Приют мертвых - Дэвид Ливайн

Он съехал с дороги и поставил машину напротив большого, хорошо ухоженного, обшитого досками дома. Судя по адресу, в нем жил Франкович. Ясно одно — боевые искусства пошли на пользу этому человеку. Дом был не меньше шести тысяч квадратных футов, с модерновым цоколем, в котором наверняка располагались кинозал, комната для видеоигр и стол для игры в покер. Рядом стоял гараж на три машины, а бывший амбар был переделан то ли в гостевой дом, то ли в помещение для сторожа. Согласно базе данных округа, Франкович владел пятьюдесятью акрами земли и его поля простирались до дальней линии деревьев. За углом дома виднелся край бассейна. Бэр поерзал на сиденье и почувствовал, как в бок ткнулась рукоятка «бульдога» сорок четвертого калибра, который он по совету Помроя носил теперь в поясничной кобуре от «Дон Хьюм».[25] Он открыл окно и прислушался, не лают ли собаки — Бэр знал, что в таких владениях нередко бегают псы. Но если они и были, то в эту минуту где-то далеко.

Он постучал, позвонил в колокольчик и стал ждать, но ответа не последовало. Бэр заглянул в окно и увидел опрятное неброское убранство хорошо обставленного жилища. Основное место в гостиной занимали секционный диван и плазменный телевизор. По одну сторону телевизора стоял шкаф с несколькими поясами, присужденными на чемпионатах, по другую — ружейный шкаф, за стеклом которого просматривались длинноствольные ружья. Бэр напрягал зрение, стараясь разглядеть, не было ли среди них десятого калибра. Но если даже Франкович таким и владел и им воспользовались против Аурелио, каковы шансы, что оружие вернули на место? Нулевые, решил Бэр, но ему очень хотелось взглянуть на шкаф поближе. Постучав еще раз, он подергал ручку, но она не поддалась. Дверь оказалась заперта. Возвращаясь к машине, Бэр ощутил облегчение: понимал — окажись замок открытым, он бы не сумел удержаться.

Зато дверь в тренировочный центр Франковича стояла с клином в притолоке нараспашку — он заметил это еще издали. То, когда он столкнется с Франковичем лицом к лицу, было теперь лишь вопросом времени, а потому Бэр гадал, правильно ли выбрана минута. Переступив порог, он ощутил знакомый острый запах. Флуоресцентный блеск на этот раз был приглушен льющимся в окна дневным светом. Бэр услышал выкрики и приглушенные возгласы команд и догадался, что шла тренировка продвинутой группы. С полдюжины людей в белых свободных куртках, включая старого знакомца Великана, отрабатывали броски.

Миновав весовую зону, Бэр сообразил, что по дороге к раздевалке и кабинету ему придется пройти по краю мата, и группа не оставит это без внимания.

— Эй, какого черта тебе здесь надо? — услышал он.

Бэр остановился и обернулся. Великан оторвался от занятий и направлялся в его сторону.

— Я тебе еще в прошлый раз сказал, что пришел повидаться с Франковичем. — У Бэра внезапно возникло ощущение, что он на школьном дворе или в университетском баре.

— А я у тебя еще в прошлый раз спросил: «А на хрена?» И еще — он для тебя мистер Франкович, пока у тебя нет вот этого! — Великан подергал себя за черный пояс.

— Слушай, Гарфилд,[26] шел бы ты тренироваться и не совал нос не в свое дело, — ответил Бэр. Подобный ответ сочли бы оскорбительным повсюду, но для того, кто с лишними несколькими фунтами веса жил в том же городе, что и создатель персонажа Джим Дэвис, это был удар ниже пояса.

— А вот почему бы тебе, приятель, не отсосать у меня? — парировал Великан и грубо толкнул обидчика.

Бэр закипел от злости. Сила удара отбросила его назад, по он удержался на ногах и ринулся вперед. Одной здоровенной лапой Великан схватил его за запястье, а другой стиснул руку и резко рванул вперед. Но Бэр умудрился освободиться от захвата, выпростал руку противнику под мышку и потянул вверх. Развернулся вокруг своей оси, словно намеревался совершить бросок, по вместо этого всем своим весом потянул Великана вниз, и они оба рухнули на край мага.

Бэру требовалось удерживать руку, чтобы оставаться с противником лицом к лицу, но парень оказался удивительно быстрым — вырвал пропитанный потом рукав и напал со спины. Бэр попытался сесть и отразить напор, но Великан, обездвиживая, распластался на нем. Он был чертовски тяжелым и придавил Бэра правым боком к мату.

Решив воспользоваться преимуществом, он применил захват головы, прижимая ее к туловищу согнутой в локте рукой. Но Бэр выставил руки, как вилы автопогрузчика, оттолкнул противника и освободил шею. Однако выбираясь из-под него, почувствовал нажим его бедра на переносицу и, услышав хруст, понял, что в который раз с его футбольных деньков на первом курсе Вашингтонского университета, когда какой-то старшекурсник угодил ему шлемом в лицо, ломает нос.

Бэр высвободился всего на одну секунду. Он встал на четвереньки, намереваясь подняться, но Великан навалился на него, и пришлось подставить ему спину, приняв безжалостный удар по затылку. Прежде чем он успел встать на ноги. Великан обхватил его одной рукой за пояс, а другой накрыл ключицу, пытаясь соединиться ею с первой у него на груди.

«Проклятие!» — подумал Бэр. Еще четыре движения, и наступит то, что называется чистым удушением — вещь, вполне соответствующая названию. Он потеряет сознание и мало что может предпринять, чтобы предотвратить такой конец.

— Сделай его. Броди! Он уже твой! — подбадривали Великана товарищи, видя его успехи.

Бэр смутно сознавал их присутствие на краю мата и понял, что Броди и есть его противник, и он все-таки сумел сцепить руки на его груди, а затем экономичным спиральным движением перевернулся и лег спиной на мат. Сел и оказался у него между ног, в то время как Броди, блокировав его бедра с внутренней стороны, лишил соперника возможности двигаться. Замок на груди длился всего мгновение, затем Броди согнул руку в локте и надавил на сонную артерию. Бэр потянулся рукой назад, целясь противнику в глаза. Прием не удался, но он куда-то все-таки попал, и Броди слегка откинул голову назад. Бэр не сразу понял, какая ему выпала удача, и, пытаясь разорвать захват на своем горле, упустил момент.

А Броди тем временем уже давил ему на шею. Прием имел целью перекрыть не воздух, а ток крови по сонным артериям. Лишенный доступа в легкие воздуха, человек способен действовать от тридцати секунд до минуты, но если прекращается ток крови по сонным артериям, он теряет сознание внезапно. Пока кровь еще поступала в мозг, но дело было лишь во времени, и рука великана неизбежно найдет правильное положение на его шее. Бэр никак не мог коснуться плечами мата, что бы послужило первым шагом к освобождению, и у него оставалось не больше трех секунд до того, как наступит полная тьма. Яркий свет с потолка спортивного зала бил ему в глаза. Он чувствовал неприятный запах Броди. Слышал, как громко колотилось в ушах его собственное сердце.

События развивались с бешеной скоростью. Бэр снова попытался дотянуться до глаз противника, и Броди снова слегка откинул голову. Бэр закинул руку себе за затылок и обнаружил свободное пространство. Дело в том, что Броди должен был бы прижимать крепче свою голову к его, но он этого не сделал. Если бокс называют «точной наукой», то джиу-джитсу можно считать «тонкой наукой» — пренебрежение мельчайшей деталью может все изменить. Бэр нащупал ту руку Броди, которая его не душила.

В бою на ножах, если невозможно добиться решающего удара, противника изматывают повторяющимися порезами, пока он не потеряет достаточно крови и не пропустит смертельный выпад. Объясняя теорию джиу-джитсу, Аурелио часто приводил этот пример — надо постепенно идти от малого к большому, пока противник не оказывается обездвиженным. Он не вникал в детали, поскольку в спортивном бою прием не доводят до конца, но эта мысль запала в сознание Бэра. На Броди не было тренировочных перчаток, и его руки не были обмотаны, иначе надежды бы не оставалось. В голове Бэра не было ни слов, ни четких мыслей, ни высоких теорий. Его подогревало лишь отчаяние. Зрение меркло, словно он входил в узкий, неосвещенный тоннель. Перед глазами прыгали черные точки, и тут он переломил мизинец Броди, как хлебную палочку.

Противник вздрогнул, запаниковав от боли, освободил его ноги, подушить не прекратил. Бэр перешел к безымянному пальцу и так же ловко и четко сломал и его. Броди взвыл, и Бэр почувствовал, как из его искалеченной руки противника уходит сила. Затем ослабла и удушающая рука, и насыщенная кислородом кровь хлынула Бэру в мозг. Он повернулся к противнику лицом, чтобы встретить следующую атаку, но ее не последовало. Невероятно, но Великан принялся хлопать его здоровой рукой по плечу.

— Не сдавайся! — кричали со всех сторон.

Но он не слушал. Оказался слишком хорошо вышколен. В состоянии стресса большинство людей действуют так, как их постоянно учат на тренировках, и если в цивилизованных условиях спортивного зала боец побежден, схватка прекращается. Такова оказалась и ответная реакция Броди, но это был не лучший момент в его жизни, поскольку Бэр не собирался вести себя цивилизованно и действовать по-спортивному. Удушающей хваткой взял его за ворот куртки и швырнул на мат. Затем в бешенстве поршневым движением колена несколько раз ударил в голову так, что Великан потерял сознание. Это был незаконный на соревнованиях прием, но они дрались без правил. Бэр глотнул воздуха и вскочил. С отвращением плюнул на мат и в упор посмотрел на владельцев других черных поясов. Видя, что самый сильный из них повержен, они на мгновение застыли, но тут же двинулись в его сторону. Бэр прикинул последствия извлечения оружия из поясничной кобуры, выхватил «бульдог», но держал его стволом в пол. Увидев пистолет, спортсмены остановились. Последовала долгая пауза, пока каждый решал, как поступить дальше, и в этот момент из кабинета вышел Франкович.