Судьба взаймы - Алла Холод

и искомая соседка поехала на кладбище, а не осталась хлопотать в старухиной квартире за поминальным столом, тогда задачи упростились бы. В полдень приехал катафалк, участники траурной церемонии собрались во дворе. Олег нашел точку обзора на последнем этаже, откуда было хорошо видно все, что происходит во дворе, и пристроился там с биноклем. Отсвечивать лично после вчерашнего разговора с Васей не хотелось: если он еще не предупредил соседку, то, как только увидит новых знакомых, обязательно это сделает. Для начала нужно было понять, какую именно девушку он имел в виду и как она выглядит. А как ты это поймешь, если соваться во двор нельзя? Но нельзя ли, можно ли, а пришлось.

– Я думаю, что вон та мышь и есть нужная нам соседка, – сказал Олег, передавая Мише бинокль. – Смотри, она тут одна такая молодая. Давай-ка маску на морду, и вот еще возьми мою бейсболку. Вряд ли Вася так уж хорошо тебя рассмотрел и запомнил с одного раза, что и в маске узнает. Да и нетрезвый он был.

Маска была знатная, какая-то очень продвинутая, закрывала лицо почти полностью.

– То, что надо, – оценил Олег, – я бы и сам себя не узнал.

Лис немного потолкался во дворе, стараясь не только не встречаться с Васей взглядом, но даже и попадаться ему на глаза, и вскоре понял, что Олег был прав. Девушка, которую напарник окрестил «мышью», – та самая соседка, которая им нужна. Она и правда была какая-то невзрачненькая, серенькая, словно прозрачная. Через несколько минут те, кто ехал на кладбище, стали погружаться в автобус. Мышка была среди них. Вот это везение!

С замком Олег справился легко, и напарники вошли в тихую пустую квартиру.

– Обращаем внимание на все. На любые мелочи. Следов не оставляем, так что разуваемся.

Первым делом осмотрели прихожую: если девушка выполнила просьбу старухи, если она порядочная и в сумки не лезла, то они должны быть где-то недалеко от входной двери. Посмотрели во встроенном шкафу, в комодике для обуви, на антресолях. Пока мимо. Мебели, где можно пристроить сумки, в квартире было немного, но кто сказал, что девушка действительно такая уж честная? Может, Вася просто испытывает к ней особую симпатию?

– Как думаешь, Миш, – подал голос Олег, – могла она раздербанить пачки и попрятать деньги по разным углам?

– Практически это неудобно и слишком сложно, но теоретически возможно. Мы ж ее не знаем, с ее тараканами не знакомы. Откуда нам знать, что придет ей в голову?

И Олег надолго застрял возле книжных полок. Доставал книги, перелистывал страницы. Работа была слишком кропотливая, можно было провозиться очень долго. Через некоторое время на помощь ему пришел Лис. На полках было множество книг по иглоукалыванию и рефлексотерапии. Остальные полки большей частью занимала художественная литература. Лису нравилось, обыскивая чье-то жилище, представлять, кто в нем жил, чем дышал. С квартирой мышки выходило, что не так давно люди, жившие в ней, знавали лучшие времена. И, по всей видимости, этот переход из одной категории в другую, менее благополучную, совпал с уходом из жизни одного из членов семьи. На стене, на самом видном месте, висел портрет улыбчивой женщины с приятным умным лицом. Другой ее портрет находился в спальне хозяйки: на нем женщина была в медицинской шапочке. Имелись и другие фотографии, расставленные на компьютерном столе: на одной обе женщины – молодая и взрослая – были запечатлены на фоне Эйфелевой башни, на другой на Староместской площади в Праге, еще на одной на площади Сан-Марко в Венеции. Значит, мама с дочкой были очень дружны, любили путешествовать и не бедствовали. Однако вещей, которые могли бы принадлежать взрослой женщине, в квартире не было. Ни шубки, ни платьев, ни обуви. Значит, «жилец выбыл». То, чем оказался заполнен платяной шкаф, не могло принадлежать возрастной даме: несколько пар джинсов, майки, молодежные джемперы, пара приличных, но поношенных костюмов. В шкатулке с драгоценностями тоже было пусто. Никаких тебе браслетов «Пандора», которые так любят молодые девушки, никаких ювелирных украшений. Лишь пара крупных кулонов из муранского стекла. И одно кольцо с бриллиантом, которое, судя по размеру, мышке принадлежать никак не могло. Осталось от мамы, видимо, рука не поднялась продать. Тем временем Олег закончил с книгами – никакого намека на деньги на полках не обнаружилось. Обыскали кухню. Ну и ну! Морозилка пуста, никаких запасов, полки холодильника выглядели девственно чистыми. Что она ест, эта соседка? Воздух? В коробке с документами оказались стопка коммунальных счетов, паспорт, СНИЛС, ИНН, полис ОМС, свидетельство о смерти (Миша, как всегда, угадал), документы на квартиру, красный диплом об окончании филфака и трудовая книжка. Значит, девушка не работает, и уже довольно продолжительное время.

– Здесь полный ноль, пора закругляться, – подытожил Олег, – а то сейчас процессия с кладбища вернется.

Миша был согласен. Никакого, даже отдаленного намека на то, что деньги побывали в этой квартире, найдено не было. И спрятать их где-то за такой короткий срок девушка вряд ли могла. Правда, в квартире им попалась на глаза еще одна фотография – мышка в обнимку с девушкой чуть постарше. Подключив фантазию, можно было заметить фамильное сходство черт, но не слишком явное. Скорее, та, что постарше, была похожа на свою мать, глаза у нее были лучистые и озорные, хотя в целом лицо красивым назвать было никак нельзя. Миша еще раз вгляделся в лицо хозяйки квартиры: не такая уж она и мышь. Просто выглядит строже, чем положено в ее возрасте. И совсем не умеет выигрышно себя подать, а может, не считает это важным. Если у нее есть сестра, могла ли соседка отвезти деньги к ней? Сомнительно, но проверить нужно.

Когда напарники огляделись в последний раз, чтобы проверить, не наследили ли, Лис поймал себя на странной и не вполне уместной мысли: ему почему-то захотелось, чтобы украденные деньги остались у этой живущей впроголодь, невезучей, но, видимо, умненькой девушки. Это будет означать, что он не получит гонорар, но ведь это полбеды. Не здесь заработает, так в другом месте. С этой мыслью он вышел из квартиры, которая навела его на грустные размышления.

То, что у нее дома были гости, Варя поняла сразу, еще не успев переступить порог квартиры: специально оставленный клочок кошачьей шерсти был втоптан в придверный коврик. Потом обнаружилось еще множество признаков присутствия посторонних людей. Значит, ее проверяли. Это хорошо. Но значит ли это, что ее вычеркнули из списка подозреваемых? Скорее всего. Хотя, может быть, будут проверять еще. Но восклицательный знак напротив