Брак под короной - Светлана Бестужева-Лада

Я бросилась ему на шею в самом искреннем порыве благодарности и радости. По-моему, он остался доволен произведенным эффектом. Но напоследок все-таки сделал попытку вернуть меня на грешную землю:

– Будьте благоразумны, Эллен, умоляю вас. Я уже почти точно знаю, что нападение на вашего случайного кавалера было связано с вами, и что грабители были русскими. Слава богу, когда он очнулся, то дал довольно пространные показания и теперь их ищут. Надеюсь, что если у них есть голова на плечах, из Парижа они убрались. Но все же будьте как можно осторожнее, хорошо? Я был бы просто в отчаянии, если бы с вами что-нибудь случилось.

Я поклялась отныне быть самой благоразумной и осторожной женщиной в мире, а что еще мне оставалось? Я и так уже продемонстрировала свое упрямство, так не стоило портить этот сказочный вечер проявлением не слишком приятных черт моего характера.

Хотя… не могу сказать, чтобы новость произвела на меня отрадное впечатление. Мне совершенно не хотелось стать следующим объектом нападения, да еще собственных сограждан. Никакой экзотики, ради этого вообще никуда летать не надо, а не только в Париж.

Когда за Анри закрылась дверь, я, естественно, полезла в сумочку. Там я обнаружила флакон духов, о существовании которых знала, но знала также, что они входят в десятку самых дорогих в мире, поэтому даже не мечтала о такой роскоши для себя. «Опиум», духи изысканных и сексапильных женщин, чуть-чуть «вамп», но только самую капельку.

Такие духи, в отличие от презентованных мне в музее и впоследствии украденных, я, конечно, никому дарить не собиралась. Поэтому распечатала коробочку, достала флакон, сняла с него крышечку и вдохнула пока еще незнакомый аромат. Духи пахли Парижем, прогулками по набережным, панорамой Елисейских полей. И…

И сильно напоминали тот аромат, который я еще несколько часов назад узнала, находясь в объятиях Анри. Да, разумеется, теперь модно создавать духи одной марки для «нее» и для «него». Но все это было в высшей степени трогательно и чертовски романтично.

Не говоря уже о том, что таких дорогих подарков я никогда и ни от кого в жизни своей не получала. Не считая изящной золотой цепочки, которая так красиво облегала запястье. И не считая состояния абсолютной эйфории, в которое я (уже почти привычно) впала, осознав все, так сказать, в комплексе.

О том, чтобы лечь в постель и заснуть и речи быть не могло. Время, правда, было довольно позднее, но мне хотелось еще посидеть, покурить, помечать. Так что я тут же нарушила данное Анри обещание, спустилась в холл, где круглосуточно торговали напитками, всякими закусками и сигаретами и купила себе крохотную бутылочку «Мартеля» и шоколадку.

Мне очень хотелось продлить праздник, тем более, что время неумолимо шло, и совсем скоро мне, как героине «Римских каникул» кто-то невидимый скажет: «Ваше высочество, танцуйте по направлению к выходу». Вот об этом думать не хотелось совершенно.

Я вернулась в номер, разбавила «Мартель» фруктовым соком, баночку которого купила в своем любимом автомате, и села перед окном со стаканом в одной руке и сигаретой – в другой. Передо мной был ночной Париж, где-то далеко на горизонте маячила Эйфелева башня, а дома вокруг площади постепенно погружались во мрак: одно окно гасло за другим.

Постепенно от лирических грез я перешла к довольно практическим размышлениям, а именно: сколько денег у меня осталось после всех моих безумств, и что нужно будет купить завтра, потому что «парижский шопинг» я оставила, так сказать, «на закуску».

В Париж я прилетела, имея с собой огромные, по моим понятиям, деньги. Полная ревизия моих средств показала, что я успела промотать больше трети, не купив практически ничего, просто – на красивую жизнь. Расстраиваться по этому поводу я не собиралась: за такие воспоминания можно заплатить.

Да! Ведь накануне я получила от администрации двести евро в качестве компенсации материальной и моральной. Следовательно, у меня есть возможность привезти обратно в Москву часть валюты и обратить их в рубли. Жить тоже на что-то надо, поездкой в Париж жизнь не заканчивается. Или приобрести что-нибудь по дороге: когда я летела в Париж, то была слишком поглощена собственными переживаниями, чтобы думать о каких-то покупках…

Додумать план на завтра я не успела: коньяк, наконец, оказал свое действие, и меня безудержно потянуло в кровать. Душ я принимала уже на автопилоте и отключилась, едва коснувшись подушки головой. Беспрецедентный случай в моей практике: в эту ночь я не видела снов. Во всяком случае, мне показалось, что я только что легла, когда выяснилось, что я уже проснулась, а за окном – дивное солнечное утро.

Сегодняшний день в нашей группе был объявлен «свободным», то есть наша сопровождающая бралась проводить всех желающих по самым знаменитым магазинам Парижа. Тех же, кто не хотел участвовать в таком мероприятии, вежливо попросили заняться чем-нибудь, лично им интересным.

Одна супружеская пара снова отправилась в музей Родена, о чем гордо оповестила всех членов группы, а я просто молча расправилась с завтраком и постаралась испариться как можно незаметнее. Этот день я не собиралась проводить с коллективом, этот день был моим и только моим. И меня ждал тот самый, облюбованный еще в самом начале поездки бутик, недалеко от улицы Феру. Так что заодно пойду попрощаться с любимыми местами.

На сей раз я уже ни у кого не спрашивала дорогу, свободно ориентируясь в лабиринте улочек Латинского квартала. Дойдя до Люксембургского сада, я сделала небольшой перерыв на сигарету. День был потрясающим: теплым, безветренным, на небе не просматривалось ни единого облачка. Как я где-то слышала, такое называется «погода для богатых». И я ведь действительно ощущала себя эдакой состоятельной дамой, благо денег в сумочке было достаточно.

Посидев на солнышке, я отправилась дальше и через десять минут оказалась в искомом месте – прямо перед магазинчиком, где у двери стояли два манекена в каких-то умопомрачительных одеждах. Я чуть было не проявила малодушие, решив, что это, наверное, все-таки дорогой бутик и неплохо бы было найти что-то поскромнее. Но тут меня заметила продавщица – и «процесс пошел» уже помимо моей воли.

Первым делом она затащила меня в примерочную кабину, которая находилась на втором этаже заведения. Так что все пути отступления были практически отрезаны. После этого поинтересовалась, а что, собственно, желает мадам. Поскольку мадам сама хорошенько не знала, чего ей хочется, продавщица взяла инициативу в свои руки и начала с немыслимым проворством таскать снизу вверх целые охапки одежды самых разных цветов и фасонов.

Наконец, я определилась в своих желаниях: черные легкие брюки, маечка с коротким рукавом и светлый пиджак. Монбланы тряпок вокруг меня значительно поредели и я приступила к собственно примерке. И тут заметила, что в магазине появился еще один покупатель, точнее, покупательница: знакомая мне баба с отталкивающей внешностью. Признаюсь, в этот момент мне стало как-то не по себе: ну не могут же все эти встречи быть «случайными». За мной явно приглядывали.

Продавщица попыталась выяснить, что нужно новой клиентке, но та помотала головой и что-то пробормотала. Наверняка сказала, что просто смотрит. Ясно было, что покупать эта баба ничего не собирается, так что продавщица оставила ее в покое, правда искоса поглядывала, чтобы ничего не пропало. Я могла бы ее успокоить, сказав, что это мною интересуются, а не товаром, но благоразумно промолчала и сделала вид, что ничего вообще не заметила. Буквально вся ушла в примерку модных тряпок.

Фактически, так и произошло, поэтому исчезновение бабы я пропустила. Мне было не до того: я делала окончательный выбор. Взмыленная, но в общем-то довольная мною продавщица стала подсчитывать стоимость отобранных туалетов. Очень скоро выяснилось, что таких расходов мой бюджет не потянет. Пришлось стать скромнее в желаниях, то есть как-то ужаться. Ценою сверхчеловеческих усилий мне удалось, наконец, достигнуть почти идеального сочетания покупок и платы за них.

В результате получился очень даже неплохой ансамбль: черные шелковые брючки с замшевым пояском, черная, с чуть лиловатым оттенком шелковая маечка с коротким рукавом и круглым вырезом, белый со слегка кремовым оттенком пиджак в талию и легкая косынка на шею, которая собирала весь ансамбль в единое и гармоничное целое. За это я и уплатила, получив в качестве премии совершенно роскошную штуку: пояс из желтого металла, составленный из цифр – пятерок и шестерок. Вряд ли я осмелюсь надеть эту штуку в Москве, но… пусть будет.

Выйдя из магазина с двумя фирменными пакетами в руках, я поняла, что пришло время подкрепиться. И не просто выпить кофе, как это у меня до сих пор водилось, а хоть что-то поесть, поскольку до ужина оставалась еще масса времени. В нескольких шагах от магазинчика обнаружилось очаровательное кафе, за столиками которого было не слишком много народу. Туда я и направила свои стопы, предвкушая радости индивидуальной, чисто французской трапезы.