В богатстве и в бедности… - Айрис Оллби

Прошло не меньше минуты после его ухода, прежде чем до нее дошел смысл его слов. Она застонала, рывком повернулась и вцепилась руками в перила так, что побелели пальцы.

Господи, я даже не понимала, что царапаю ему спину! — ужаснулась она. Элизабет полностью потеряла контроль над собой. Даже сейчас, когда рассудок вернулся к ней, сердце продолжало бешено колотиться в груди. Ну, вернись же скорее! Обними меня, утопи мои губы в жарком поцелуе! — молила она.

Кристофер тихо подошел к ней сзади и обнял ее за плечи.

— Правда, я быстро? — прошептал он, вдыхая аромат ее кожи, медленно и нежно покрывая поцелуями шею. Его губы и руки были прохладными и влажными, небольшие капельки воды на плечах говорили о том, что он вернулся из душа.

— Мне очень не хотелось, чтобы разгоревшееся безумство остыло в вечерней прохладе.

Элизабет услышала только слово «безумство». Да, он прав, мелькнула мысль в ее затуманенном сознании. Это безумство. Стоит ему прикоснуться ко мне, и я превращаюсь в другую женщину. Незнакомку… с абсолютно неведомыми, чуждыми мне желаниями. Никогда, никогда еще я не чувствовала такого возбуждения и… опустошения. Я полностью растворяюсь в нем…

— Скажи мне, о чем ты думала, когда я целовал тебя? Что видела в своем воображении, чего хотела. Расскажи мне о своих фантазиях, — нашептывал он, продолжая ласкать ее бедра.

Когда его губы в очередной раз коснулись ее, Элизабет запрокинула голову и глубоко вздохнула. Наслаждение от его поцелуев переросло в невыносимую боль.

— Стоп, довольно! — крикнула она и развернулась к нему.

Лишь тогда она увидела, что он обнажен. Такого прекрасного мужского тела она никогда не видела.

— Ну скажи же мне, — настаивал он. — Говори как есть, меня ничто не будет шокировать.

Она отрицательно покачала головой, не в силах оторвать глаз от его обнаженной фигуры.

— Ты хотела меня? — шептал он ей в ухо.

— Да, — призналась она, вздрагивая от его обжигающего дыхания.

Он освободил руку из-под ее головы и медленно провел пальцем по ее шее, затем ключице. Элизабет закрыла глаза, почувствовав, как он касается ее подбородка и медленно скользит рукою вниз, вдоль шеи, еще ниже, вдоль ложбинки, разделяющей ее упругую грудь.

— Расскажи, как ты меня хотела, Лиззи, — настаивал он мягким, вкрадчивым голосом. — Где это происходило в твоих грезах?

— Здесь, — произнесла она, как будто принужденная его волей ответить.

Ее дыхание стало еле слышным, когда его пальцы скользнули по ее груди.

— Прямо здесь?

— Да, — выдохнула она.

— Что было дальше?

— Ты… ты расстегнул мое платье и стал ласкать меня…

— Ласкать где? — Его пальцы охватили тут же затвердевший сосок.

— Везде.

— А что было потом? Скажи, я вошел в тебя? Прямо здесь, на веранде, у перил, где стоим сейчас?

— О… — Ее лицо вспыхнуло, а потом тепло разлилось по всему телу.

— Да, я чувствую, что так и было. Тебе было хорошо со мной? Тогда, в твоей фантазии… ты кончила?

— Да! Да-а! — застонала она.

О господи! Зачем он заставляет меня говорить об этом!

Его нежные и уверенные руки заводили ее, и Элизабет казалось, что весь мир быстрее и быстрее кружится в этом безумном водовороте.

— И сколько раз ты кончала? — продолжал шептать Кристофер.

— Не знаю, не помню…

— А раньше такое с тобой случалось?

Элизабет наконец поняла, о чем он спрашивает ее, и смешалась.

Его рука застыла на ее груди. Он взглянул ей в глаза.

— Неужели ни один мужчина до этого не удовлетворял тебя?

Элизабет смущенно опустила глаза и высвободилась из его рук.

— Ни один…

— Значит, я уже добился большего, чем другие.

Он обнял ее так, что она почувствовала его напрягшуюся плоть. Его руки стали медленно расстегивать пуговицы ее рубашки. Неожиданно где-то глубоко в ней шевельнулась паника.

Боже! Что я делаю! Почему мне так страшно… Но в моих фантазиях паники не было. Было только дикое желание отдаться ему. Почему же реальность не так уютна? Чего я боюсь? — лихорадочно спрашивала она себя.

— Нет, — произнесла она робко. Ее руки ласково, но настойчиво останавливали его. — Я не могу… не здесь…

— Доверься мне, Лиззи, — настаивал он, придерживая ее скрещенные запястья своей левой рукой, а правой продолжая ласкать. Его пальцы заново возбуждали ее соски, сладостная истома тихонько охватывала ее тело. Элизабет забыла о панике, завладевшей ею несколько мгновений назад. Все, о чем могла она думать, была теплая сильная рука и то, чего она касалась. Тем временем она поднялась к ее шее, скользнула по лицу, повторила линию бровей, носа и остановилась на губах. Элизабет учащенно задышала, когда его палец, раздвинув губы, проник внутрь. Она почувствовала языком его мягкие, ритмичные движения и послушно ответила на них, все больше забываясь в нарастающем возбуждении, подчиненном уже не разуму, а лишь только внутренним инстинктам.

Кристофер отпустил ее руки, и они безвольно упали. Она не протестовала, когда тонкая белая ткань блузки соскользнула с плеч. Прохладные мужские руки на ее обнаженной груди вернули Элизабет к ощущению реальности. Но лишь на одно мгновение и для того, чтобы она смогла осознать, что готова ответить любым его прихотям.

Если бы он проявил хоть намек на малейшую грубость, она это пресекла бы тут же, но все его прикосновения были необыкновенно нежны и в то же время сладостно мучительны. Он гладил ее груди обеими ладонями, описывая большими пальцами окружности вокруг сосков. И ласки его так отличались от ласк ее предыдущих любовников, которые часто откровенно терзали ее грудь в нетерпении получить свое удовольствие и мало чем делясь в ответ. О! Сколько сладкой неги таилось в нежных руках Криса. Она трепетала от восторга под его мягкими прикосновениями и стонала от нетерпения, когда он останавливался.

О! Зачем он медлит! Зачем мучает меня, стучало в висках.

Как будто услышав ее, он приподнял подол ее юбки и, нежно лаская бедра, поднялся к ягодицам. Легким, почти неощутимым движением он захватил края ажурных трусиков и потянул их вниз. Сладостное предчувствие заставило ее задрожать.

— Ах, — лишь успела выдохнуть она, когда Крис обхватил ее обеими руками и приподнял, чтобы она освободилась от легкой полоски кружев. Он одной рукой держал ее за талию, а другая, очерчивая неведомые узоры, медленно спускалась к ее дрожащему от напряжения животу… Она затрепетала от вожделения, когда его пальцы придвинулись к влажным кудряшкам между ног. Никогда она не чувствовала себя такой раскованной, такой раскрытой и готовой принять мужчину. Но вместе с тем ей не хотелось, чтобы это началось именно сейчас.