Вирусапиенс - Сергей Гатаулин

– А вы откуда знаете? – только и успел пробормотать Жора.

Резкий толчок Ванькина сбросил его на землю.

Атлет вцепился громадными ручищами в загнутые края.

– Там ему и место! – багровея от напряжения, вытолкнул он через силу.

Черные, вспухшие вены проступили на его висках. Крышка заскрипела, но не поддалась. Илья с удивлением посмотрел на бак:

– Ты не прав, очкарик! Гад не мог быть таким здоровым. Стопудово, пользовался монтировкой.

После нескольких попыток, матерясь и удивляясь, Ванькин все же сумел оторвать петли, державшие крышку, однако арматура так и осталась нераспрямленной. Расстроенный, он хотел было отойти в сторону, но заглянув в бак, замер на месте.

– Какого?! – завопил, вырывая из смёрзшихся объедков худое тело. – Профессор, он, похоже, того. Остыл уже.

– Сам ты остыл! – Жора схватил неподвижную, ледяную руку Бейрута.

Медведев опустился на колени, обхватывая запястье мальчишки, радостно улыбнулся, почувствовав едва ощутимое биение пульса.

Что-то большое и лохматое ткнулось в лицо, сбило с ног. Профессор инстинктивно закрыл глаза, чувствуя, как шершавый влажный язык касается носа.

– Цербер, не сметь! – раздался над головой знакомый голос.

Шерстяной ком отступил, большая квадратная морда отодвинулась, и профессор обнаружил перед собой знакомого сенбернара. Поднимая глаза, он встретился взглядом с хозяином пса.

– Трофим Юрьевич? – удивился. – Как вы?

Помолодевший, некогда дедушка, теперь же «мужчина в самом расцвете сил», улыбнулся.

– Вас удивляет мой вид, или то, что я здесь оказался? – поинтересовался он, широко улыбнулся, и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Знаю, знаю – и то и другое. – Он положил ладонь на лоб Бейрута. – Ваш мальчик просил о помощи. Я услышал и пришел.

Трофим повернулся к Ванькину.

– Неси в тепло, – произнёс он не терпящим возражения голосом.

Илья, подхватив тощее тело с торчащими во все стороны худыми локтями, острыми коленями и лопатками, быстро двинулся к подъезду.

Через несколько минут вся компания была в квартире хакеров.

Уложив Бейрута на диван, Ванькин отошел в сторону.

Цербер бесцеремонно оттеснил Жору, заняв место в ногах пациента, уткнулся большой головой в его колени.

Трофим превратился в настоящего шамана, совершающего колдовские обряды. Руки его покраснели, став на мгновение прозрачными, засветились. Закрыв глаза, он касался холодного тела. Что-то нашептывал, наклоняясь, дул, и в том месте, куда попадало его дыхание, кожа мгновенно розовела.

– Твою!.. – громко пробормотал Ванькин, но, взглянув на ощерившегося сенбернара, замолк.

Пёс с укором посмотрел на притихшего здоровяка и тихо зарычал.

– Да понял я, молчу! – Ванькин примирительно выставил руки перед собой. – Дурдом! – ругнулся, испуганно глядя в сторону собаки.

– Не любит он, когда при нём ругаются, – проговорил Трофим, не открывая глаз.

– Как же так? – замечая изменения в состоянии Бейрута, Медведев удивленно вскинул брови. – Кто вы?

– Я – Добровик! Дмитрий мне помог – я другим помогаю.

Ванькин неожиданно метнулся к окну, рыкнул, прижимаясь к стеклу, посмотрел на улицу, и, ничего не обнаружив, повернулся. Пленка чёрной ртути затянула глаза. Искрящиеся волосы встали дыбом. Темным нечеловеческим взглядом он коснулся профессора. Тот вздрогнул, ощутив ледяное прикосновение, но Ванькин уже отвернулся, перенеся внимание на взъерошенного сенбернара.

Цербер, недобро поглядывая на здоровяка, спрыгнул с дивана. Рыча и скалясь, закрыл своего хозяина.

– Ну-ну, мальчик! Спокойно. Дяденька не злой. – Трофим, на секунду приоткрыв глаза, внимательно посмотрел на гиганта. – Чужое зло в нём. Растёт и ждёт своего часа, – странный лекарь покачал головой, выставленный указательный палец качнулся. – Не балуй, а то накажу!

Атлет на секунду просветлел взором, затравленно оглянулся, обойдя рычащее лохматое чудовище, выбежал из комнаты.

– Да что здесь, чёрт возьми, творится? – раздраженно выкрикнул Медведев.

– Шабаш, профессор! – очнулся Бейрут.

Говорил он трудно, превозмогая боль, однако кризис миновал – молодой человек, розовея на глазах, быстро приходил в себя.

– Шабаш на Лысой горе! – прохрипел он.

– А мы значит, по-твоему, ведьмы, – криво улыбнулся Жора.

– Точнее будет сказать, ведьмаки, – поправил Бейрут. Пылающий негодованием взгляд уперся в приятеля.

– А ты… ты… Игроман хренов. Я тебе еще припомню… – задохнулся хакер. – Ха-кхах! Кха! Кха!

Выходя из подъезда, Анатолий прокашлялся, плотно замотался теплым шарфом.

В горле першило, голова раскалывалась.

Он не боялся мороза и всегда встречал непогоду открытой грудью. Всегда, но не сегодня. Ощущение озноба, не отпускавшее с утра, на мгновенье ослабло.

Ледяной ветер ударил в лицо колючей, снежной позёмкой. Организм ответил жаром. Где-то в глубине грудной клетки вспыхнул огонь, поднялся к голове, заполз в череп. Горячие волны, накатываясь друг на друга, скользнули во все стороны. Обжигая руки, прокатились по затылку и только после этого провалились в ноги. Каждая клетка тела, наполняясь энергией, радостно завибрировала. Шарф исчез, шея голая, куртка нараспашку. Снежинки исчезают, едва касаясь кожи. Анатолий неожиданно вспомнил Димку с его необычной охлаждающей системой, вздрогнул, ощущая разгорающийся в голове пожар. На глаза наползла красная пелена. Резкая боль сдавила виски.

– Куда прешь, козёл! – зарычал здоровяк, возникший ниоткуда. – Порву! – гора мышц метнулась навстречу.

Анатолий почувствовал толчок, но не остановился. С отсутствующим видом продолжая движение, он прислушался к своим ощущениям. В голове загудело, и незнакомец превратился в расплывчатый силуэт. Он то приближался, опустив голову и как бы прицеливаясь, зигзагами шел навстречу, то исчезал. Анатолий взвыл, погружаясь в безумную вибрацию, в которой его тело играло роль струны, создающей вокруг себя плотные дрожащие сферы.

Длинный кожаный плащ натужно заскрипел, едва сдерживая взорвавшиеся мышцы разгневанного богатыря. Он охнул, побагровел, чувствуя невидимую преграду, но не свернул с пути. Ноги заскользили по утоптанному снегу. Упрямец выпучил глаза, испуганно разглядывая Анатолия. Воинствующий огонь, пылавший в чёрных зрачках, неожиданно погас. Гигант вздрогнул – искра узнавания мелькнула в его взгляде. Он замотал головой, словно не желая соглашаться с тем, что видели глаза, отчаянно бросил квадратный кулак в лицо телохранителя.

– Тыы?!

Удивленно ойкнув – уже не зверь, но все еще разгневанный – богатырь отлетел в сторону, сжимая разбитый кулак.

– Ванькин?! – изумился Анатолий, приходя в себя, с трудом фокусируя взгляд на летящих во все стороны каплях крови. – Об кого это ты?