Крылатый лев и лилия (СИ) - "May Catelyn"

Сенатор грустно улыбнулся, добавив:.

- Как человек, отвечающий за флот Республики, я обязан следить, чтобы у нас не было ни малейшего сомнения в его надежности. Мы преподали османам хороший урок при Лепанто, но как сказал их посол — лишь «сбрили им бороду, которая врастет снова»**. Их новый флот многочисленный и хорошо оснащенный. Для нас важно сохранять мир, но всегда быть готовыми к войне.

- Значит, ты снова поселишься на верфи, пока многострадальный галеас не будет спущен на воду, — с грустью заключила Беатрис.

- Да, моя дорогая сестра, в ближайшие дни я вновь оставлю вас одних. Но дом как всегда неприступен: Юсуф позаботиться о Вашей безопасности, а ты присмотришь за порядком и…Витторией.

Услышав, что Сеньор М не появится дома еще несколько дней, Виттория долго не могла найти себе места, ей казалось что он избегает ее общества намеренно, тяготясь своей вынужденной "ношей". Ей во что бы то ни стало нужно было найти способ поговорить с ним, побыть наедине, попытаться объяснить ему… Ах если бы ей удалось заполучить его внимание хотя бы на несколько часов!

Когда Марко ненадолго прибыл домой, чтобы перед отъездом на верфь успеть подготовить донесения для дожа, Виттория в присутствии сеньоры Беатрис, решилась осуществить задуманное.

— Какое должно быть это великолепие… — проронила она будто бы невзначай.

- О чем ты? — недоуменно переспросил Марко, внимательно глядя на девушку. Ее щеки тут же вспыхнули, но она не отвела взгляда.

- Возможно, это покажется глупым, но я всегда мечтала увидеть настоящий военный корабль, побывавший в морских сражениях, взойти на его палубу, почувствовать, как ветер наполняет его паруса, делая легким как перышко и быстрым как стрела…

Веньер удивленно хмыкнул. В комнате на минуту повисла напряженная тишина. На языке уже вертелась какая-то шутливая отговорка про девичьи капризы и необходимость следовать морским традициям. Но почему-то он не посмел сказать ее вслух. Его неожиданный ответ заставил Беатрис поражено вскинуть брови, а затем тактично спрятать удовлетворенную улыбку.

-В таком случае, завтра утром я приглашаю вас обеих осмотреть наш прославленный галеас, сошедший с верфи как раз во время последней войны с турками и доставивший им немало неприятностей. Мы совершим на нем небольшой переход по морю.

Лицо Виттории озарилось искренней почти детской радостью, а ее удивительные глаза заблестели от возбуждения. Если бы не присутствие Беатрис и слуг, она непременно бы, в тот же миг забыла о приличиях и робости, и в порыве благодарности поцеловала руку своего жениха.

В ответ Марко тоже не смог сдержать улыбки.

- А теперь мне следует поспешить сеньоры, дела Светлейшей не терпят отлагательств, — сказал он, скрыв свое собственное волнение, принимая от слуги дорожный плащ и прикрепляя к перевязи скьявону.

***

Путь до пристани, в районе ремонтных доков, где стояли на якоре лучшие корабли Венецианской Республики, был недолгим. Виттория была рада каждой минуте проведённой рядом с Сеньором М. Ей нравилось слушать его голос, объяснявший им с Беатрис отличия разных видов судов в скорости и маневренности. Она исподтишка любовалась его посеребренной шевелюрой, мужественными и одновременно изысканными чертами его загорелого и продубленного ветрами лица.

Когда впереди показались высокие мачты, украшенные красными флажками с вышитым золотым львом, мощный корпус галеаса, мерно покачивающегося на волнах, у Виттории невольно вырвался вскрик восхищения. Ей и раньше приходилось видеть легкие одномачтовые галеры, на одной из таких они с сеньорой Гритти были доставлены на Иллирийский берег. Но большие военные корабли, стоявшие чуть дальше на рейде и вооруженные грозными пушками, она видела впервые. Марко любезно протянул Виттории свою складную подзорную трубу.

- Это фальконеты, они легкие и удобные, из них можно стрелять прямо на борту, а это шпирон, он предназначен для абордажа, — пояснял Веньер, когда его гостьи поднялись на палубу "Ареса". Доска с лебедкой плавно доставила их из лодки на высокий борт. Веньер, как все моряки, поднялся наверх по корабельным снастям.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Команда и капитан, выстроившись вдоль борта, приветствовали адмирала и его гостей.

Не прошло и четверти часа с момента выхода в море, как Беатрис пожаловалась на слишком холодный ветер, который заставил ее продрогнуть до костей. Она попросила проводить ее в каюту, но ни в коем случае не прерывать прогулку. Так Марко и Виттория неожиданно остались одни на корме галеаса.

Ему нравилась любознательность и интерес, с которым Виттория слушала его, ее расспросы, и та живая непосредственность, с которой она стремилась осмотреть каждый уголок, запомнить каждую деталь корабля, мужественно вынося порывы ветра.

<tab>- Будь ты мальчишкой, славный бы получился из тебя юнга, — пошутил Марко, и был вознагражден одной из тех улыбок Виттории, что всегда его обезоруживали. — Ни разу не видел, чтобы девушка с такой страстью изучала военный корабль! Я приятно удивлен Виттория.

-Вы многого не знаете обо мне Сеньор М… — вдруг разоткровенничалась она, — Однажды, еще на Джудекке, я всерьез собиралась остричь волосы и переодеться в мужское платье, чтобы проскользнуть на корабль Джованни, который отплывал на Крит по торговым делам.

- Вот как? Джованни это старший сын Канотти? — переспросил Марко, внезапно помрачнев. Сам не понимая до конца, почему его так насторожило воспоминание Виттории.

- Так и есть. Когда я узнала, что Пьетро решил отправить свою единственную торговую галеру с товаром на Крит, не было ни дня чтобы я не приставала к брату с просьбами взять меня с собой…Пока он не согласился.

- Безумный мальчишка! — не сдержался Веньер- И как все закончилось?

- Ну… у Ваноццы всегда был слишком чуткий сон… — просто ответила она, будто речь шла о чем то обыденном.

- Ты огорчена, что твой побег с Джованни не удался? — рука Веньера невольно сжала перила, украшавшие высокий борт.

- О нет, ведь если бы тогда Ваноцца не остановила меня и не задала бы мне хорошую трепку, то Вам не удалось бы меня разыскать в доме Канотти…

- Трудно представить, что стало бы с юной девушкой на борту галеры за несколько месяцев плавания, Благодарение Богу, что тебя остановили!

- Джованни обещал защитить меня, но теперь это не имеет значение…

Тут же к Марко пришла неприятная догадка:

«Твой названный братец мог защитить тебя только одним способом, который по видимому был ему хорошо известен — сделать своей женщиной на корабле»- слова чуть было не сорвались с губ. Веньер отвернулся, чтобы не выдать внезапного приступа мальчишеской ревности. Виттории не нужно знать о том, как сильно она его волнует, как порою ему хочется забыть о своих принципах и обещаниях…

Да, теперь все это и правда не имеет значения. Ты уже не сирота из дома Канотти, и скоро станешь сеньорой Веньер…Может быть сейчас не лучшее время для откровений, но все же… — Марко подошел ближе и взял руки Виттории в свои. — Знай, я никогда не потребую от тебя ничего кроме уважения и доверия, в этом ты можешь быть уверена. Но если у тебя есть возлюбленный, о котором ты тоскуешь, если твое сердце отдано другому… лучше признаться мне сейчас…

Сенатор почувствовал, как кровь бросилась в лицо. Неужели все это время он был старым дураком, возомнившим что эти робкие взгляды юной девушки, ее скоропалительное согласие на его предложение — проявления влюбленности, а не обычной благодарности.

Но Виттория молча подняла на него глаза, до краев наполненные слезами, которые в одно мгновение перевернули ему душу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Мое сердце, оно…уже давно только Ваше… — сбивчиво проговорила она, не замечая как по щекам стекают прохладные ручейки. Тут же она попыталась отвернуться, но была остановлена его рукой. Он нежно, но властно взял ее за подбородок, развернув к себе. Еще несколько мгновений его взгляд изучал ее лицо, словно видел впервые, а потом она почувствовала, как его губы коснулись щек, поцеловали веки, покрасневший кончик вздернутого носа и спустились к губам, чтобы подарить ей первый в ее жизни поцелуй. Он был легким и осторожным, но в то же время заставил Витторию замереть от необъяснимого нового чувства. Голова кружилась, палуба уходила из под ног, если бы не сильные уверенные руки Веньера, она потеряла бы равновесие.