Лелька и ключ-камень (СИ) - Русова Юлия

— Но я тебе, девица, не нянька. Ни волк, ни медведь тебя не тронут, но ежели ногу сломаешь в буреломе — спасаться будешь сама, так что аккуратнее давай.

Лелька наказ приняла к сведению и честно старалась далеко не заходить. Но услышав о целой полянке маральего корня, удержаться не смогла и отправилась на поиски. Полянку-то она, пусть и не сразу, нашла, а вот на обратном пути заплутала. Девочка уже приготовилась пугаться, как вдруг услышала тихое поскуливание, как будто плакал щенок или котенок. Задумавшись, чей детеныш может так плакать, Лелька пошла на звук. Каково же было ее удивление, когда вместо звериного младенца она наткнулась на прехорошенькую девушку. Несчастная сидела возле заболоченного прудика и горько плакала. Плакала она судя по всему давно, успела устать, а плач перешел в негромкий скулеж.

— Привет! Ты кто, чего плачешь?

— Ой! — красотка подпрыгнула, как будто ее иголкой ткнули. — А ты кто? Как ты сюда попала? Почему ты меня видишь?

Лелька почти назвала себя, но вспомнила наставления лешего.

— Я травы собирала, заплутала немного и тебя услышала. Так что у тебя случилось, может расскажешь?

— Я бродница, живу в этом ручье. Только он в болото превращается-а-а-а, — с новыми силами зарыдала несчастная.

— Ну превратится, в чем беда? Тебе ж в нем жить никто не запретит.

Из обрушившегося на нее потока слез и слов, Лелька выловила основное: бродницы в болоте жить не могут, уходят или погибают, а она от реки далеко, да еще болотник не отпускает.

— Я с прежним болотником в мире жила, а этот какой-то новый. Мой ручей бобры запрудили и пропали, вода застоялась, скоро мой пруд станет частью болота, а меня болотник кикиморой сделае-е-е-т.

Лельке было жаль бродницу, но помогать без просьбы она не хотела.

— А почему ты плотину не разберешь?

— Я не могу, совсем слабая стала.

Бродница продемонстрировала Лельке, как ее ладошки проходят сквозь ветки. И тут заплаканная нелюдь сообразила:

— А ты не можешь мне помочь? Пожалуйста!

— Ладно, — вздохнула притворно Лелька. — Показывай, где твоя плотина.

Плотиной оказалась большая куча веток. Они были скреплены глиной, в щели натолкана какая-то трава. Главной проблемой был большой и тяжелый кусок дерева, который и запрудил русло. Лелька заподозрила, что это работа отнюдь не бобров, а шустрого нового болотника. Она выпачкалась, промокла и измучилась, но вытащила и бревно, и ветки. Ручей весело зажурчал по привычному руслу и почти готовое болотце стало исчезать прямо на глазах.

— Ой, спасибо тебе! Ты мне так помогла! Давай я тебя провожу, а то уже темнеет.

Бродница вывела Лельку на знакомую тропку, а там ее подхватили лесавки, обеспокоенные долгим отсутствием человеческой приятельницы. Домой девочка добралась уже в сумерках и еле нашла силы разобрать драгоценные травы. Их оказалось неожиданно много, причем некоторые из собранных трав были редкими, а часть из них Лелька и вовсе никогдане видела.

— Видимо это спасибо от бродницы, — сообразила она.

С этой водяной красавицей Лелька сдружилась. Той, бедняге, было ужасно тоскливо сидеть в своем ручье. Ручеек был маленький, больших забот не требовал, а наблюдать целый день за личинками, паучками, головастиками и прочей живностью не особо весело. Так что красавица была не прочь поболтать. Она слушала Лелькины рассказы, с огромным удовольствием смотрела мультики на смартфоне, особенно про Русалочку, да и сама рассказывала немало интересного. Лелька разузнала все о местных растениях, насушила трав на три зимы вперед. Когда бродница немного поднабралась силенок, они вместе расчистили источник, из которого бил ручеек, выложили его по кругу камешками и пристроили рядом пару чурбачков из старых пней.

Временами к ним присоединялись лесавки, тогда разговоры становились интереснее. Оказалось, что у бродницы нет имени. Лелька ужасно удивилась, но лесавки ей объяснили:

— Мы когда-то были людьми и наши имена остались от той, человеческой жизни. А бродницы — это духи воды, просто набравшиеся сил. Их немного, потому что для рождения бродницы нужен не просто ключ, а ручей, причем немаленький. Так что имя твоей новой приятельнице дать было некому.

— Да ей, наверное, и ненужно.

— Имя нужно каждому. Оно усиливает и людей, и нелюдей, помогает сохранить себя. Когда ручей бродницы исчезнет, исчезнет и она, но если у нее будет имя, то она сможет уйти и поискать себе другой источник.

— Ну пусть выберет себе имя.

— Это не так-то просто. Имя должен кто-то дать, кто-то другой. Как малое дитя не может поименовать себя, так и духи не могут. Кроме того, давая имя, ты даешь дар. Это может быть вещь, а может быть кусочек твоей силы, но без дара имя не держится, не приживается. Поэтому и деткам всегда дарят подарки на имянаречение, чтобы имя защищало, укрывало от злых мыслей и оберегало суть человека.

Лелька не сомневалась, что ее новая подруга отлично знакома с этими правилами, так что, когда та спросила, не может ли Лелька дать ей имя, девочка была готова.

— А ты какое имя бы хотела?

— Я не знаю, я знаю мало имен. Даже твое пока не знаю, ты не говоришь.

— И ты никому не говори. Когда у тебя появится имя, каждый узнавший его получит власть над тобой, малую или большую. Мне дядька Ермолай объяснил. Так какое имя тебе нравится?

— А можно меня назвать, как русалочку из мультика? Она такая смелая!

— Тебе нравится имя Ариэль?

— Да, очень!

— Тогда пусть так и будет. Отныне тебя зовут Ариэль. А чтобы этот день стал памятным, возьми в подарок вот эту заколку для волос. — И Лелька протянула новоявленной Ариэли ярко-голубого пластмассового крабика.

— Спасибо! — захлопала в ладоши бродница. — Спасибо тебе! Ты замечательная.

Приятельницы распрощались, договорившись встретиться через пару дней. Однако, когда Лелька пришла в условленное время, Ариэли не было. Пожав плечами, девочка принялась за сбор маральего корня. Корневища этого растения были очень полезны, а росло его у ручья немало. Она увлеклась и не заметила нежданного гостя. Только услышав вопрос «Как ты здесь очутилась, девочка?» — вздрогнула и подняла взгляд. Передней стоял молодой светловолосый парень с очень светлыми, почти прозрачными глазами.

— Как тебя зовут и как ты сюда забрела? — повторил он вопрос.

Лелька уже собралась ответить, но внезапно заметила, что с левой полы модной куртки течет вода.

— Здравствуйте, уважаемый Карпыч. Дядька Ермолай дозволил мне собирать в его лесу травы.

— Вот же глазастая! — с досадой воскликнул парень и, присев прямо в ручей, превратился в старика с зеленоватой бородой. Только глаза остались прежними — светлыми, почти белыми, с рыбьим зрачком.

Лелька, подумав, отошла в сторонку от воды.

— Не страшись. Не стану я тебя топить. Вижу, ты девка не злая. Вон, бродницу мою пожалела, помогла. Даже имя ей дала, не поскупилась. Я, ежели прямо говорить, мириться к тебе пришел. Неладно у нас прошлая встреча получилась.

«Ничего себе неладно, — подумала Лелька. — чуть не утопил, рыбья морда», но вслух ничего не сказала. Водяник помялся еще немного и спросил:

— Может виру возьмешь, да забудем старое-то?

— Мне ничего не нужно.

— Экая ты неуговорчивая…

— А вы можете сказать, кто попросил меня утопить?

— Вот ведь Ермолай болтун! Полено еловое! Не могу я тебе сказать, дева. Не поверишь, сам бы рад, да не могу.

— Вам запрещено?

— Да кто ж воде может что-то запретить! Нет, дело не в этом. Просто имени я ее не знаю. Не называете вы имен-то.

— Ну расскажите какая она.

— И этого не могу. Мы вас, людей, по-другому видим. Можем силу видеть, темная она али светлая, можем увидеть есть ли за человеком смерти, здоров ли, болен ли. А цвет глаз-волос не различаем. Вот и выходит — что я могу сказать, тебе без надобности, а что тебе надобно — не могу, потому как не ведаю.

— Тогда у вас нет ничего, что мне нужно.

— Ну почему… В реке много всякого есть. Хочешь убор драгоценный? Колечко али бусы?