивались в тусклом свете ламп. Саккара не был уверен, чем могли быть эти наросты. Наверное, зачатками ртов.

— В чем дело? — пристально поглядела на них Савона, налив себе еще вина.

— Я… мы… должны поговорить с тобой, — ответил дьяволист, пытаясь скрыть неприязнь в голосе.

Савона была выше легионера, пусть и не такой массивной. Когда-то она была смертной, одаренной Хаосом дочерью планетарного губернатора, Теперь же стала чем-то иным. Ее стройные членистые ноги заканчивались тяжелыми черными копытами, а узкое лицо обрамляла грива запле — тенных в косицы белых волос. На щеках и лбу были вырезаны нечестивые знаки, а ноздрю пронзали три золотых кольца.

— Я занята.

— Не шевелись, — прорычал мутант. Савона бросила в него кубок. Художник отскочил в сторону, но отчаянно взвыл, увидев, что выпивка забрызгала холст. — Мой труд… испорчен!

Савона вздохнула и застрелила тварь, оборвав ее стенания. Она поднялась с кушетки и сделала долгий глоток из кувшина, убирая оружие.

— Найди мне нового художника, — приказала она Беллефу. — Желательно такого, который не говорит.

— Тщеславие — порок бесполезный, — покосился на труп Саккара.

— Все пороки бесполезны, как раз поэтому им так весело предаваться. — Савона вновь отхлебнула из кувшина. — Так что тебе нужно, поп?

— Нам нужно поговорить, — злобно уставился на нее дьяволист.

— Это ты уже сказал, — махнула кувшином Савона. — Но о чем?

— Твои услуги нужны старшему апотекарию, — вклинился Арриан.

— Зачем? — Женщина опустила кувшин и облизнулась.

— Не тебе спрашивать зачем, — процедил Саккара. — Ты служишь ему, как и все мы. И он хочет, чтобы ты собрала воинов.

— Налет? Наконец-то! — Савона улыбнулась, перебирая пальцами ожерелье из стреляных гильз и альдарских камней душ. — Давненько мы не отправлялись в поход.

— Нет. Не налет, — нахмурился легионер. — Мы будем… защищать мир.

Даже произнося это, он понимал, как неправильно звучат слова. Савона запрокинула голову и расхохоталась.

— О, это будет нечто новое! — сказала она, отбрасывая кувшин, и повернулась к своему помощнику. — Беллеф, портрет отменяется. У нас есть дела и поважнее, чем ублажение твоего тщеславия.

Она повернулась обратно к Саккаре и насмешливо поклонилась.

— Предоставь остальное мне, Несущий Слово. Он хочет армию? Я ее приготовлю.

Фабий стоял на трибуне, глядя на собравшихся членов Консорциума. Изучая их, он понял, что и представить себе не может более разнородную шайку отщепенцев. Их не объединяло ничего, кроме избранного ремесла.

Каждый из них был апотекарием, ставшим таковым благодаря обучению или предрасположенности, и обладал глубоким знанием человеческих тел во всех их бесчисленных формах. На этом сходства заканчивались. Одни были ткачами плоти и костей, другие предпочитали искусственную аугметику. Третьи стали пиявками разумов, желавшими проникнуть в тайны мозга и нервной системы, чтобы лучше контролировать отдельных людей и даже население целых планет. Были и те, кто больше интересовался алхимическим применением ихора демонов и желчи ксеносов.

Какие бы гнусные слухи ни распускали его враги, Консорциум не состоял из слуг Фабия. Апотекарии скорее являлись его учениками. Не совсем ровней ему, ведь никто не мог сравниться с Фабием в мастерстве, но воинами достаточно сведущими, чтобы он воспринимал их как собратьев-странников на дороге к лучшему познанию.

Иногда лица менялись, но многие последователи шли за ним со времен Гармонии или даже дольше. Хораг Синь, высоченный Гвардеец Смерти. Эмикос Скол и Элиан Хадал, оба из Третьего легиона. Мараг, скрывшийся после разрушения Калибана. Другие пришли позднее, ища от него либо наставлений, либо защиты. Своевольный Горел, что не носил узнаваемой геральдики. Дуко, один из незаконнорожденных отпрысков Ночного Призрака. Гемеракс из Железного Оплота, бесстрастный сын Пертурабо. Большинство из них являлись изгнанниками из рядов недальновидных братств или просто не интересовались жалкими стычками расколотых легионов.

Апотекарии собрались вокруг огромного стола, вырезанного из изогнутой ключицы некоего межзвездного левиафана. То был дар одного сотрудничавшего с Фабием отступника-принцепса, приготовленный руками его механических рабов. За ним легко могла собраться сотня космодесантников. Сейчас же присутствовала примерно треть от этого внушительного числа.

Апотекарии часто соперничали за места. Рядом с трибуной могли сидеть лишь пользующиеся наибольшим расположением воины, такие как Арриан. Саккара стоял позади Фабия. Поскольку Несущий Слово не являлся апотекарием, он не мог претендовать на место за столом — впрочем, он этого и