На взлёте - Александр Семенов

По команде ведущего семерка энергично развернулась и на большой скорости ринулась вниз. Первая атака оказалась на редкость успешной - сбиты пять "юнкерсов". Строй противника распался, бомбардировщики заметались, чем не замедлили воспользоваться наши истребители. Растерянность немцев позволила им уничтожить еще четыре "юнкерса". Остальные, как и предполагал капитан Бабков, раскрыли бомболюки еще до подхода к Дону и начали разворачиваться на обратный курс. Однако и после этого истребители не оставили их в покое. Последующими атаками семерка капитана Бабкова довела счет уничтоженных вражеских бомбардировщиков до одиннадцати, не потеряв ни одного своего самолета. Убедительная победа!

Второй группой истребителей, патрулировавшей над донскими переправами, командовал капитан Избинский. В группе было всего восемь "яков", а встретили они до тридцати вражеских бомбардировщиков под прикрытием девяти "мессершмиттов".

Избинского не обескуражило такое неравенство в силах. Он отметил про себя, что бомбардировщики идут в плотном боевом порядке, истребители прикрытия держатся несколько в стороне от них, и тоже компактной группой. Нашей восьмерки они пока не обнаружили - иначе рассредоточились бы. Эта особенность обстановки и определила решение капитана: одна четверка атакует бомбардировщиков, другая сковывает боем вражеские истребители. Внезапный удар по скученным "юнкерсам" сулил верный успех. Для блокировки "мессершмиттов" условия тоже складывались благоприятно: пока они разделятся на пары, первая наша четверка уже сделает свое дело - помешает бомбардировщикам нанести точный удар по переправе.

Расчеты Избинского оправдались полностью. Неожиданная атака вырвала из строя три "юнкерса", повторная - еще два. Остальные начали менять курс и освобождаться от бомбового груза, не доходя до переправы.

Тем временем "мессершмитты", выдержав атаку второй нашей четверки, разомкнулись и перешли к активным действиям. Бой принял на редкость ожесточенный характер. Дело доходило до лобовых атак. Причем таким приемом пользовались даже немецкие летчики. Но они не доводили его до конца, в самый последний момент отворачивали.

Лейтенант Карначенок по возвращении на аэродром поделился со мной впечатлениями об одной из таких атак, выдержанных им. Сначала он даже растерялся : фашист - и вдруг атакует в лоб. В первое мгновение появилось желание отвернуть. Но советский летчик взял себя в руки и не изменил курса. Секунды сближения самолетов растянулись, казалось, до бесконечности. Наконец фашист шарахается вверх и в сторону. И тут-то Карначенок вспарывает "мессершмитту" брюхо...

С большим трудом нашей восьмерке удалось выйти из боя. Вернулась она без потерь, хотя многие самолеты оказались сильно поврежденными. Враг же потерял в этом бою пять бомбардировщиков и два истребителя. А главное - не выполнил своей задачи, не сумел нанести удара по переправам.

Вечером мы горячо поздравляли главных героев этого боевого дня: капитана Бабкова, капитана Избинского, лейтенантов Карначенка и Савельева. Каждый из них сбил по два-три вражеских самолета.

Наш же полк потерял за день три машины, летчики с которых спаслись на парашютах. А что касается поврежденных самолетов, то стараниями полкового инженера А. П. Маркова и самоотверженным трудом техников, механиков, мотористов почти все они уже к следующему утру были возвращены в строй. Александр Петрович умел мобилизовать подчиненных ему людей, да и себя не щадил для поддержания самолетного парка в высокой боеготовности. Никто не знал, когда Марков и его подчиненные отдыхают. Днем и ночью они находились на аэродроме, обслуживая боевые вылеты и латая машины, искалеченные в боях.

Между тем положение советских наземных войск в большой излучине Дона все ухудшалось. Противник в нескольких местах вышел к реке, создав угрозу окружения оборонявшихся здесь частей и соединений.

В это тяжелейшее для всей Советской страны время - 28 июля - Нарком обороны издал свой исторический приказ No 227. В самой категорической форме от войск требовалось усилить сопротивление врагу.

"Пора кончить отступление, - говорилось в приказе. - Ни шагу назад!.. Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности".

Получив приказ, майор Клещев построил полк. Вынесли знамя. Открыли митинг.

Командир полка сказал:

- Это, друзья мои, приказ Родины. Так поклянемся же с честью выполнить его.

И тут я стал сврхдетелем незабываемой минуты. Будто единой грудью вздохнул весь полк и слитно ответил :

- Клянемся!

Много позже мне неоднократно приходилось видеть и слышать нечто подобное в кино. Но там это выглядело гораздо бледнее, далеко не так, как в жизни. Не хватало той сталинградской искренности, той суровой простоты, с какой мы клялись в незабываемом 1942 году. Однако не будем слишком уж строги к актерам и режиссерам. Жизнь почти всегда ярче и богаче даже самого талантливого воспроизведения ее в искусстве.

Не совсем обычным был и финал митинга. Майор Клещев тут же поставил полку очередную боевую задачу и подал команду:

- По самолетам!

И вот уже один за другим уходят в воздух истребители. Надо прикрыть действия 150-го бомбардировочного полка, который наносит удар по крупному железнодорожному узлу в тылу противника. Я взлетаю последним в паре с Власовым и пристраиваюсь к замыкающей группе истребителей сопровождения. Отсюда хорошо виден монолитный строй пикировщиков, где за флагмана И. С. Полбин. Справа, слева и впереди бомбардировщиков идут "яки". Возглавляет их командир полка И. И. Клещев.

Пересекаем линию фронта. На земле - тучи пыли и дыма, частые вспышки артиллерийских выстрелов и фонтаны разрывов. Там наши наземные части сдерживают натиск фашистов.

Вдали показалась железнодорожная станция. Почти на каждом пути - длинный эшелон. Отличная цель!

- Приготовиться к пикированию! - командует по радио подполковник Полбин.

- Ястребы, внимательно смотреть за воздухом! - предупреждает майор Клещев.

Почти рядом с бомбардировщиками начинают вспыхивать дымные облачка: открыла огонь вражеская зенитная артиллерия. Разрывы снарядов все ближе и ближе, но строй "петляковых" по-прежнему монолитен и твердо выдерживает курс.

Наконец флагманская машина опустила нос, резко устремилась вниз. За ней последовали второй, третий, четвертый пикировщики. Бомбы точно накрыли цель. Внизу все окуталось дымом. В нескольких местах возникли пожары. А бомбардировщики продолжали пикировать. Их не в силах был остановить лихорадочный, но все слабеющий огонь немецких зениток.