Сон Демиурга - Алексей Корепанов

– Или не хотел убивать в нас веру, – заметил Ольвиорн. – Оставил нам надежду.

– Но там же еще про меч, – сказал Саня. – Он же говорит: «Падет меч».

Маг перевел взгляд на него:

– Вот именно, «падет». Вопрос в том, как падет. Падет ли меч, выпущенный из ослабшей руки, или же падет разящий меч на наши головы.

– Да-а, – совсем как Гусев недавно, протянул Сергей. – Ваш Великий Мерлион позапутаннее нашего Нострадамуса будет.

– У вас тоже был великий маг и пророк? – встрепенулся Ольвиорн.

Сергей усмехнулся:

– Хватало у нас и магов, и пророков. И второе пришествие Господа не раз предсказывали, и конец света… А вот развал Союза никто заранее не увидел, и много чего еще.

– Не все можно выразить точно и определенно, уважаемый Сергей, – изрек маг. – Предвидение – очень зыбкая вещь, тут далеко не всегда получается категоричность.

Сергей развел руками:

– Спорить не буду, уважаемый Ольвиорн, – я не специалист по таким делам.

– А что это за Маска такая? – мрачно осведомился Гусев, который до этого грыз ноготь и переводил взгляд с одного собеседника на другого. – Это что, и есть их оружие, скоддов этих? Как она действует, по какому принципу? Что она вообще такое?

– Мы знаем только, что Маска действительно есть, – ответил маг. – И знаем, что ее взгляд действительно может превратить в пепел весь мир. Это наше знание – из иных сфер. А те, кто, возможно, видел своими глазами Черную Маску Смерти, никогда уже ничего не скажут.

– А скоддам, выходит, она нипочем? – задал Гусев новый вопрос.

– Выходит, так, – вздохнул Ольвиорн. – Это их оружие, – он подчеркнул слово «их».

– Сплошные непонятки, – констатировал Саня. – У меня от всей этой фантастики мозги усыхать начинают.

– Это не фантазии, – возразил маг. – Это жизнь. Наша жизнь. Возможно, ваша жизнь нам тоже показалась бы фантазией.

– Согласен, батя, – кивнул Гусев. – У вас магия, а у нас техника. Все ревет, все гудит, все прет напролом, стены прошибает и нутро наизнанку выворачивает. Силища! Вот представьте…

– Стоп! – остановил его Сергей. – Ты меня с мысли сбиваешь. Значит, вы все-таки не исключаете, уважаемый Ольвиорн, что магия скоддов, так же как и ваша, может на нас и не подействовать?

Маг в раздумье потер подбородок и повторил уже сказанные им ранее слова:

– Возможно, но не очевидно.

– И все-таки возможно? – гнул свою линию Сергей.

– Н-ну, в принципе, да. Может быть, именно потому скодды и не посягнули на ваш мир.

– Вот! – удовлетворенно сказал Сергей и обвел взглядом насторожившихся бойцов. – Почему бы нам и не попробовать?

– Что попробовать? – заторможенно спросил Гусев.

А Саня Веремеев погрозил Сергею пальцем:

– Хочешь проверить прочность нашей собственной шкуры?

– А разве у нас есть выбор? – задал встречный вопрос Лукин. – Если мы застряли здесь надолго, действовать надо, правильно Геныч говорит. Сколько у вас в году декад, уважаемый Ольвиорн?

– Сорок.

– Ну вот, в запасе осталось тридцать три. И потом, если пророчество Мерлиона касается нас – а кого еще? – мы с ними в любом случае встретимся, хотим мы этого или не хотим. Вот и посмотрим, для кого радость, а для кого печаль и кто кого ниспровергнет. И на чью шею меч падет. А померкшее солнце – может, и впрямь извержение вулкана, а не конец света. А, парни?

– Мда-а… Гусев почесал в затылке. – Ты, Серый, прям как депутат. Оратор! Только я тут вас послушал, поразмыслил, и думаю, что хорошо бы сначала все-таки еще раз проверить, такие ли уж мы не поддающиеся магии. Дело-то серьезное. Может быть, э-э… уважаемой Ольвиорн попробует воздействовать на нас чем-нибудь покруче, чтоб до печенок пробирало? Что-нибудь этакое зубодробительное и мозговыносящее.

– Это можно, но только не прямо сейчас, – улыбнулся маг. Он был явно доволен забрезжившим просветом во тьме безысходности. – Ведь ваша техника тоже, наверное, так, с ходу, не сможет стены прошибать?

– Почему? – возразил Гусев. – Наша – сможет! Затем и создана, чтобы именно – с ходу!

– У нас несколько иные методы, – вновь улыбнулся Ольвиорн. – Магия это не волшебство, это наука, только особая, как бы несколько в иной плоскости… Я сделаю кое-какие приготовления и попробую произвести, как вы выразились, уважаемый Геннадий, что-нибудь зубодробительное. Ну, хотя бы применить пятое заклинание того же Мерлиона – это очень сильное средство. И пусть наша магия отличается от магии скоддов, но суть, основа одна и та же: воздействие словом на мир. И если вы ничего не почувствуете, если вновь останетесь неуязвимыми, не подчинитесь воздействию, – это вселит надежду.

– Послушайте, уважаемый маг, – вдруг подался Гусев к Ольвиорну, и в голосе его зазвучали странные просительные нотки, – а курево вы можете сотворить?

Маг недоуменно посмотрел на него, и Гусев выставил перед собой сигарету, которую так до сих пор и держал в руке, все забывая щелкнуть зажигалкой.

– Вот такие штуки. Сигареты.

– Я видел, как вы, уважаемый Геннадий, выдыхали дым. Он целебный?

– Да нет, – вмешался Саня. – Какой там целебный! Наоборот, очень вредный для здоровья. Это такая вредная привычка. А избавиться очень трудно, по себе знаю.

Ольвиорн покачал головой:

– Боюсь, что сотворение таких вредных… си-га-рет мне не под силу. Но я могу избавить вас, уважаемый Геннадий, от этой вредной привычки.

– А-а! – разочарованно махнул рукой Гусев. – Закодировать, что ли?

– Соглашайся, Геныч! – сказал Сергей. – Когда еще такой случай представится? Сам же ведь ни в жизнь не пойдешь. А это же не кодирование – это магия! Смотри, сколько преимуществ получается. – Он начал загибать пальцы. – Во-первых, не будешь сейчас мучиться без курева – у тебя же пачка не волшебная, не неиссякаемая, да? Несколько штук всего-то и осталось, а потом? На самом деле, что ли, листьями дымить? Во-вторых, – я тебе уже говорил, – здоровье сбережешь. В-третьих, кучу денег сэкономишь – прикинь, сколько ты на курево тратишь в неделю, в месяц, в год. В-четвертых…

И тут снизу, со двора, раздался пронзительный детский крик:

– Темный! Смотрите, темный!

Бойцы переглянулись и, не сговариваясь, бросились к открытым окнам. Маг, вздрогнув, поднялся с кресла и торопливо последовал за ними.

– А вот и ваш темный явился, – ошеломленно сказал Гусев, перегнувшись через подоконник.

Саня Веремеев выглядывал в окно из-за его спины, а Сергей обалдело взирал на происходящее внизу из другого окна.

У крыльца, в окружении слуг, воинов и другого замкового люда, стояли трое в очень непривычной для данного места ярко-оранжевой, как апельсины, одежде. Такой же непривычной, какой была здесь форма бойцов спецподразделения. Стройная молодая женщина с довольно длинными светлыми волосами, белокурый верзила с жестким лицом викинга и широкоплечий курчавый негр ростом пониже.

– Темный! Темный! – продолжала испуганно кричать маленькая девчушка. Она вцепилась в подол матери и показывала на негра. Людей с таким цветом кожи, по-видимому, здесь не знали.

– Кажется, в яму угодили не только мы, – слегка оправившись от изумления, медленно проговорил Сергей.

– Пророчество Великого Мерлиона продолжает сбываться, – тихо добавил застывший рядом странствующий маг Ольвиорн.

10. Обживание

«…Похоронив отца, братья девять дней, по обычаю, провели в молитвах и скорби, и не играла музыка, и не раздавался смех в городах и селениях Солленрина. По прошествии же девяти дней братья в присутствии старейшин бросили жребий, и выпало благородному Фаэлю быть королем в Солленрине. Второй же из близнецов, благородный Таэль, начал собираться в дорогу, и собирались вместе с ним те, кто должен был по уговору сопровождать его в Заповедные земли, чтобы жить там вместе с ним.

И вот, поклонившись могилам матери и отца и попрощавшись с братом, благородный Таэль покинул Солленсан. Он добрался до пределов Солленрина и, перевалив через Белые горы, чьи вершины покрыты вечными снегами, вступил в Заповедные земли, имея при себе вторую корону, изготовленную после рождения близнецов по повелению их мудрого отца. Он вступил в Заповедные земли, коим было суждено стать новым королевством – королевством Таэльрин».

Сергей закрыл толстенную книгу и, полулежа на кровати, принялся задумчиво рассматривать едва различимые гобелены на дальней стене. Шандал со свечами стоял на кресле в изголовье кровати, позволяя читать, а вот углы комнаты тонули в полумраке. За окном давно уже господствовала теплая, пахнущая незнакомыми травами ночь, расцвеченная бисером незнакомых звезд, и тишина невесомым покрывалом распростерлась на незнакомых полях и лесах. Сергей был не прочь и дальше читать старинные хроники из библиотеки лонда Гарракса, но глаза уже слипались, а завтра спозаранку предстояла магическая процедура. Дай бог, чтобы она прошла успешно, и тогда – в дорогу! Да и к тому же он был перегружен впечатлениями, просто утопал в новых впечатлениях, водопадом низвергавшихся на них, трех бойцах, заброшенных в этот мир. В мир, так непохожий на обыденное житье-бытье, что осталось невесть за какими пространствами и временами.